Хонас и розовый кит - Хосе Вольфанго Монтес Ваннучи

входная дверь. Размышления – гости, ждущие меня дома. Все они из прошлого. Это воспоминания о наших первых с Талией любовных утехах, там, в гостиной у нее дома. Гляжу в наше недавнее прошлое, тихое и безоблачное. Талия с растрепанными волосами, возбужденная, полная жизни, еще не изнуренная браком. Рядом с ней я, трогательно худой, с бледным, как при лихорадке, лицом. Мы встаем, диван стонет. Вокруг царит тишина весеннего вечера. Она осматривается в доме: родители, как и следовало ожидать, в своей комнате у телевизора. Мы свободны, как кролики, сбежавшие от повара. Однако я ощущаю себя новобранцем, должно быть, потому, что год назад Талия играла в эту игру с Крисом Молиной. Замечательно! Теперь прилипла мысль о Крисе Молине. Еще немного, и он появится в образе учителя физкультуры, чтобы научить меня, как обращаться с возлюбленной. Идем вниз по лестнице. Дверь наверху закрыта на засов, та, что внизу, скрыта в темноте. Спускаемся по ступенькам, пока не оказываемся в полумраке. Талия остановилась на пару ступеней выше. Она словно на пьедестале, безмолвная и печальная, как статуя, которую решено сбросить в реку. Не замечаю в ней волнения. С Крисом Молиной она вела себя так же спокойно? Не обращаясь ко мне за помощью, она сама расстегивает молнию сзади на платье. Треск, шуршание одежды и распаляющий зной сливаются с полутьмой в единое целое. Она спускается ко мне, протягивая свои аккуратно сложенные вещи. Чувствую себя толстой медсестрой, подготавливающей пациентку к операции. Едва смотрю на нее в профессиональном жесте человека, привыкшего по долгу службы иметь дело с раздетыми женщинами. Чувствую в руках стопку вещей. Поднимаю взгляд. Она стоит, не двигаясь, довольная и немного смущенная тем, что на ней остались лишь красные туфли на каблуке. Я никогда не видел ее обнаженной. Но сейчас я не узнаю ее – у Талии не то тело, которым наградило ее мое воображение, оно более выразительно и агрессивно. Она приглаживает волосы и улыбается мне. Поглощаю ее наготу, доставшуюся мне внезапно и без лишних слов. Треугольник ее лобка – центр притяжения, точка, из которой, как лучи звезды, расходятся бедра и талия. У меня были женщины до нее, но ни одна из них не раздевалась передо мной, чтобы покрасоваться. Они сбрасывали с себя одежду, перед тем как улечься со мной в постель. Талия же предлагала мне именно наготу в качестве закуски, главного блюда и десерта. В тот миг все мое существо свелось к зрению. Талия может практиковаться на мне в искусстве эксгибиционизма, сколько хочет. В прошлом году неудачник Крис не совладал с возбуждением и принялся неистово мастурбировать перед ней. Та мастурбация чем-то напоминала неутешный плач. Держа в руках ее одежду и помня рассказ своего предшественника, я пытался найти более оригинальный выход. Наверняка у меня было страдальческое выражение лица, поскольку Талия, сжалившись, подозвала меня к себе. Ее руки, как два вертолета службы спасения, приземлились на моей ширинке. Она расстегнула молнию и высвободила моего птенчика из заточения. Наружу она его доставала с поспешностью, с которой тянут из воды утопающего, было больно, но я не подавал вида. Она осторожно взяла его в руку и начала неуверенно водить ею, сбиваясь с ритма и сжимая его с неодинаковой силой, как будто с каждым новым движением пыталась найти более совершенный способ доставить мне удовольствие. После того как я кончил, она вытерла его платком. Меня захлестнуло блаженство младенца, оказавшегося в руках первоклассной няньки.

Из нашего окна виден дом тестя и тещи. Пятьдесят метров отделяют меня от лестницы, где Талия разделась для меня в первый раз. Но я отброшен на миллионы световых лет от того молодого адвоката, который позволил поглотить себя взорвавшейся перед ним звезде из плоти и крови. В том парне я узнаю себя. Одни гены, схожие черты лица и то же водительское удостоверение. Несмотря на это, если нам дадут одно задание, например, описать пейзаж или оценить красоту женщины, мы дадим совершенно разные ответы. Он обнаружит чувственность, напор и бесшабашность, мой отчет будет грешить формализмом. Больно сознаваться в этом, но мы словно один и тот же автомобиль, с той лишь разницей, что некоторые мои детали покрылись ржавчиной.

Талия пробуждает меня от раздумий, извиняясь за то, что не пошла навстречу моим желаниям.

– В субботу я удовлетворю все твои капризы. Я даже решила, что в следующем году мы заведем ребенка. Ты же не откажешь мне в этом желании?

Со дня свадьбы Талия вынашивает замысел. Отпуск в Рио-де-Жанейро. В номере люкс отеля на Копакабане ее венчик раскроется навстречу хоботку этого трутня. Домой она вернется с осчастливленной маткой.

Между тем отсрочка нашей поездки в Рио вошла в привычку.

Талия слышать не может вопроса: «Когда ты уже забеременеешь?» Слова любопытствующих звучат для нее как обвинение. Ей кажется, что ее осуждают за нежелание завести потомство, смотрят на нее как на предательницу рода человеческого, ненормальную самку, угрожающую поставить точку в истории гомо сапиенс. Вина, однако, лежит на мне. Это я жадничаю делиться с ней хромосомами.

Наслушавшись советов Эстебана, она разворачивает целые кампании, чтобы убедить меня в достоинствах отцовства. Она демонстрирует шедевры военной стратегии, с помощью которых ей не один раз удавалось разгромить меня и заставить произнести:

– Сдаюсь. Я так больше не могу. Посевная открыта. Выбирай пол, цвет глаз и волос, и я тебе, как по картинке, изготовлю младенца.

– Правда? Ты был бы рад завести ребенка?

– От счастья я не умираю, но уступаю в угоду тебе.

– Мне хочется, чтобы ты испытывал радость, чтобы мы планировали и представляли себе будущее вместе, как все.

– Тебе недостаточно моего согласия? Хочешь, чтобы я прыгал от радости? Не проси слишком многого. Это невозможно. Я по-прежнему против этой идеи. Так что пользуйся побыстрее моей слабостью, а то посевная скоро закончится, – предупреждаю я.

– Я не стану пользоваться ничьей слабостью. Мне обидно твое отношение. Правильно было бы, чтобы мы оба хотели ребенка. Если один из нас против его рождения, то эта неприязнь нанесет вред его психике.

– Он никогда об этом не узнает.

– Он все отлично почувствует. Дети очень восприимчивы.

Литература по психологии изжила простодушие Талии. Постоянное стремление выполнить все наилучшим образом парализует ее жизнь. Чтобы забеременеть, ей нужно получить искреннее согласие от меня и своих родителей и правильно рассчитать время родов. Они должны прийтись на пору отпусков, когда и не жарко, и не прохладно. При этом ребенка нужно наградить правильным зодиакальным знаком, желательно Водолея