Сверхчеловек говорит по-русски - Максим Калашников

Поэтому все основные технологии окажутся сконцентрированы в нескольких конкурирующих научно-промышленных группировках. Эти группировки в силу своей самодостаточности потеряют всякую потребность в общественной жизни и станут выяснять отношения между собой по законам дикого естественного отбора, обращая внимание на то что происходит в «донанотехнологических» местностях лишь с точки зрения предотвращения появления новых конкурентов.

Если той или другой клике удалось завоевать себе власть в обществе, то это вовсе не обязывает других к тому, чтобы, навеки признать этот факт незыблемым. Это доказывает только то, что узурпатор в данную минуту был достаточно силен, а остальные были достаточно слабы, чтобы это допустить. Право данного властителя основано только на его силе. Если наши люди ныне столь невозможным образом рассеяны, разорены, отринуты обществом и вынуждены, поэтому идти навстречу столь тяжелому будущему, то из этого вовсе не вытекает, что мы должны примириться с судьбой. Восстать против этого — наше законнейшее право.

Глупо было бы думать, что если в ходе «холодной войны», перестройки и приватизации другим достались огромные богатства и привилегии, то мы должны взять и подчиниться нынешнему несправедливому положению. Ведь и те возможности, которыми мы обладаем сейчас, не свалились нам в виде подарка с неба, а достались в тяжелой борьбе. Так и в будущем новые победы достанутся нам только в результате тяжелой борьбы с оружием в руках.

Более того: эти победы становятся не только желанным, но и необходимым условием нашего выживания, так как каждый кто не входит в команду победителей в новой войне — обречен на гибель. Дело обстоит так, что мы либо будем мировой монополией, либо покойниками. Для того же, чтобы стать мировой монополией, мы непременно должны создать технологии, которые одни только могут обеспечить нам должную силу в предстоящей схватке и гарантировать всем нам жизнь.

Сегодня возможности российской молодежи столь ничтожны и настолько непригодны для нанотехнологической войны, что мы не смогли бы продержаться и нескольких минут. Мы подверглись бы концентрированному нападению со всех сторон, и были бы бессильны что либо поделать. Это была бы бойня, а не война. Но в отличие от войн и репрессий, известных нам из истории, на этот раз все были бы истреблены окончательно и поголовно.

Но если бы даже предположить, что совершилось чудо, и что такая война не окончилась нашим полным уничтожением — низвергнутые в первобытное состояние, мы все равно были бы окружены нанотехническими армиями, что может устраивать только наивных глупцов, верящих в «демократические ценности» и «гуманизм». Эти люди думают, что если сегодня на них никто не напал, так будет вечно. Действительно, сегодня нет причин для нападения — мы и так дрожим перед ведущими иностранными державами, выплачивая чудовищные контрибуции ресурсами, технологиями, людьми, экономическими и политическими интересами. И те, кто этому потакают, надеются что так будет длиться вечно. Однако не за горами тот час, когда этого станет мало, и целью противника будет тотальное уничтожение всего живого на нашей территории — из экономических причин, вызванных развитием автоматики, а главное из страха перед возмездием. США провозгласили доктрину «неопределенной опасности» — они не знают откуда ждать угроз — и поэтому бешеными темпами наращивают военную и разведывательную мощь, чтобы успеть очистить планету от всех, кто хотя бы теоретически может сопротивляться.

Поэтому, для тех, кто наделен способностями для продвижения вперед науки и техники, и при этом думает о будущем, наилучшим путем будет присоединиться к нам и помогать нашей работе. Это создает условия для естественного вознаграждения людей талантливых и усердных, а натуры ленивые и недалекие пожнут то, что посеяли. Шансы на успех, конечно невелики, но если ничего не предпринимать, они и вовсе равны нулю…» (Оригинал статьи — на адресе: http://www.mno.ru/life/10.php)

Итак, все недвусмысленно и ясно. Спорить можно лишь о сроках исполнения пророчества. А так — все верно! Есть всего лишь два сценария. Либо мы создаем сверхчеловека и магические «технологии творения» — и он берет в свои руки заботу о Земле и человечестве. Либо бестии просто очищают от нас планету. Как ни крути, а сверхчеловек становится нашим единственным выходом из западни.

Чтобы осуществить задуманное чудо, надо всегда найти решающее звено. То, потянув за которое, ты вытянешь все остальное. Нужно направление главного удара, атака на ключевую позицию.

Наши предки, совершив в 1917 году Красную революцию, это прекрасно понимали. Например, в 1918 году Советская Россия была слаба и бедна. Ее раздирала кровавая междоусобица. Она голодала и уже металась в горячке тифа. У большевиков не было ни львиной доли золотого запаса планеты, как у Америки, ни сотен миллиардов долларов, ни механизированных армий с десятками тысяч пушек, танков и самолетов. Они могли рассчитывать только на одно: на силу своих идей о первенстве творчества и труда над угнетением и потреблением.

Самым сильным оружием красной Москвы в те годы была пропаганда. Та, что могла заставить вражеские армии сначала опустить оружие — а потом и направить штыки против своих элит. Мы могли выжить, рассыпая искры революции по всему миру. И ведь русским коммунистами тогда удалось нанести сильнейшие пропагандистско-психологические удары! В 1919 году революционизированные красными французские части ушли из Причерноморья, на кораблях французской эскадры вспыхнули бунты! Были рабочие демонстрации в поддержку Советской России в Англии, были революции под красными флагами в Германии и Венгрии. Да, подавленные — но все же заставившие старый мир отступиться от России, которую уже тогда планировали расчленить. Был и успешный опыт пропагандистского «размягчения» тылов белых армий Колчака, Деникина и Врангеля.

Так вот, пропаганда была золотым звеном в раннесоветской стратегии. Вожди революции сие прекрасно понимали. А что такое пропаганда ХХ века? Это — прежде всего радио, несущее зажигательные идеи на Запад со скоростью света. И вот в голодной и холодной России 1918 года инженер М.Бонч-Бруевич создал в Нижнем Новгороде радиолабораторию. В маленькой комнатке в восемь квадратных метров он вместе с помощниками испытывал новые типы радиоламп, создавая радиосвязь для передачи на огромные расстояния не морзянки, а человеческой речи! В то время радиолампы, предки полупроводниковых элементов и нынешних чипов-микросхем, были только одним из направлений возможного развития радиотехники. Другие школы предлагали использовать для дальней радиосвязи электрическую дугу или машины-генераторы переменного тока высокой частоты. Удивительно, как вождь Красной революции Ленин смог оценить преимущества электронных ламп и в декабре 1918 года бросил нижегородцам щедрое финансирование. То был первый созданный Советской властью научно-исследовательский институт. Здесь собрались будущие титаны русско-советской электроники. Скажем, Шорин — один из создателей отечественного звукового кино, еще одного мощного средства создания нового мира. Или Рожанский, один из разработчиков радиолокации. 5 февраля 1920 года Ленин писал Бонч-Бруевичу: