Формула боя - Михаил Нестеров

– Что ты сказал?

– Я спросил, не скрываешь ли ты что-то от меня?

– Я?! Что ты… Гриша!

Она все же назвала его по имени. Они продолжали стоять на пороге большой комнаты или зала; широкий коридор отделял его от прихожей и кухни. Светлана заглянула в глаза Григория так, будто собиралась остаться в них навеки. Генерал слегка ослабил давление, в его голосе послышались шутливые нотки, так не шедшие ему.

– А ну выкладывай все об отравляющих веществах. Мне интересно. Я же бывший военный, может быть, я смогу оказаться тебе полезным.

О боже! Он дает ей шанс. Конечно же, это ее дело, оно никого не касается. Однако в нем существуют щекотливые совпадения, которые он со своим суровым нравом может истолковать по-другому. А, была не была… К тому же его последняя фраза: «Я… военный… смогу оказаться тебе полезным».

– Знаешь, ты прав. Мне нельзя открывать детали одного дела, которое я веду, но твой опыт военного может пригодиться. Ты согласен помочь мне?

– Только тебе?

– Да, только мне. И… еще одному человеку, который не имеет к нам никакого отношения. – «Полегче, – сказала себе Светлана, – ты еще ничего не сказала, а уже начинаешь оправдываться». – Он тоже военный, солдат срочной службы. Его фамилию я называть пока не буду. Понимаешь, это долгая история, в которой так или иначе фигурирует моя статья о тебе.

– О какой статье ты говоришь?

– Ну как же! «Григорий Дробов. «Молчание ягнят» по-русски». В общем, один человек каким-то образом соединил мою статью с похищением со склада ОВ.

– Вот как? Не понимаю, как это можно сделать.

– Не сердись, пожалуйста. Он еще очень молод, ему нет и двадцати лет, да, он соединил, и я не виню его, потому что он в то время испытал сильнейший стресс, который так или иначе повлиял на его психику и ход мыслей. – Светлана перевела дух. – Он считает, что нашел связь, и поэтому обратился ко мне, автору статьи. У него не было других зацепок.

– Погоди, Света, я ничего не пойму. Ты можешь рассказать все по порядку?

– Не знаю… Все зависит от тебя: сумеешь ли ты разобраться в моих чувствах.

– Думаю, да.

Он улыбнулся.

– Садись, рассказывай. Только подробно и без утайки. Иначе я не смогу помочь ни тебе, ни твоему другу.

Она вздохнула. И снова напустила на себя будничность. Ее голос прозвучал даже как-то устало.

– Он не друг, я же сказала, он просто знакомый. – Тут Светлана вспомнила статью и записную книжку, открытую на страничке «д». – Да… а ты знаешь Дмитрия Романова?

– Это из-за него сыр-бор?

– Так да или нет?

– Конечно, знаю. Вместе служили в Германии. – На лице Григория не дрогнул ни один мускул. – Когда я был полковником, он служил лейтенантом.

Светлане совсем полегчало, и она, помявшись, вернулась к его вопросу, не подумав, однако, что у нее обнаруживается довольно много знакомых мужчин, чтобы Гриша нахмурил брови.

– Сыр-бор не из-за него, из-за другого знакомого.

– И его зовут…

– …Антон Никишин…

Время 16.20. Телефон уже давно трезвонит на столе. Рябов упрямо не снимает трубку. Подполковник поймал себя на мысли, что хочет сосредоточиться на пустоте своих мыслей.

«Боже, как глубоко это звучит…»

Телефон замолчал, а через несколько секунд зазвонил снова.

– Рябов.

– Здравствуйте, Михаил Анатольевич. Узнали?

По лицу подполковника пробежала то ли дрожь, то ли судорога, губы сложились в кривую ухмылку.

– Да, – выдавил он. Обладатель этого голоса принес ему множество неприятностей. Рябов внезапно пришел в ярость. – Где ты?!

– Вы можете без труда определить мое местопребывание, и все же я бы хотел попросить вас не делать этого. Разговор очень серьезный, я не собираюсь бегать от одного телефона-автомата к другому. Твердо обещаю вам, что буду говорить по крайней мере в течение двух-трех минут, поэтому не торопитесь определить номер телефона. Согласны?

Рябов выдохнул. Он ответит «да», выслушает Антона, а потом скажет, чтобы тот пришел к нему на Лубянку: «Твои ребята здесь соскучились по тебе».

– Да.

– Положение складывается так, Михаил Анатольевич, что в этом деле я нужен вам больше, чем вы мне. По идее я могу бросить все и дать вам утонуть.

Рябов скрипнул зубами:

– Не думай, что ты такой умный. Я все равно доберусь до тебя.

– Вы ошибаетесь. Дело в том, что я как бы продал себя. Сейчас другие службы занимаются так называемым «делом Никишина». Они располагают достаточно ценным материалом, который я передал им и за который вы прекратили бы охоту за мной. Правда, ненадолго. Вам я не верю.

– А я не верю тебе. Что ты там бормочешь? О каких других службах? Я подполковник ФСБ, и дело твое гиблое.

– Вы не правы. Сейчас мое дело куда лучше вашего. У меня достаточно доказательств моей невиновности, и я передал их Премьер-министру. Я разговаривал с ним. Он в курсе всего, служба его личной охраны занимается этим делом. Не сегодня-завтра она закончит его, и Премьер вызовет к себе вашего шефа. Следом ваш шеф призовет вас – он сделает все, чтобы успеть поговорить с вами. Потому что последствия могут быть очень серьезными. Вспомните коробку с пятьюстами тысячами долларов, из-за которой слетели со своих постов директор ФСБ и многие другие. Теперь сравните коробку с деньгами и восемь мин с боевым ОВ. Не идет ни в какое сравнение, правда?

– Я все никак не пойму, куда ты клонишь. – Рука Рябова застыла на полпути к другому телефонному аппарату. Никишин разговаривал с Премьером. Слишком круто, чтобы быть неправдой, и слишком неправдоподобно, чтобы поверить.

– Я предлагаю вам сотрудничество. Вы вливаетесь в команду Берегового и успешно заканчиваете дело вместе. Только вы – без вашего шефа.

Рябов повторил, как попугай:

– Только я? Без моего шефа?

– Боюсь, его участь уже решена. Вы же не последуете за ним, если примете мое предложение. В отличие от него вы окажетесь на коне.

– Мотивировка?

– Очень простая. Мне казалось, вы должны соображать на ходу.

– Я сделаю вид, что не слышал этого.

– Извините, товарищ подполковник. Мотивировка очень простая. Вам не понравилась скрытность операции в первую очередь от первых лиц государства и ее жестокость. Практически вы доказали мою невиновность и доложили об этом своему шефу. Ведь вы доложили ему?

– Допустим. – Рябов уже знал, чем кончится разговор. Он вспомнил о смятой бумаге, которую он сгоряча хотел адресовать Писареву: «В результате комплекса следственных и оперативных мероприятий, проведенных Федеральной службой безопасности совместно с органами МВД…» – Вы хотите, чтобы я свалил своего шефа? – Рябов перешел на «вы».