Порочный наследник - Элизабет Мичелс

– Я получил письмо от одного из его людей через час после твоего прибытия в штаб-квартиру. И с того момента он держал меня в курсе событий.

– Штаб-квартира… Значит, ты знаешь. Ты знаешь, в каком месте меня держали.

– Да. Вполне.

– Нет смысла утаивать это от нее, – сказала мать из-за его плеча. – Она все равно уже почти все знает.

– Я в замешательстве. – Изабель перевела взгляд с отца на мать и обратно.

Значит, это еще не все. Она поняла, что ее отец знает, что Сент-Джеймс управляет секретным джентльменским клубом прямо из своего дома, и он все равно позволил своей дочери остаться там. Она только что очнулась после пребывания на грани жизни и смерти – разве они не могут просто объяснить ей все как есть?

Отец неловко заерзал, привлекая ее внимание.

– Изабель, я не всегда владел титулом, поместьем, доходом, который обеспечил бы твою мать, сестру и тебя. Ты была слишком маленькая, чтобы помнить плохие годы, когда нам приходилось полагаться на доброжелательность родственников. К тому времени, когда вы достаточно повзрослели, чтобы заметить такие вещи, мое положение улучшилось.

– Но мы всегда преодолевали все трудности, – вставила она.

– Да, так и есть. Благодаря Сент-Джеймсу и его организации. Я познакомился с ним, когда он был совсем молодым человеком, энергичным и ловким, и все, что у него было, – эта дикая идея создать секретный джентльменский клуб. Но я последовал за ним, как и многие другие. Я был одним из основателей Общества запасных наследников. И оставался им, пока три года назад не стал лордом Ноттсби. У меня появились титул и наследство, поэтому я отказался от членства в клубе из уважения к нашим правилам, но, если бы не это, я бы до сих пор был членом Общества.

– Что? – хриплым голосом спросила она и уставилась на него в изумлении. Даже ее родной отец? И тогда все части этой истории начали складываться в единое целое. Три года назад… его отказ взять ее с собой в одну из поездок в Лондон. Визиты Хардеуэя в их дом. Прошлая ночь. Отец был связан с Грейплингом и украденными картинами, как и Фэллон, и по той же причине – из-за этого тайного общества. Нет, видно, она снова дала волю фантазии, это не может быть правдой.

– Я никогда не слышала, чтобы ты был причастен к такой группе…

– Джентльменов? – закончил он. – Мужчин, с рождения попавших в ту категорию, от которой отвернулось общество? Без наследства, земли, умения работать руками, в торговле… Не каждый подходит для службы в армии или служения в церкви. Я горжусь своим участием в такой группе. И обязан Сент-Джеймсу своей жизнью. Он дает таким людям, как я, возможность влиться в общество, заработать средства, в которых мы нуждаемся, чтобы обеспечить наши семьи, исправляя положение, которое находится вне пристального взгляда властей.

– Ты утверждаешь, что эта организация вполне благопристойная? Что Сент-Джеймс возглавляет эту группу, как будто он какой-то персонаж типа Робина Гуда? Отец, возможно, он и был на правой стороне в этой ситуации с кражей, но, когда я была там, в штаб-квартире, я слышала… ужасные вещи.

– Только добропорядочный человек… – начал он и замолчал, взглянув на жену. – Я не думаю, что именно мне следует объяснять это тебе. Я скажу одно, Изабель. Нет другого человека, которому я бы доверил жизнь своей дочери. Даже ты признаешь, что о тебе хорошо заботились в его доме.

– Да, – она до боли в руках сжала одеяло, – но ничто из этого больше не имеет значения.

– Неужели? – Он глянул на жену, но Изабель не поняла значения этого взгляда.

Она пристально посмотрела на отца.

– А почему оно должно иметь значение?

Ее отец с минуту смотрел на нее, прежде чем заговорил снова:

– Изабель, у тебя всегда был дар видеть добро во всем вокруг. Эта способность помогала тебе не унывать даже в самых сложных ситуациях, но также лишила тебя способности видеть настоящее зло в мире. А в мире существует не только добро.

– Я уже и сама это поняла, когда такое случилось со мной, – простонала она, почувствовав, как заныла в боку рана от ножа, вспомнив о шраме надо лбом и услышав свое разбитое сердце.

– Полагаю, что так. Я никогда не думал, что ты пострадаешь в результате всего этого. И раны, и опыт личного общения с Грейплингом намного усложняют твое восприятие мира и отдельных вещей в нем. Какими они есть.

– За последнее время я очень хорошо познала реальный мир, если ты это имеешь в виду.

– Я имею в виду то, что мир не сплошь плохой. Сент-Джеймс не так уж плох. И я тоже, хотя я и был членом Общества запасных наследников. Конечно, он живет необычной жизнью. Ты знаешь это лучше, чем большинство людей. Но я также думаю, что ты знаешь, этот человек в душе лучше, чем большинство других.

Жар залил ее лицо, и она закрыла глаза.

– Вряд ли то, что я думаю о нем, имеет хоть какое-то значение.

Говорить о нем с отцом было затруднительно. Разве он не понимает? Возможно, у нее было неправильное представление о складе души Фэллона Сент-Джеймса, но между ними все закончилось плохо. Сейчас уже слишком поздно пытаться вернуть чувства. Она ушла, и он не остановил ее – какие еще нужны доказательства, что он не хотел того, что она отдала ему?

– Мне пора идти дальше и строить свою жизнь, – твердо сказала она. – Я хотела бы уехать из Лондона как можно скорее.

– Изабель, я понимаю твое желание двигаться дальше… – начал отец, повысив голос. Но остановил себя, не переходя на крик.

– Разве это не мудрость, которая есть у меня, как вы всегда утверждали?

Отец тяжко вздохнул, пристально глядя на нее, и продолжил:

– Как ты думаешь, кто наполнил весь наш дом цветами, чтобы ты могла наслаждаться ими, когда проснешься? Ты видела его дом. Ты знаешь правду.

Она огляделась, всматриваясь в буйство красок букетов повсюду в спальне. Ее взгляд остановился на вазе с розовыми розами, ближайшими к ее кровати. Ее любимые – она рассказала ему той ночью, когда он привел ее в сад на крыше…

Но этого не может быть! Она назвала его злодеем, и он не стал спорить. Он позволил ей уйти, как будто ему вообще не было до нее дела. И ее отец был прав: она знала правду.

– Фэллон. – Его имя слетело с ее губ так легко. Ах, если бы все между ними было так же легко!

– Если ты только хочешь увидеть его… Он отказывается уходить и сидит на стуле за дверью твоей спальни, – вмешалась в разговор мать. – Горничные уже начинают жаловаться на его хмурый вид, постоянные вопросы о твоем здоровье и требования принести побольше чаю..

Скорее всего, это горячечный бред. Он пришел к ней после всего, что она сказала и сделала?

– Он здесь? – удивленно спросила она. – Но он… Я ушла, а затем…

Ей нравились его хмурые взгляды и улыбки, которые предназначались ей. Она любит его.