Ранняя пташка - Джаспер Ффорде

– Вы с Джонси давно знакомы? – спросил я, вспоминая ее слова о том, что они с Фоддером «служили вместе».

– Лагерь Файрбрэнд, – подтвердил Фоддер. – Вторая Оттоманская кампания.

– Я слышал, там было очень жарко.

– Главным нашим врагом на самом деле была жажда. Мы потеряли от обезвоживания больше людей, чем от действий неприятеля. На открытом солнце человеческое тело за сорок восемь часов теряет девяносто девять процентов влаги. Высохшему человеку можно было отломить ухо и пальцами растереть его в порошок. Джонси потеряла больше боевых товарищей, чем нам с тобой, вместе взятым, довелось отведать горячих обедов. Вот что делает ее хорошим Консулом, особенно здесь – она не боится умереть и, возможно, даже ждет этого.

Я сбросил скорость. Мы въехали в деревню, хотя непосвященному взгляду она показалась бы цепочкой больших заснеженных бугров. В отличие от Талгарта, Ллангорсе был «спящим» поселком, откуда Зимой никто не осмеливался выйти, а единственными зимовщиками здесь были привратники.

– Проезжай через весь поселок, и в самом конце будет «Хогган». Он стоит на берегу озера.

Я последовал указаниям Фоддера, и вскоре показалась круглая башня, которая возвышалась на маленьком островке, окруженном со всех сторон белой нетронутой гладью замерзшей воды. Снаружи все выглядело в полном порядке. Входная дверь была заметена снегом, выхлопные трубы, проходящие кольцом на последнем этаже, были очищены от снега и льда.

– Сворачивай на стоянку и глуши двигатель.

Я сделал все так, как сказал Фоддер. Перед выходом тот прихватил вещмешок. Я выбрался следом за ним, и мы прошли к капоту Снегохода. Солнечный свет согрел нам лица. Дул легкий ветерок, но больше ничто не намекало на надвигающийся буран.

– Дай мне свою «Колотушку», Кривой.

– Зачем?

– Ты мне доверяешь? – спросил Фоддер.

– Да.

– Тогда дай мне свою «Колотушку».

Я протянул ему оружие, не понимая, в чем дело, и тут заметил в зарослях какое-то движение. Справа от нас показался еще один человек, третий скрывался за занесенными снегом машинами. Они были в залатанной одежде, свойственной зимокочевникам, мусорщикам или отшельникам холода – однако в данном случае это были Злодеи.

И не просто Злодеи. Это было семейство графа Фарнесуортского.

– Что за… – начал было я, но Фоддер остановил меня одним взглядом пустых черных глаз.

У меня внутри все оборвалось. Никаких проблем в «Френсисе Хоггане» не было. Мы приехали сюда с одной-единственной целью: искупить гибель Счастливчика Неда Фарнесуорта и попытаться заключить новое перемирие. И в этих переговорах был один козырь: я.

– Напрасно ты проболтался Ллойду, – с укором произнес Фоддер, когда Злодеи приблизились. – Подобные новости распространяются по Сектору с быстротой лесного пожара.

– Ужасно благородно с вашей стороны, что вы заглянули к нам, – сказала старшая по возрасту Злодейка, женщина средних лет с обветренным лицом, надевшая кардиган с джемпером и жемчужное ожерелье поверх пуховика, – хотя, должна признаться, я полагала, что вы оставите без внимания наше приглашение.

– И не отведаем лучших тортов, какие только может предложить Центральный Уэльс? – на безукоризненном английском ответил Фоддер. – Об этом не могло быть и речи.

Злодеев было восемь человек, они настороженно обступили нас полукругом, держась шагах в пятнадцати. Половина была вооружена «Кувалдами», у другой половины были короткие кинжалы, которым отдают предпочтение те, кто не хочет оставлять барометрических сигнатур. У двоих за спинами висели громоздкие рюкзаки, один нес какой-то предмет мебели, закрепленный на спине шелковыми шнурками для занавесок. Сын Неда, которого мы видели накануне, также был здесь, с налитыми кровью глазами. У всех Злодеев был нездоровый вид, что нельзя было объяснить одними только Зимними невзгодами. Фоддер был по крайней мере на голову выше любого из них, а своим могучим телосложением превосходил их всех, вместе взятых.

– Его светлость со своим сыном нарушили соглашение, мэм, – сказал Фоддер, – и нам пришлось защищаться.

– Я всегда говорила, что филателия навлечет на них беду, – сказала женщина, как я предположил, вдова 13-го графа, – но сами подумайте, речь идет лишь о безобидном воровстве – и это ведь была малиновая марка с Ллойдом Джорджем вторым.

– Со штемпелем Англси, – добавил мужчина, стоящий справа от нее.

– Единственная в мире, – подхватил третий.

– Кража остается кражей, – сказал Фоддер, – и они проникли в город. Пересекли границу, обозначенную в соглашении.

Какое-то мгновение они с женщиной смотрели друг на друга.

– Чаю хотите? – наконец предложила леди Фарнесуорт. – Я всегда находила ужасно, просто ужасно некультурным обсуждать вопросы жизни и смерти, стоя на снегу.

– От чая не откажусь, – согласился Фоддер.

Мебель, которую принес на спине один из Злодеев, оказалась раскладным столом и двумя складными стульями. Стол застелили скатертью и накрыли чашками с блюдцами и блюдом со свежим бисквитным тортом. Еще один член группы достал небольшой примус и поставил греться воду.

– Я просто ненавижу чай из термоса, – продолжала графиня, жестом приглашая Фоддера сесть и усаживаясь сама. – От него всегда пахнет тухлятиной. – Повернувшись к Злодею, нагревавшему воду, она напомнила ему согреть заварочный чайник. – В наши дни так нелегко найти хорошую прислугу, – сказала она, обращаясь к Фоддеру, – вот почему нам приходится похищать людей, изредка совершая убийство. Угощайтесь, берите торт.

Фоддер взял кусок торта, а я неуютно переминался с ноги на ногу. Сквозь вежливость проступала угроза.

– Итак, – спросила леди Фарнесуорт, – как поживает Аврора?

– Полагаю, неплохо.

– Она по-прежнему занимается тем, что превращает ее в двух разных людей?

– Да.

– Аврора всегда любила быть на первом плане, – сказала леди Фарнесуорт, – с тех самых пор как мы были маленькими. Я ее любила, несмотря на это. Разумеется, сейчас я с радостью ее убила бы, однако потом меня бы мучили сожаления. Итак: почему мы должны верить в то, что вы не схватили моего супруга и не отдали его в руки этой рептилии агенту Хуку, который будет копаться в его спящем сознании в поисках сведений? Я знаю, чем вы занимаетесь в своем «Гибер-техе».