Дары волшебства - Андрей Смирнов

— Выходи, — устало повторил Эрдан. Он ощущал тошноту. Надо поскорее заняться раной, нанесенной призрачным клинком. Впрочем, если Фольгорм появится, у него еще хватит сил прикончить крысу. Именно по тем причинам, которые обозначил Фольгорм: на всякий случай.

— Убирайся отсюда.

Эрдан так и сделал. Сотворил путь и ушел. Он находился сейчас не в том состоянии, чтобы гоняться за Фольгормом по всему замку. Крыса подождет.

Убедившись в том, что Вомфад мертв, Фольгорм перенес его в большую морозильную камеру, располагавшуюся поблизости от заклинательяых покоев, где, сняв с трупа все артефакты, и оставил. Он мертв, равно как и остальные претенденты, и до желанной Цели осталось совершить лишь несколько шагов. Перед смертью Вомфад успел ему подгадить, разрушив всякую возможность дальнейшего сотрудничества с Эрданом — но, если все пройдет так, как задумал принц, это уже не будет иметь никакого значения. Нужно было действовать не медля. Фольгорм перенесся к Старому дворцу, поднялся на второй этаж и вошел в приемную военного министра. Секретарь с вежливой улыбкой попытался сообщить, что Вомфада нет на месте, но Фольгорм не стал его слушать. Вырубил секретаря при помощи магии, закрыл, дверь в коридор и занялся той дверью, которая вела в кабинет. Кабинет был опутан сложной системой чар, и в иных условиях Фольгорм мог бы провозиться неделю, прежде чем сумел бы вскрыть эту систему, не задев сигнализации. Однако держать в одной только памяти столь сложное заклинание Вомфаду было неудобно — а ведь стоило учесть, что аналогичные защитные системы окружали не только его кабинет в Старом дворце, но и другие помещения, находившиеся в принадлежавших ему замках. Поэтому, как это обычно и делалось, заклинание-ключ помнил не он сам, а Тальдеар, Истинная Драгоценность в одном из его колец. На артефакте тоже стояла защита, ко разобраться с ней было намного проще — это Фольгорм сделал еще в замке. Использовав кольцо, он снял чары с двери и вошел в кабинет. Ему здесь нужна была только одна вещь.

Он знал, что в кабинете находится несколько следящих заклинаний, которые, будь Вомфад жив, немедленно сообщили бы ему о проникновении постороннего. Прежде, сунувшись сюда, он выдал бы себя и неминуемо погиб бы, но теперь ему было нечего опасаться. Он знал, где лежит эта вещь — чувствовал так же ясно, как слепой ощущает путеводную нить. Фольгорм подошел к столу, на секунду прислушался к своим ощущениям, а затем открыл нижний ящик. Чувство стало предельно ясным. Вот она. Он поставил на стол массивную шкатулку, открыл ее и вытащил Частицу. Все его существо охватили восторг и священный трепет. Вот она! Его лицо начало покрываться серебром. В голове как будто бы подул холодный ветер, возвращая ясность и трезвость мысли. После уничтожения замка масок и всех Частиц Древнего он совершил несколько ошибок, поступал бестолково и необдуманно — причина была в том, что сила, которая определяла его бытие, почти иссякла. В нем начался внутренний разлад. Некоторые части души, значимые для старого, еще непричащенного Фольгорма, вышли из-под контроля, пытались навязать свои жалкие человеческие мотивы Серебряной маске, внутренняя целостность которой, увы, была повреждена! Поэтому он был так непоследователен, разбрасывался на то и на это, начинал одни дела и тут же бросал их, планировал свои ходы гораздо хуже, чем обычно. И все же, даже при таких, крайне невыгодных обстоятельствах, он смог реализовать большую часть плана. Осталось еще несколько простых шагов — намного более простых, чем смерть Вомфада или Кетрава.

Он достал коробочку, в которой хранил Частицу, полученную от Кариглема, и добавил к ней ту, которую Вомфад пытался использовать в качестве приманки. О боги, как же трудно было удерживаться от искушения забрать ее раньше. Однако и одно только присутствие Частицы поблизости успокаивало, возвращало нарушенную связность мысли и внутреннюю целостность. Вот почему он так полюбил совершать едва ли не каждодневные визиты в кабинет военного министра.

Фольгорм спрятал коробочку в карман и вышел в приемную. Он собирался забрать парализованного секретаря с собой в Холгомияр. Прежде чем все закончится, ему еще придется вернуться в Старый дворец один, а может быть, и два раза. Принцу не хотелось, чтобы скорпионцы препятствовали его действиям и задавали ненужные вопросы.

* * *

Дэвид утомленно опустился в кресло. Через пять дней должна будет состояться свадьба. Уже планировали торжественную церемонию в главном храме Ёрри, когда Идэль вдруг вспомнила, что он даже не посвящен богине. Пришлось срочно посвящаться. Собственно, этим и занимались сегодня с самого утра. Сначала Ёррианские жрецы знакомили его с кратким содержанием кильбренийской религии. Затем началась церемония. Молитвы, поклоны, невразумительные перемещения по храму. Потом его заставили раздеться и окунули в бочку с водой. И опять — молитвы, поклоны, перемещения, окуривания и прочие странные ритуальные действия. Дэвид все это стоически перенес — надо значит надо. Потом еще был официальный обед во дворце. Вернулись в особняк только вечером. Страдая от переизбытка общения, Дэвид прошел в свою комнату, в блаженной тишине опустился в кресло и вытянул ноги. Боже, как хорошо… Боже? Кхе-кхе… После сегодняшней церемонии логичнее было бы начать взывать не к христианскому богу, а к кильбренийской богине. Но привычка — вторая натура. Негромкий стук в дверь.

— Ч-черт!.. — выругался Дэвид. Было так хорошо — и вот на тебе. Опять от него кому-то что-то надо. — Войдите…

Это был Лийеман. У Дэвида возникло желание послать его, но культура возобладала над инстинктами, и он промолчал.

— Дэвид, — сказал Лийеман. — Нужно поговорить.

— Слушаю.

— Не здесь.

Дэвид тяжело вздохнул и закатил глаза. Желание послать Лийемана усилилось. К сожалению только, этот страстный и легкоранимый дворянин душевной простоты землянина мог не оценить и обидеться. Всерьез. Вызывать на дуэль жениха своей госпожи он, может быть, и не станет, но, учитывая, как работали его мозги, запросто мог отчебучить что-нибудь похлеще. Харакири, скажем, совершить в знак дворянского протеста. Легко.

Дэвид искоса посмотрел на Лийемана. У него было такое серьезное выражение лица, такая безграничная уверенность в том, что все должно совершаться тогда и так, как он скажет, что отказывать было как-то даже неловко.

— Ладно. — Дэвид поднялся и следуя за Лийеманом, вышел из особняка. Но этого Лийеману показалось недостаточным — они остановились лишь тогда, когда деревья полностью скрыли дом.

— Ну? — раздраженно спросил землянин. — Что за тайны?

— Со мной связался Фольгорм, — произнес Лийеман. — Он хочет тебя видеть. Срочно. Дэвид опешил.

— А почему он сам не обратился ко мне?

— В доме все прослушивается, — объяснил Лийеман. А Фольгорм все еще… немного расстроен из-за того, что, когда он попросил тебя в прошлый раз прибыть лично и без сопровождения, ты привел с собой Идэль.

— Ах, вот в чем дело… Он хочет поговорить со мной, но не хочет, чтобы об этом знала принцесса? Еще какая-нибудь опасная миссия?