Участь Эшеров - Роберт МакКаммон

Держа в руках букет полевых цветов, который он принес из лесу, он был принят высоким пожилым человеком в темной одежде и с печальными глазами. Человек с печальными глазами рассказал, что произошло. Вчера утром она поднялась в мансарду, привязала там к балке веревку и повесилась. Ни с того ни с сего! Кто мог понять, почему такая милая девушка сделала это? Ее нашла мать, сказал пожилой человек, и теперь она прикована к постели.

Человек в треуголке медленно склонил голову. Цветы рассыпались по полу. Повисшие вдоль тела руки сжались в кулаки. Кто последний видел ее, тихо спросил он.

Последовал ответ: мать и я. В этом нет никакого смысла! Она пошла вечером спать и встала веселая, как жаворонок! Ах да… ее растревожил заезжий человек, продающий ножи и щетки, – он остановился выпить стакан воды. Она немного с ним поговорила и после того как он уехал, сказала, что хотела бы, чтобы такие бродяги вроде него обрели любовь и счастье семейной жизни. Но почему она убила себя? Почему?

Цветы на полу побурели. Они увяли, когда человек в треуголке повернулся и большими шагами вышел из дома.

– Ее убили… колдуны, – сказал Король Горы. – Он знал это. Они… послали одного из своих… чтобы тот посеял в ее сознании… семена самоубийства. Он вернулся обратно на гору и… вызвал из своей души всю силу смерти и разрушения…

Голову Нью заполнило раскаленное ослепительное пламя. Его жар и ярость испугала Нью, но, когда он попытался вырваться, Король Горы его не пустил. Он понял, что видит сцены прошлого из сознания Короля Горы. Нью ничего не оставалось, кроме как продолжать наблюдать, как исполинский огненный смерч бушует перед его глазами. Он видел, как каменные домики разлетаются на куски, тела людей швыряет на стены и обугленные трупы плавятся в огне. Стена взорвалась в голубом огне, и камни стремительно полетели прямо на него…

– Они сражались с ним насмерть. Но они… не были достаточно сильны, чтобы тягаться с ним. Большинство их погибло… некоторые убежали. Он понял истину… зло существует… чтобы разрушать любовь. Когда с колдунами было покончено… он построил себе хибарку на горе. Он возложил на себя обязанность наблюдать за этими руинами… чтобы искупить свои грехи. Этот человек, – сказал Король Горы, – был моим пра-пра-прадедушкой.

– Но… если он отрекся от того, чем он был раньше, как он смог сохранить волшебную силу?

Король Горы нахмурился.

– Он отрекся от зла… а не от того, что было в нем заложено. Дьявол не учил его волшебству… а просто его использовал. Волшебство – это железная цепь… которая связывает поколение с поколением. Не люди ищут Сатану, а Сатана ищет людей. – Он умолк, тяжело дыша. Когда он снова заговорил, его голос был тихим и почти нежным. – Парень, я хочу знать одно

– почему ты похож на меня?

– Я не похож, – быстро сказал Нью.

– Похож. В тебе есть какое-то сильное волшебство. Сатана ищет человека. Он зовет тебя – так же, как он звал твоего папу… также, как он звал меня все эти годы. Ему нужна сила, которая есть в тебе… он хочет извратить ее… хочет заполучить тебя. Скажи мне. У тебя в роду был кто-нибудь… из тех, кто бежал из того города?

– Нет. Я… – Внезапно он остановился. Его отец был похож на него. Кем был его отец? Бобби Тарп воспитывался в сиротском приюте неподалеку от Эшвилла, но предпочел жить на Бриатопе. Кто были его родители? – Мой… папа воспитывался в детском доме, – сказал он. – Я ничего не знаю о его семье. Моя мама…

– В детском доме? – Король Горы, казалось, задохнулся. – Сколько… лет… было твоему папе, когда он умер?

– Он не был уверен, что точно знает год, когда родился. Но он говорил, что ему пятьдесят два года.

Король Горы испустил тихий измученный вздох.

– Боже правый… он родился в 1931 году. Я… убил родного сына.

Его хватка ослабла, и Нью вырвал руку.

Храп Паддинг разбудил Рикса. Ее тело было распростерто на нем, от нее шел звериный запах. Когда он лег в постель, она лихорадочно набросилась на него, царапая спину и кусая плечи. Она привыкла к грубости, и Рикс безуспешно пытался ее успокоить. Ее толчки были такими сильными, что тазовые кости у него теперь ныли. После оргазма Паддинг вцепилась в него, то рыдая, то спрашивая была ли она лучше всех тех женщин, которые у него были.

Боже мой, подумал Рикс, когда чувство вины змеей вползло в него. Что во мне не так? Я только что занимался любовью с женой Буна! Ее мясистое тело тяжело лежало на нем. Он чувствовал себя грязным, замаранным и знал, что попросту использовал Паддинг как орудие мести. Но ведь она сама напросилась к нему в постель, не так ли? Она сама залезла ко мне под одеяло, говорил себе Рикс. Я не искал ее!

Он попытался вылезти из-под нее. Паддинг перестала храпеть, и она что-то невнятно пробормотала голосом маленькой девочки.

И тут Рикс скорее почувствовал, чем заметил быстрое незаметное движение по комнате. Он посмотрел в сторону шкафа и увидел чьи-то смутные очертания. Там кто-то стоял.

Бун, подумал он. Его сердце забилось. Он явственно представил себе как пьяный Бун идет к ним с канделябром, чтобы размозжить им обоим головы.

Но фигура секунд двадцать стояла без движения, а затем очень медленно начала перемещаться в сторону двери.

– Я вижу тебя, – сказал Рикс. – Не нужно красться.

Паддинг сменила позу.

– Э-э? Что такое?

Рикс потянулся к коробку спичек, лежащему на столике у кровати. Едва он шевельнулся, фигура прыгнула к двери и метнулась в темный коридор. Рикс оттолкнул Паддинг в сторону. Она выругалась, перевернулась и снова начала храпеть. Он зажег спичку и поднес ее к свече в канделябре, который принес из библиотеки. В янтарном свете он увидел, что несколько ящиков открыты. Дверь шкафа также была распахнута. Он встал с кровати, надел джинсы и вышел в коридор.

В пределах досягаемости мерцающего света ничего не двигалось. Гейтхауз был тих. Рикс медленно пошел в конец коридора и остановился у лестницы, которая вела в Тихую Комнату Уолена. Запах разложения, казалось, висел в воздухе плотными слоями. Под ложечкой у Рикса засосало, и он поспешил вернуться обратно. Перед дверью матери он остановился и прислушался: внутри было тихо. Следующей была комната Кэт. Он постоял снаружи, прислушиваясь ко всем слышимым шумам, а затем прикоснулся к дверной ручки.

Она была влажной.

Рикс посмотрел на свою ладонь. Его рука была скользкой от пота. Он медленно повернул ручку и приоткрыл дверь.

Свет проник внутрь и высветил кровать Кэт с розовым пологом. Она спала, отвернувшись от него, ее голова лежала на подушке.

Рикс закрыл дверь. Казалось, внезапно зловоние, исходившее от Уолена, болезненно усилилось. От отвращения он сморщил нос и посмотрел назад, в коридор.