Личный врач Кощеюшки - Любовь Хилинская

— Интернет к нам не проведен, — сообщил он шепотом, касаясь губами моей кожи, отчего толпы мурашек поползли по телу, — но я в курсе всех подробностей вашего мира.

— Ух ты! — нервно восхитилась я, пытаясь изогнуться так, чтобы поменьше соприкасаться с Бессмертным. — Да ты знаток.

— А то! — пальцы его пришли в движение, погладив шею вдоль позвоночника.

Я чуть не застонала от неожиданности и нахлынувших чувств. Вот это да! Приподняв голову, я встретилась взглядом с сине-голубыми глазами и поняла, что вот так удавы и гипнотизируют своих жертв перед сожранием. Зрачки Кощея опять расширились, глаза стали черные, будто ночь внезапно нахлынула в них, а потом он чуть сжал пальцы на моей шее и слегка толкнул голову вверх, второй рукой подхватив меня за талию. Губы его уже почти коснулись моих, горящих в ожидании поцелуя, как вдруг мы услышали громкий стон:

— Милуетесь! — скелет укоризненно покачал головой. — А моя любимая неведомо где. Настасьюшка! — завопил он с надрывом.

Кощей нехотя отстранился, взглянув на меня сверху вниз бездонными очами и пошел к страдальцу. Пальцы его окутались голубоватым сиянием, завораживающе и необычно так, если честно. Я поежилась от возбуждения и какого-то страха перед неизвестностью. В следующий миг это сияние охватило тело скелета, и от верного слуги осталась кучка пепла.

— Ты! — завопила я, отрываясь от стены и подскакивая к парню. — Ты убил его!

— Он нежить, Дульче, — спокойно ответил Кощей, повернув слегка голову и покосившись на меня. — Я могу в любой момент создать армию таких.

— Но… Но он ведь столько лет тебе служил!

— Много, — согласился он, обвив меня рукой. — Продолжим, на чем остановились?

— Какой же ты! — я с возмущением отскочила от него.

— Какой? — с ленцой усмехнулся Бессмертный, повернувшись ко мне полностью и встав напротив.

Взглядом он нагло обшарил мое тело, а я, опять забыв, что майка прозрачная, сжала кулаки и с вызовом глядела на него.

— Он же живой! Был живой!

— Был живой, стал неживой, — согласился Кощей. — Потом и вовсе кучкой пепла. Чего ты переживаешь? Ты знаешь, что твоя грудь сейчас так соблазнительно колышется, когда ты пыхтишь, как паровоз? — резко сменил он тему.

— Ч…что? — я запоздало спохватилась и прикрыла грудь ладонями.

— Веришь в сказки? — усмехнулся он, снова шагнув ко мне.

Я шагнула назад. Он ко мне. Я назад.

Так мы допятились до стены рядом с дверью. Только прижавшись спиной к холодной поверхности, я поняла, что сама себя загнала в ловушку, чем не преминул воспользоваться этот нахал, прижавшись ко мне. Руками он взял меня за запястья, потом перехватил их одной рукой и поднял над головой. Ой, мамочки! Кажется, моя галлюцинация сейчас станет эротической! Второй рукой Кощей поднял мое лицо за подбородок и поцеловал в губы. Жар волной разлился мгновенно по телу, затопив и грудь и живот. Ноги моментально ослабели, я чуть не упала, если б не была подхвачена за талию синеглазым мучителем. Простонав ему в губы, я попыталась вырваться, но безуспешно. Мозг уже почти отключился от потока феромонов и гормонального взрыва, только на грани сознания звенел колокольчик, что это все всерьез, и сейчас с меня банально стянут штаны, и добрый молодец поступит как злой. Невероятным усилием воли я взяла себя в руки, высвободила одну ладонь и со всей дури шарахнула по зарвавшемуся Кощею.

— Что такое? — он отшатнулся и прижал руку к пылающей щеке.

— Отойди от меня, животное! — прошипела я. — Я тебе не Василиса, чтоб поматросил и бросил! Еще раз приблизишься, кастрирую, как кота блудливого!

Фыркнув, я резко сиганула с места в двери и по лестнице к себе в комнату, где заперлась на замок и бросилась на кровать. Вот это да! Кажется, это нифига не сон и не галлюцинация! Неужели это все всерьез?

Остаток дня я слонялась по комнате и злилась. Сначала, конечно, на Кощея — прыткий какой, а потом на себя — ну что я, как робкая девственница, ей богу! Ну поцеловал меня красивый мужчина, ну и что? Не развалилась же. Чего переживать? Однако, внутри у меня поселился червь и грыз бесконечно, пробуривая ходы и отравляя мое и без того поганое настроение.

Да еще и заняться было совершенно нечем. От безделья я даже измерила шагами комнату — тридцать в ширину и пятьдесят в длину — не комната, а бальный зал какой-то, пересчитала трещины на потолке — ровно двести пятьдесят шесть, сделала зарядку, повалялась на кровати, представила в красках, как прикончу Бессмертного, он оживет, а я его снова прикончу. И все. Далее просто лежала, тупо глядя в потолок и размышляя о бренности бытия. Что за чертова напасть со мной приключилась? И вообще, как она могла приключиться со мной, прагматиком до мозга костей? Нет, конечно, я читала фентези и все такое, попаданки в другой мир, любоффь-моркоффь, но со мной-то разве оно могло приключиться? Просто ахтунг какой-то! И главное — я не понимала, что им от меня нужно, и когда все это кончится. И если оно все-таки закончится, то что, я вернусь в тот же миг, из которого меня умыкнули или там пройдет столько же времени, как тут? А как тогда работа моя, квартира, да и жизнь вообще? Родители там на уши собаку с милицией поднимут и весь город перевернут, а я тут… лежу. Тяжкий вздох разорвал тишину. Было б что разбить — разбила бы. Но предметов был минимум, да и портить ничего не хотелось, если честно. Скорей бы уже все закончилось!

Может, спуститься вниз и наорать на кого-нибудь? Интересно, а этот «кого-нибудь» дома еще или свинтил в неведомую даль? И вообще, кормить ужином тут собираются похищенных девиц или голодом заморят? Кощею-то что, помер — ожил, как не бывало, а я если помру, то навсегда. Интересно, а если я тут умру, меня родителям вернут или тут закопают? И будет моя могилка травой зарастать, никем не прибранная.

Чуть не пустив слезу от жалости к самой себе, я вскочила с кровати. Ну уж нет, Кощеюшка, нефиг тебе там в спокойствии жить, закончилось оно для тебя безвозвратно. Личный врач идет по твою бессмертную душеньку, сейчас будет ее препарировать.

Решительно распахнув дверь, я глубоко вздохнула и пошла походкой от бедра лупцевать злодея-похитителя. Держись, синеглазая морда!

Спустившись в кабинет ирода, я подергала дверь — бесполезно, заперта. Сходила в столовую — там тоже нет, посмотрела в библиотеке — отсутствует. И где ж его злодейство изволят пребывать? Неужели почивают? Вот прям так, в спокойствии чинном? И не переживают о своей гостье??? Интересно, где ж его спаленка-то? Пойду, однако, разберусь.

Что удивительно — ни одного слугу я не встретила. Дом будто вымер. Или тут не принято большой штат иметь, или все просто прячутся. Ну и нашим легче!

Наверх я шла медленно, рассматривая интерьер. Ох, не зря Кошу душегубцем кличут, не зря — в таком доме неудивительно, что возникает желание убивать. Депрессия и уныние — вот что охватывало при виде голых каменных стен, тусклых светильников и мрачных высоких потолков. Тьфу, гадость! Даже в подвале нашей больнички и то краше. А ведь он тут живет, причем, давно. Поэтому и характер такой поганый. Жениться ему надо, однозначно. На какой-нибудь рафинированной барышне, которая сюда принесет взбалмошность, уют и салфетки, вышитые крестиком. Ну или вообще, снести это гнездо мрака и построить нормальный дом.