Холокост и православная церковь - Михаил Витальевич Шкаровский

продавать и покупать некоторые виды продуктов. Широкие круги сербского населения, в том числе интеллигенция, категорически возражали против этих законов, но безрезультатно.

При этом отдельные представители Сербской Православной Церкви выражали антисемитские взгляды. Среди них прежде всего следует назвать Патриарха Варнаву (Росича)719, который, как и русские эмигранты в его окружении, считал коммунистов еврейским орудием. Выступая в июле 1936 г. на погребении Первоиерарха Русской Православной Церкви за границей митрополита Антония (Храповицкого), Патриарх Варнава заявил: «Это ложь, что Советская Россия думает о других славянах. Мы должны совместно работать, чтобы освободиться от евреев и их тирании». В этой связи немецкое посольство в Белграде 16 августа 1936 г. с удовлетворением сообщало своему МИДу, что подобные высказывания Патриарха отвечают «его общей антибольшевистской и убежденной антисемитской точке зрения»720.

Внутри страны Патриарх Варнава, выступая за единство «югославского народа», проявлял толерантность к другим конфессиям, в том числе к иудеям. На его официальные выступления во время поездок по стране постоянно приглашали неправославных, правда, католики эти призывы, как правило, игнорировали, в отличие от мусульман и иудеев721.

Свои симпатии к национал-социалистскому пути развития Патриарх публично выразил в конце 1936 г. в выступлении перед архиереями Русской Православной Церкви за границей: «Долгие годы я был совершенно одинок в борьбе с опасностью. Мир закрывал глаза на коммунистическую угрозу и наивно думал, что эта ужасная зараза не будет распространяться дальше. Но сейчас я не одинок в борьбе. Германия предоставила власть своему вождю — Гитлеру, который борется против этой опасности и спасает от нее свою родину. Он дает пример того, как надо бороться за свой народ и свое государство»722. Согласно сообщению выходившей в Словакии «Немецкой газеты», в декабре 1936 г. Первосвятитель Сербской Церкви даже говорил о «коммунистических и интернациональных евреях», от которых должна быть освобождена «национальная Россия»723.

В целом в 1936 г. в церковной прессе Югославии проявился определенный интерес к идеям национал-социализма. Так, например, официальный печатный орган Сербской Патриархии журнал «Гласник» в № 10/11 в обзоре прессы ссылался на германскую нацистскую газету «Volkischer Beobachter» и ее тезис о «еврейском большевизме»724, а в № 20/21 «Гласника» за тот же год была перепечатана публикация из русской фашистской газеты «Наш путь»725. При этом антисемитские высказывания Патриарха в церковной прессе не печатались.

Между тем национал-социалистическое «Германское информационное бюро» в конце 1936 г. направило своих корреспондентов к сербскому Первосвятителю. В разговоре с ними Патриарх Варнава, если верить публикациям в немецких газетах, с увлечением говорил об Адольфе Гитлере: «Вождь великого немецкого народа ведет борьбу, которая служит благу всего человечества». Однако Первосвятитель был убежден, что борьба Гитлера против большевизма должна руководствоваться чисто идейными мотивами и не преследовать имперских целей726.

Антисемитские взгляды проходят лейтмотивом и через значительную часть творчества одного из крупнейших сербских богословов и церковных деятелей XX века святого епископа Николая (Велимировича)727. Так в написанных в середине 1920-х гг.

в г. Охриде «Индийских письмах» он представляет евреев как эгоистичный народ, «который не хотел ни с кем делить своего Мессию» и поэтому отверг Иисуса из-за его универсализма. Епископ также утверждал: «Мои братья и сестры, нет другого народа на свете, который так последовательно и настойчиво борется против Спасителя мира, как евреи, и также нет того, кто так последовательно и настойчиво борется за Христа, принося себя в жертву, как сербский народ». В этом произведении евреи характеризуются как прототип безбожия и пример для революционеров-коммунистов728.

В опубликованном в 1928 г. «Охридском прологе» епископ Николай осуждал евреев, как убийц Христа, прототип неверующего народа и выразителей материалистических принципов729. Здесь, правда, еще отсутствовали мотивы сионистского мирового заговора и характеристика евреев как злонамеренных создателей современного секулярного мира.

Эволюция взглядов Владыки Николая не осталась незамеченной для современников. Так главный раввин Королевства сербов, хорватов и словенцев (с 1929 г. Югославии) Исаак Ал-калай в январе 1928 г., после выхода «Охридского пролога», упрекал епископа и напоминал ему о прошлом толерантном отношении к евреям, в частности о лондонском периоде, когда соответствующие взгляды о. Николая (Велимировича) совпадали с представлениями либерального протестантизма730.

В 1930 г. кафедра епископа Николая была перенесена из Охрида в Битоль, где существовала большая зажиточная еврейская колония. К этому времени его антисемитские настроения усилились в связи с активным участием в ортодоксальном анти-западническом движении богомильцев. Еще в 1926 г. главный редактор печатного органа движения «Христианское единство» («Hriscanska zajednica») Драголюб Миливоевич опубликовал в этом журнале выдержки из известной фальшивки — «Протоколов сионских мудрецов» (в Югославии данное произведение полностью впервые вышло анонимным изданием в 1934 г., а с указанием выходных данных — в 1939 г.). Продолжая эту тематику, Д. Миливоевич в статье 1927 г. назвал социализм и масонство «двумя еврейскими близнецами». Были в движении богомильцев и другие авторы с подобными взглядами. Так, например, священник Миклошевский писал, что еврейско-масонский интернационал «хуже, чем турецкое иго». Во второй половине 1930-х гг. эта линия была продолжена в печатном издании богомильцев «Миссионер» («Misionar»), в котором публиковались сочувствовавшие движению проповедники и интеллектуалы731. Правда, по-прежнему официально возглавлявший богомильцев епископ Николай (Ве-лимирович) с конца 1930-х гг. временно перестал высказывать в своих произведениях антисемитские взгляды.

После кончины Патриарха Варнавы на Соборе Сербской Православной Церкви 21 февраля 1938 г. новым Патриархом был избран митрополит Черногорско-Приморский Гавриил (Дожич), который занимал ярко выраженную антинацистскую позицию и никаких антисемитских высказываний никогда не делал. 23 марта 1941 г. Патриарх посетил регента князя Павла, категорически высказался против присоединения страны к Тройственному пакту и даже, по некоторым сведениям, потребовал, чтобы князь отказался от власти, если он не может сопротивляться требованиям Германии732.

Однако 25 марта, под давлением немцев, Югославия все-таки присоединилась к Тройственному пакту, что было расценено населением как предательство национальных интересов. Многие сербы и черногорцы вышли на улицы, протестуя против профашистского курса правительства Д. Цветковича и князя Павла.

Патриарх Гавриил, епископ Николай (Велимирович) и ряд других православных иерархов поддержали эти протесты. И уже 27 марта произошел активно поддержанный широкими массами народа и Сербской Церковью государственный военный переворот, в результате которого регент князь Павел был свергнут и королем провозглашен молодой престолонаследник — 18-летний Петр II Карагеоргиевич, немедленно разорвавший Тройственный пакт.

К моменту нападения нацистской Германии и ее союзников на Югославию в апреле 1941 г. в стране, по подсчетам одного из крупнейших историков Сербской Православной Церкви Радмилы Радич, проживало 75 тысяч евреев, в том числе 4