Город и звезды - Артур Кларк

Скорее всего, только что избежавший огромной опасности Уилер находился в экзальтированном состоянии, когда сама мысль о какой-то там опасности кажется абсурдной; словно пьяному, ему было море по колено. Он же сумел выкарабкаться из пылевого озера, а значит, наглядно продемонстрировал полную свою неуязвимость.

У Джеймисона не было подобного утешения; он почти не видел битву, однако ощущал ее ужас и величие гораздо глубже, чем неотрывно смотревший в привязанное к палке зеркало товарищ. Жалеть, конечно же, было поздно, однако ему снова и снова приходилось сражаться с собственной совестью. Он проклинал судьбу, поставившую его перед выбором, в значительной степени определившим будущее миров. Точно так же он проклинал Землю и Федерацию, своим ослиным упрямством загнавших себя в такое положение. И главная, самая мучительная мысль — так что же теперь будет с человечеством? Куда оно идет?

Уилер не знал — и никогда уже не узнает, — почему крепость так долго не пользовалась главным своим оружием. Возможно, Стеффансон — или кто уж там сидел главным — ждал, когда же нападающие немного ослабят напор, чтобы в этот момент отключить защитный экран — совсем ненадолго, на какую-то миллисекунду, необходимую для решающего удара.

Неуклюжий самодельный перископ не помешал увидеть, как оно взметнулось в небо — раскаленное копье, словно пытающееся пронзить звезды. Сразу припомнились ходившие по Обсерватории слухи — так, значит, вот что тогда видели, вот что сверкало над горизонтом. Непонятное оружие диким, грубейшим образом нарушало законы оптики, но думать об этом некогда — Уилер смотрел на космический корабль, убитый чуть не прямо у него над головой. Крепость пронзила «Лету» насквозь с такой же легкостью, как энтомолог протыкает бабочку булавкой.

Вряд ли нашелся бы человек — вне зависимости от его политических пристрастий, — способный без боли смотреть, как экраны огромного корабля мгновенно померкли, оставив его беззащитным и беспомощным. И тут же вступило в действие остальное оружие крепости, оно рвало «Лету» на куски, слой за слоем прожигало ее броню. Даже под этими безжалостными ударами корабль сохранил нечто вроде достоинства — он не перевернулся, а только начал медленно, словно нехотя, опускаться к поверхности Луны. Неизвестно, что прервало его падение, скорее всего, какое-нибудь короткое замыкание в управляющих цепях, ведь нет никаких сомнений, что команда корабля к этому моменту уже погибла. Во всяком случае, «Лета» вздрогнула и по плавной снижающейся траектории ушла на восток. Большая часть ее обшивки успела сгореть, обнажив ребра шпангоутов. Развязка наступила через несколько минут, когда корабль перевалил через Тенерифские горы и исчез из виду. Над горизонтом встало, чтобы тут же снова погаснуть, призрачно- голубое сияние; Уилер начал ждать толчка.

И тут, по-прежнему глядя на восток, он заметил вдали сплошную линию вздымающейся пыли; словно гонимая мощным ветром, она надвигалась прямо на него. Проносясь сквозь скальный грунт, ударная волна швыряла лежащую на поверхности пыль в небо. Быстрое, неотвратимое приближение серой стены, несущейся со скоростью нескольких километров в секунду, могло бы вселить полный ужас в сердце любого наблюдателя, не понимающего ее природы. Но никакой опасности не было и в помине; пылевая завеса, снизившая видимость до нуля, через несколько секунд осела, а прокатившийся под ногами фронт ударной волны был похож на слабенькое, еле заметное лунотрясение.

Когда Уилер снова взглянул в небо, он едва различил там уцелевшие корабли, они ушли далеко в зенит, превратились в крошечные клубки огня. Но не успел он подумать, что федералы отступили, как эти клубки стали быстро увеличиваться — корабли шли в атаку, пикировали прямо вниз с колоссальным ускорением. Огненные жала лучей впивались в окружающее купол озеро; навстречу им, словно щупальца бьющегося в агонии чудовища, вздымались столбы раскаленной лавы.

«Ахерон» и «Эридан» вышли из пике примерно в километре над крепостью; на какое-то мгновение они зависли совершенно неподвижно и опять рванулись в небо. Но «Эридан» получил уже смертельную рану, хотя внешне это выражалось только в том, что один из огненных клубков уменьшался в размерах значительно медленнее другого, потом застыл — и начал снова увеличиваться. С беспомощной жалостью и одновременно с лихорадочным возбуждением Уилер следил, как падает подбитый корабль. Интересно, воспользуется ли крепость своим загадочным оружием, или они там решили, что в этом больше нет необходимости?

Километрах в десяти над поверхностью Луны экраны «Эридана» словно взорвались, и он остался совершенно беззащитным — черная тупоносая сигара, почти неразличимая в черном же небе. И сразу же эту черноту начали кромсать направленные крепостью лучи; огромный корабль сделался сперва вишнею-красным, а затем раскалился добела. Он клюнул носом и пошел в последнее свое пике, направляясь, как на мгновение показалось Уилеру, прямо к трещине, в которой прятались они с Джеймисоном. Но все оказалось иначе — исполняя последнюю волю своего капитана, «Эридан» падал на купол «Проекта Тор».

Прицел оказался почти точным. Умирающий корабль врезался в озеро лавы и мгновенно взорвался, накрыв всю крепость огромной, быстро расширяющейся полусферой пламени. А вот это, подумал Уилер, уж точно конец. Он снова увидел бегущую по равнине — теперь на север — серую стену и приготовился к приходу ударной волны. Мощный толчок, пришедший вместе с облаком пыли, сбил астронома с ног; вряд ли можно было надеяться, что кто-нибудь из защитников крепости остался в живых. Уилер отложил зеркало, давшее ему возможность проследить за ходом сражения, и осторожно выглянул из трещины. Он не знал, что заключительный аккорд еще впереди.

Невероятно, но купол, хотя и лишившийся большого куска своей оболочки, все еще стоял на прежнем месте. Но теперь это была слепая, безжизненная груда металла — защитный экран исчез, оружие бездействует, гарнизон, вне всякого сомнения, погиб. Ну что ж, задачу свою они выполнили.

Последний корабль Федерации исчез из виду; с вышедшим из строя оружием, на полуживых двигателях он пытался вернуться домой, на Марс. Первое сражение оказалось для «Ахерона» и последним, его часы сочтены, однако и в эти последние часы ему предстоит еще сыграть некую роль.

— Все, Сид, конец! — крикнул Уилер. — Вылезай и посмотри, теперь уже можно.

Появившийся — метрах в пятидесяти поодаль — из трещины Джеймисон держал перед собой дозиметр.

— Светит тут, как не знаю что, — сообщил он скорее самому себе, чем товарищу. — Уходить отсюда надо. И чем скорее, тем лучше.

— А может, — начал Уилер, — залезем снова в «Фердинанд» и свяжемся по радио… — Он не закончил фразу. С куполом снова что-то происходило.

Казалось, Море Дождей вспомнило свою бурную молодость; яростный, словно извержение проснувшегося вулкана, взрыв вспорол его равнину, на месте в клочья разлетевшейся крепости встал чудовищный гейзер, окутанный грозовой тучей пара и брызг, швырявший обломки скал на многокилометровую высоту. Словно невероятное, пытающееся достать до небес дерево, проросшее на бесплодной почве Луны, он тянулся все выше и выше, но затем на мгновение замер и рассыпался, превратился в темное облако, тут же проглоченное пустотой, быстро и без следа.