Грозный. Особый район - Александр Владимирович Лебедев

сломлен, а сегодняшняя огневая подготовка из-за тумана оказалась недостаточно эффективной, — говорит Фоменко. — Продвигаться будем, но очень медленно”, — веско подытоживает он”.

К 18.00 часам завершил свои действия 3-й батальон оперативного назначения, полностью очистив от боевиков частный сектор в поселках Подгорный-1, Подгорный-2, а разведывательная рота заняла высоту 206,4. Чтобы надежно закрепиться на ней, разведчикам даже не пришлось оборудовать никаких инженерных сооружений — полнопофильные окопы и блиндажи были уже отрыты боевиками.

Волю и мужество проявили солдаты и офицеры штурмовой группы под командованием старшего лейтенанта Сергея Короткова, которая раньше всех вступила в бой с бандитами в районе частных построек у стадиона. Сражаясь практически весь день в отрыве от основных сил бригады, группа отбила все попытки боевиков окружить ее и своими действиями дала возможность другим штурмовым группам захватить несколько зданий. Уже в сумерках она, понеся потери, самостоятельно отошла из частного сектора к гаражам, где к этому времени закрепились основные силы 3-го штурмового отряда.

17 января в ходе ожесточенных боев в 21-й бригаде погибли 3 и получили ранения 18 человек. Таким образом, почти целый мотострелковый взвод оказался выведен из строя. Во время подвоза боеприпасов была подбита из гранатомета БМП — взрывом повредило башенную установку. А впереди предстояли еще бои. Как показало время, гораздо более тяжелые.

Обстановку, которая сложилась в первый день второго этапа операции, можно без преувеличения назвать не просто сложной, а в какой-то степени критической. Командование группировки особого района г. Грозный, следя за развертыванием всей операции, пыталось вносить оперативные коррективы в наступление, однако не всегда это удавалось сделать. При этом было совершенно очевидно, что от успеха первого дня в дальнейшем будет зависеть и успех всей операции по освобождению города.

Гибель генерала Малофеева

Мне этот бой не забыть нипочем,

Смертью пропитан воздух…

Владимир Высоцкий

Следствием громадного нервного напряжения и апогеем драматических событий начала второго этапа операции по освобождению Грозного стала гибель командующего западным направлением группировки войск особого района г. Грозный генерал-майора Михаила Малофеева.

Генерал Геннадий Трошев в своей книге “Моя война” с уважением вспоминает о погибшем генерале: “Михаил Юрьевич прибыл к нам из Ленинградского военного округа. Не успев толком принять дела у бывшего заместителя командующего 58-й армией (армия входила в состав Северо-Кавказского военного округа. — Авт.) по боевой подготовке, сразу же вынужден был отправиться в зону боевых действий. С первых дней на войне проявил себя не только грамотным, знающим военное дело, но и храбрым командиром". Далее Трошев, рассказав читателям обстоятельства гибели командующего западным направлением (излагая на страницах свою точку зрения на эту трагедию), резюмирует: "Если бы тогда, на улице Коперника, солдаты и офицеры штурмовых отрядов сумели перебороть в себе страх перед озверевшими боевиками, не было бы этой трагедии. Гибель генерала Малофеева напомнила всем россиянам, какой ценой давалась победа в схватке с бандитами”[49].

Трудно не согласиться с последней фразой генерала Трошева. Действительно, война с бандитами и на этот раз (как и в прошлую чеченскую кампанию) давалась российским войскам немалой ценой.

Гибель каждого солдата — это невосполнимая потеря, это сердечная боль для его родных, близких, однополчан. Гибель генерала — это тоже боль, но это и по-настоящему чрезвычайное событие. И не потому, что генералы гибнут гораздо реже других служивых. Вряд ли эта статистика здесь уместна.

Но такая потеря — это потеря человека, который держит в своих руках нить управления действиями множества людей. От его решений зависят их жизни. В данном случае погиб не просто генерал, который проявил личную храбрость, а погиб командующий целым направлением наступления — западным. Трудно судить, что происходило в душе Михаила Юрьевича в те роковые часы, однако объективный взгляд на события позволяет сделать вывод: решение Малофеева лично возглавить атаку одной из остановившихся штурмовых групп было, скорее всего, вызвано мощнейшим эмоциональным всплеском. Наверное, в этой ситуации его можно даже назвать чрезмерным. Хотя события развивались таким образом, что сохранить ясную, трезвую голову, спокойно оценить обстановку — ему, генералу Малофееву, было очень трудно…

Но нстуипя в полемику с выслуженным и боевым генералом Трошевым, все же нельзя согласиться с его оценкой этого драматического эпизода, А уж обвинять в трусости солдат, которые не поднялись в атаку под ураганным огнем боевиков, дабы следовать за Малофеевым в здание, где он нашел свою смерть, пожалуй, будет несправедливым. Тем более что вместе с ним туда ворвалась еще одна группа — три человека: офицер и два соладта — из состава 674-го полка внутренних войск,

Сергей Грищенко, в 1999–2000 гг. офицер штаба группировки внутренних войск на территории Северо-Кавказского региона РФ, подполковник:

"У того же 674-го полка оперативного назначения, который сформировал штурмовой отряд № 1, наступающий с запада, были серьезные потери, как и у еофрннцев, еще до Нового года. Я отвечал за действия разведподразделений на том направлении. Так вот, в разведроте полка тяжелое ранение получили командир и его заместитель, было много раненых. Всего-то разведчиков в роте осталось к тому времени 12 человек. Они шли первыми и действовали на самых опасных направлениях, составляли ударную силу штурмового отряда. Ни один из них не высказал ни разу сомнений по поводу ставившихся задач”.

Вряд ли возможно говорить, что кто-то в этой ситуации струсил. Ведь продвижение остановилось из-за ожесточеннейшего сопротивления боевиков, которые засели в одном из строений. Идти на штурм этого здания, презрев страх, было можно, но вот какова была бы цена такой победы? Во что бы обернулось спасение генерала от смерти? И есть ли уверенность, что такое спасение наступило бы в том огненном капкане, который устроили боевики? Важно подчеркнуть, что Малофеев сам определил порядок действий штурмовых троек, одну из которых лично и возглавил, — об этом, кстати, Геннадий Трошев тоже написал в своей книге. Вызывает сомнение и то, что овладение одним конкретным зданием позволило бы возобновить дальнейшее продвижение на данном направлении. Ведь позиции боевиков были не только в нем. Наверное, ситуация требовала иного командирского решения, более трезвой оценки