Кто есть кто - Фридрих Незнанский

– Где?!

– В Лихтенштейне. Есть такое карликовое государство в Европе. Он участвует в шахматном турнире.

– Как он туда попал?

– Его послал Матвей Варнавский.

По дороге я вкратце рассказал ей все, что мне удалось выяснить. Она слушала вполуха. Веру больше интересовало то, что можно было видеть в окно: московские дома и улицы, люди, спешащие по своим делам, машины – словом, то, чего нельзя увидеть в Бутырской тюрьме,

– Ой, а вон там дом, где мы жили с Ленкой Филимоновой, – ткнула она пальцем в окно и тут же погрустнела, вспомнив, что ее подруги уже нет в живых. – Кто ее убил?

– Пока неизвестно. Ищут… Расскажите лучше, что произошло сегодня ночью.

У меня были серьезные основания считать, что это нападение не просто рядовая тюремная потасовка.

Вера нахмурилась:

– Я не хочу об этом вспоминать. Я не хочу вспоминать ни о чем, что происходило со мной за эти полгода.

– Я понимаю. Скажите хотя бы, кто напал на вас?

– Чеченка. Та, о которой я вам рассказывала. Подкралась ночью с ножом и… Если бы не Рита, попала бы прямо в грудь. Хорошо, сразу бабы с соседних нар сбежались. А то бы… А так только руку разрезала. Глубоко, правда.

Она махнула рукой.

– А чеченка что?

Она пожала плечами:

– А чего ей? Ничего не будет. Откупится. Если не сама, то родичи откупят. У них, знаете, мафия. Если деньги есть, то и водка, и анаша и, кому необходимо, даже мужик. Она горько усмехнулась. – И когда на зону выйдут, то вообще лафа. А через некоторое время на какого-нибудь солдата, который со времени чеченской войны в плену, обменяют. Вот и все. Вера тряхнула головой. – Не хочу об этом вспоминать. Плевать я хотела на нее!

– Дело в том, – заметил я, – что эту чеченку тоже могли подослать те же люди, которые вас засадили в тюрьму.

– Ну и все! Теперь возьму Диму и уеду…

– Куда? – задал я резонный вопрос.

Она умолкла. Я знал, что ехать ей, в общем-то, некуда.

Вдруг Вера дотронулась своей ладонью до моей руки, которая лежала на переключателе коробки передач.

– Что мне теперь делать? – вдруг спросила она.

Ее ладонь была узкой и прохладной, а глаза смотрели так… ну, в общем, объяснить трудно.

– Все будет хорошо. Вернется из Лихтенштейна Дима, вы опять будете жить так, как раньше. И все забудется, как страшный сон.

– Правда? – прошептала она.

– Да, – твердо сказал я, потому что был в этом абсолютно уверен.

Мы подъехали к моему дому. Хотите верьте, хотите нет, но весь двор опять был заполнен пожарными машинами! Я выглянул из окна и поднял голову. Полыхали окна моей квартиры. Что ж, видимо, Кулешов перед смертью успел отдать распоряжение. А может быть, это не он?

– Что случилось? – спросила Вера.

– Моя квартира горит, – просто ответил я.

Вдруг между красными пожарными машинами я заметил серебристый «мерседес». И даже не на него я обратил внимание, а на людей, которые в нем сидели. Короткие стрижки, смуглые лица. Черные глаза, которые пристально смотрели на нас с Верой. «Мерседес» медленно двинулся в нашу сторону.

Я резко дал задний ход и выехал из двора. Затем развернулся и газанул по улице, проехал до перекрестка. Пришлось остановиться у светофора.

– Куда мы? – Вера удивленно смотрела на меня.

– Не волнуйтесь, но, кажется, за нами погоня.

Она оглянулась. Я уже заметил «мерседес» в зеркало заднего вида. Сидевшие в нем сразу определили направление и приближались к нам.

Зажегся зеленый. Я вжал в пол педаль газа. «Жигуленок» Винта взвыл и резво покатил по мостовой.

– Кто это? – Вера не понимала, что происходит.

– Не знаю. Но что встреча с ними не сулит ничего хорошего это точно. Причем не только мне, но и вам, – проговорил я, стараясь не наезжать на канализационные люки. Как известно, встреча с ними тоже не обещает ничего хорошего нашему автомобилю.

– Давайте перейдем на «ты», – вдруг сказала Вера, опустив глаза.

Все-таки женщины удивительные создания. Нашла время!

– Угу, – буркнул я, ведя машину к Садовому кольцу.

«Мерседес» не отставал. Кажется, водитель даже особенно не старался, удерживая машину на определенном расстоянии от меня. У меня же было такое ощущение, что ветхое дно «жигуля» вот-вот провалится, и мы окажемся на асфальте.

Мы проехали метро «Краснопресненская» и резво выехали на кольцо. Я сразу же перестроился в крайний левый ряд. Маневр удался – между нами и «мерседесом» оказались несколько машин.

Вера сидела молча, хотя ее лицо опять стало таким, каким было, когда я первый раз пришел в Бутырку. Серым и безнадежным.

– Ничего, Вера, ничего. Оторвемся.

Машин было много. Водитель «мерседеса» делал какие-то попытки догнать нас по соседней полосе, но безрезультатно. Машины шли почти сплошным потоком.

Ну, предположим, я продержусь еще двадцать минут, ну и что? «Жигулям» соревноваться с «мерседесом» – это то же самое, что Ельцину с Борисом Беккером. Если, конечно, последний не проявит уважения к Президенту иностранной державы.

К тому же бензина осталось не так уж много.

Мы уже были недалеко от Сухаревки, когда я краем глаза заметил, что один из чеченцев (я почти был уверен, что это именно они) говорит по телефону. Я прибавил газ и свернул на проспект Мира.

Машин здесь было поменьше. Я несся рядом с разделительной полосой, то и дело поглядывая в зеркало, не обращая внимания на светофоры и знаки. «Мерседес», лавируя между машинами, неуклонно приближался. Его водитель тоже плюнул на правила дорожного движения.

Вдруг прямо перед капотом возник гаишник на мотоцикле. Он оглушительно засвистел и указал жезлом в мою сторону. Я сделал вид, что не понял жеста, крутанул руль и объехал гаишника. Тот засвистел еще сильнее и тоже бросился в погоню. Ну вот, теперь мне еще и дырку в правах сделают! Хотя какая может быть, ко всем чертям, дырка?! Шкуру бы уберечь.

Я удивлялся тому, что «жигуль» еще не рассыпался от натуги на мелкие кусочки. Выл, кряхтел всеми движущимися и неподвижными деталями, стучал, трещал, но катил по асфальту! Стрелка на спидометре не опускалась ниже восьмидесяти.

Впереди замаячил монумент советской космонавтике, или как там он называется. Поток машин становился все гуще, и вскоре я с ужасом заметил, что впереди образовалась пробка. Вера с тревогой поглядывала по сторонам.

– Прорвемся, – стиснув зубы заявил я, сворачивая на Королева. «Мерседес» и гаишный мотоцикл были совсем близко.

Я изо всех сил выжал газ. «Жигуленок» издал звук наподобие слоновьего и, видимо обретя второе дыхание, рванул вперед.