Избалованные смертью - Нора Робертс

— Все равно хочу повесить на тебя глаза и уши, — сказал Еве Фини.

— Отлично. — Ева сунула руки в карманы и двинулась из комнаты вслед за Рорком.

— Носи их на себе все время, пока не запрешься в своей крепости и не начнешь отрабатывать миллиарды.

— Что… — И тут до нее дошло. — Господи, Фини!

— Ты первая начала. Так я готовлю глаза и уши.

— Я требую, чтобы вас постоянно сопровождали два офицера, — добавил Уитни. — С этой минуты.

— Мы с Макнабом берем сегодняшний вечер, — вызвалась Пибоди.

— Они тебя видели, — напомнила ей Ева.

— Они меня не срисуют.

Мира тихонько вышла и выждала, пока Рорк не закончил телефонный разговор.

— Хочу извиниться перед вами, — начала она. — Я не могла по чистой совести промолчать и оставить свое мнение при себе, хотя и знала, как она отреагирует, как поступит. Но мне очень жаль.

— Мне приходится мириться с ее работой. С тем, что она собой представляет, — добавил Рорк, напоминая себе, что Ева тоже приняла его таким, как есть. Сам не отдавая себе отчета в том, что делает, он сунул руку в карман и нащупал серую пуговицу. Евину пуговицу. — Это обязательство началось с той минуты, как я полюбил ее, и было скреплено клятвой, когда я на ней женился. Еще до того, как вы ей сказали, я пребывал в жутком раздрае: не знал, говорить ей или нет.

— Понимаю.

Рорк пристально взглянул на Миру:

— До сих пор не знаю, кто бы во мне победил.

— А я знаю. Вы сказали бы ей, а потом поругались бы из-за ее решения. Но только с глазу на глаз.

— Наверное, вы правы.

— Что вас больше смущает? То, что она собирается сделать, или то, что она может это сделать из-за ее связи с вами?

— С таким же успехом можно монетку кинуть. Они меня презирают всеми фибрами души, и им нравится мне это демонстрировать. Совсем чуть-чуть, но чтобы сомнений не осталось. Наверно, думают, что я обижусь, почувствую себя оскорбленным.

— Как вы уже заметили, они вас не понимают.

— Если бы понимали, давным-давно уже попытались бы ее убить. Они думают, ее смерть станет для меня досадным неудобством, нарушит порядок моей личной жизни и работы на какое-то время, расстроит меня. — Рорк крутанул пальцами пуговицу. — Все это доставило бы им удовольствие. Если бы они знали, что потеря Евы меня уничтожит, причем на такой глубине, какой они и вообразить себе не могут, они изрезали бы ее на кусочки и искупались бы в ее крови.

— Нет, — произнесла Ева громко, остановившись на пороге, — они этого не сделают, потому что я хитрее их. Им не одолеть меня, и уж тем более им не одолеть нас. Можете дать нам минутку? — попросила она Миру.

— Конечно. — Мира коснулась руки Рорка и отошла.

— Ты что ж думаешь, эти два придурка, выросших на папочкиных трастовых фондах, могут меня свалить?

«О да, — подумал Рорк, — с самооценкой у нее все в порядке. И нрав крутой. Как и у меня».

— Нет, я так не думаю. Но мог ли я подумать, что эти два выродка, выросшие на папочкиных трастовых фондах, убьют девятерых или даже больше, пока Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка гоняется за собственным хвостом?

— Гоняется за… — Ева задохнулась от негодования. Рорк мог бы присягнуть в суде, что кожу ему на самом деле обожгло огненной лавой ее взгляда. — Ты так это называешь? Мы построили железное дело меньше чем за неделю, а ты говоришь, мы гоняемся за собственным хвостом? Мы ночей не спали, пот проливали, нащупали связи, на которых мы их повесим, а ты так называешь полицейскую работу? За хвостами гоняемся?

— Ты такое железное дело выстроила, что теперь готова бубновый туз на спину повесить, не полагаясь на полицейскую работу?

— Да такова полицейская работа, черт бы тебя побрал! Ты с самого начала это знал, и если ты не можешь меня поддержать, когда…

— Прекрати сию же минуту! — предупредил ее Рорк. — Я не говорил, что не могу тебя поддержать, просто не хочу, чтоб меня загоняли силой.

— А у меня времени нет водить тебя под ручку, дебатировать и дискутировать. Я не сообразила, что они охотятся за мной, а ведь должна была. Я этого не увидела, хотя оно должно было мигать огнями у меня в голове, как неоновая реклама. Я буду знать, кто их следующая жертва, если эта жертва — я, и мне не придется стоять над трупом еще кого-то, кого я не смогла спасти.

— Все это я прекрасно понимаю и тебя понимаю тоже. — Черт, до чего же он устал! Припомнить не мог, когда в последний раз чувствовал себя таким измотанным. — Неужели ты всерьез думаешь, что я за тебя не волнуюсь, что у меня нет опасений и черных мыслей? Попробуй встать на мое место. Допустим, я буду приманкой. Что ты сделаешь?

— Я тебе доверяю и не сомневаюсь, что ты сумеешь о себе позаботиться, используешь все доступные возможности, чтобы обеспечить свою безопасность.

— Ева, ради бога! Хватит забрасывать меня навозом. Это приличный костюм.

Она с шипением втянула в себя воздух, но он увидел, что ее обида прошла.

— Ладно, я тебе доверяю, но я бы тоже волновалась и тревожилась. У меня тоже были бы черные мысли. А тебе бы это не понравилось. Ты бы на меня разозлился до чертиков.

— Хорошо.

Ева прищурилась, глядя на него:

— Хорошо? И это все?

— Я уже мысленно провел с тобой куда более долгую и яростную схватку. Это был неистовый и громкий спор.

— И кто победил?

Рорк не мог удержаться, ему надо было прикоснуться к ней. Он коснулся ее ямочки на подбородке.

— В моем мысленном споре мы до победы не дошли, но раз уж мы тут закончили спор, хотелось бы думать, что победили мы оба.

— Я ведь не шутила, хотя не надо было это говорить в присутствии Уитни. Я не могу поместить на доску еще одно лицо.

У него на глазах лицо самой Евы изменилось, смягчилось, она позволила ему заглянуть себе в душу, увидеть, что там творится.

— Те, что сейчас на доске, я не могла предотвратить, не могла их спасти. Но если там появится еще одно лицо, это будет на моей совести, потому что я знаю, кто это делает, и у меня есть средства их остановить. Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы остановить это.

— А ордеров тебе мало?

— Я должна была в это поверить, чтобы они мне поверили. Я и сама верю… почти на все сто. — Ева на секунду отвернулась. — Но есть этот малый шанс, эта доля процента, что вдруг они все предусмотрели, все тылы прикрыли, не оставили никакого зазора, а нам не хватит доказательств на обвинение… Или мы их арестуем, прокуратура предъявит официальное обвинение, а их флот дорогих адвокатов найдет маленькие дырочки, и через эти дырочки они утекут в суде. Я страхую риски, и у меня есть еще парочка идей: они добавят перцу. А ты мог бы мне помочь.