Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога - Марио Борегар

Респонденты Харди обычно негативно воспринимали религиозные наставления в школе. Одним из факторов могло быть то, что религиозные наставники в школе неизбежно внушают рациональные концепции, нравственные предписания или катехизис, и редко обращаются к духовности, тому самому элементу, который побудил респондентов к общению с Харди.

В конечном итоге Харди и его коллеги пришли к тем же общим выводам, что и Джеймс: что «видимый мир является частью более духовной вселенной, из которой он черпает основную значимость», и союз с ней – наша истинная цель[637].

В конце «Духовной природы человека» (1979) Харди обращается к обвинению в том, что его мышление окрашено его прежними взглядами. Он указывает, что к своим выводам пришел по той же причине, что и сторонник прагматизма Джеймс: потому что факты явно указывают в этом направлении. Лишь былая приверженность материализму, добавляет он, могла бы побудить его игнорировать столь обширную совокупность данных. И действительно, излагая свои взгляды на молитву и Бога, Харди ясно дает понять, что может принять материалистские гипотезы в тех случаях, когда считает, что они подкреплены свидетельствами[638]. Но основываясь на собранной информации, он подытоживает: «Я убежден, что нам надлежит пересмотреть широко признанное мировоззрение, которого сегодня придерживается так много интеллектуалов», и в подкрепление своих слов цитирует «Науку и человеческие ценности» Броновски (1964):

Общие результаты, полученные Харди и его коллегами 35 лет назад в Великобритании, с тех пор были воспроизведены в разных условиях и в настоящее время вызывают все больше интереса. К примеру, в 2005 году, в ходе опроса, проведенного Newsweek и Beliefnet, 57 % опрошенных американцев заявили, что духовность играет «чрезвычайно важную» роль в их повседневной жизни[639]. Однако следует спросить: как же другие культуры? Какое влияние культура оказывает на РДМО?

РДМО – отличительная особенность человеческого опыта повсюду в мире, на протяжении всей истории. Эта особенность не является результатом влияния какой-то одной культуры или системы верований[643]. Однако любой человеческий опыт должен быть истолкован в контексте. В христианской традиции Абсолют обычно воспринимается как Трансцендентная Личность, исполненная любви и сострадания, с которой на время сливается[644] личность человека, преобразуясь в подобную, хотя и конечную. В буддийской традиции Абсолют считается безличным, однако его нельзя испытать, не питая сострадания ко всему живущему. К примеру, клятва бодхисаттвы для тибетских буддистов, стремящихся к мистическому просветлению, звучит как «пусть же я достигну состояния Будды ради блага всех существ, наделенных сознанием». Словом, отчеты мистиков о своем опыте указывают в схожем направлении, но конкретные выражения выбираются в зависимости от языка и культуры.

Одна из школ мысли, носящая название перенниализм, или вечная философия, предпринимала попытку выявить общую основу в случаях мистического опыта. Сам термин ввел в обращение математик Готфрид Лейбниц (1646–1716), один из изобретателей матанализа. Его философию популяризовал писатель Олдос Хаксли (1894–1963), наиболее известный пророческим романом «О дивный новый мир», предостерегающим от попыток лишить общество духовных ценностей.

Сторонники перенниализма выступают за существование основополагающей реальности, которую уже воспринимают мистики (как противоположность иллюзиям, созданным измененными состояниями сознания). Хаксли считал, что одна и та же реальность лежит в основе и материи, и разума, но природа этой единой Реальности такова, что ее невозможно непосредственно или незамедлительно постичь – это под силу лишь тем, кто готов удовлетворять определенным требованиям, быть любящим, чистым сердцем и нищим духом[645].