Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг. - Владимир Хутарев-Гарнишевский

В случае если руководство Военного министерства и ГУГШ откажут в этом, Моллов считал возможным ограничиться тем, чтобы легализовать КРО и дать им следственные и дознавательные права ГЖУ и полиции, увеличить штат и во всех важных пунктах военного округа образовать филиальные отделения КРО с особой командой филёров и правом ведения агентуры на месте. Для предоставления большей свободы действий предполагалось наделить классные чины КРО правом выемки корреспонденции без санкции судебных органов и освободить начальников КРО от необходимости испрашивать разрешение на следственные действия у штаба округа. Штабы и управления генерал-квартирмейстеров должны были упростить до минимума письменные сношения с КРО и РО, вступать в личное общение с начальником отделения лишь в интересах осведомленности и контроля за его деятельностью.

С учетом низкого качества наемных сотрудников агентуры Моллов считал крайне важным избавиться от случайных людей в контрразведке, предоставив всем канцелярским чиновникам и филёрам отделений право перейти на государственную службу. Доверять обслуживание важных интересов империи вольнонаемным людям, не приносящим присяги и не заинтересованным в преимуществах правительственной службы, Моллов посчитал рискованным.

В рамках проекта реформы были разработаны меры по объединению деятельности контрразведки с другими правительственными учреждениями. Директор департамента полиции хотел обязать жандармские власти не только всемерно оказывать содействие КРО, но и самостоятельно вербовать секретных сотрудников по шпионажу и контршпионажу, осуществлять надзор и вести наружное наблюдение в тех местностях, где нет чинов КРО. Жандармы и контрразведчики должны были посвящать друг друга в существо получаемых агентурных данных и в результаты разработки наружным наблюдением с тем, чтобы ликвидации производились по взаимному соглашению, при этом избегая провала агентуры. В частности, жандармским властям в случае производства ими не терпящих отлагательств арестов рекомендовалось тотчас же сообщать по телеграфу о принятых мерах начальникам КРО, чтобы они могли немедленно ликвидировать все связи арестованного, не дав возможности другим подозреваемым скрыться или уничтожить улики.

Для разрешения наболевшей проблемы служебной субординации департамент полиции предлагал сделать начальника КРО помощником начальника местного ГЖУ, а во главе филиальных отделений поставить жандармских офицеров из управления той губернии, в районе которой находится филиал. Для придания борьбе со шпионажем уровня общегосударственной межведомственной задачи все чины сыскной, уездной и сельской полиции, военного, морского и таможенного ведомств, пограничной, корчемной, лесной и полицейской стражи, рыболовного надзора, почтово-телеграфного ведомства должны были не только оказывать содействие в деятельности КРО, но и по собственной инициативе принимать меры к обнаружению иностранных шпионов. Это напоминало уже «охоту на ведьм», которая могла закончиться неконтролируемым ростом шпионских дел.

Особое место (и, наверное, это было оправдано розыскной практикой) уделялось почтовому ведомству. Его сотрудники должны были немедленно докладывать своему начальству для передачи заведующим КРО обо всех подозрительных почтовых операциях, в особенности исходящих от иностранцев, а также обо всех странных по своему содержанию телеграммах. Почтовое ведомство должно было принять особые меры предосторожности при хранении секретной переписки военного характера, тщательно проверять всех чиновников, удаляя сомнительных в нравственном отношении. Банковские учреждения по требованию начальника КРО должны были выдавать справки по переводным операциям.

Не забыл Моллов и про сотрудников дипломатического корпуса, которым вменялось в обязанность оказывать содействие русским розыскным органам за границей и беспрекословно принимать от агентов донесения для отправки в Россию со своими курьерами. Он хотел усилить сотрудничество дипломатического корпуса с армией и полицией.

Проект реформы интересен своей подробностью, продуманностью каждой детали. Департамент полиции хотел регулировать все самые незначительные вопросы путем издания обширной инструкцию по борьбе с иностранным шпионажем, доведя ее до сведения всех ведомств.

В связи с некомпетентностью большинства армейских чинов в секретном сыске, нехватку кадров профессиональных контрразведчиков можно было компенсировать повышением общего уровня осведомленности военных в технологиях борьбы со шпионажем. Для этого начальники РО и КРО должны были лично объехать все части войск, собрать офицеров и прочитать им подробные лекции об иностранной разведке, объяснив, кто занимается шпионажем и какие технические приемы использует. В выпускных классах военно-учебных заведений округа кадетам и юнкерам должны были быть прочитаны подробные лекции о шпионаже и борьбе с ним. О том, что такое иностранный шпионаж, чем интересуются разведчики и как за ними следить, необходимо было разъяснять и солдатам на занятиях в учебных командах.

Офицеров хотели обязать следить за надежным хранением мобилизационных документов, карт, планов, шифров и печатей. Секретная переписка должна была вестись собственноручно начальниками или их адъютантами и храниться в кабинетах в особых опечатанных шкафах. Писарей предполагалось лишить допуска к секретным бумагам, что было вполне разумно, так как именно низкооплачиваемые наемные писари очень часто вербовались иностранными шпионами и имели доступ почти ко всей документации. В штабах секретные бумаги должны были печататься, размножаться и конвертироваться офицерами, а в военных типографиях штабов – в присутствии офицеров. Вся секретная переписка должна была перевозиться полевыми жандармами в матерчатых конвертах, тщательно запечатанных металлическими кнопками и сургучными печатями. Такой способ конвертирования, в отличие от традиционного бумажного варианта, не давал возможности вскрыть пакет и запечатать обратно, не оставив следов физического вмешательства. Если бумагу можно было отпарить вместе с сургучной печатью и потом бесследно заклеить обратно, то такой конверт пришлось бы разрезать.

Наконец, самый важный пункт проекта реформы. Посредством подчиненных жандармерии контрразведчиков департамент полиции хотел установить контроль над офицерством. Пока формально – в интересах борьбы со шпионажем, хотя фактически проведение в жизнь этой меры поставило бы военных и под полный политический контроль. Моллов рекомендовал чинам КРО завести внутреннюю агентуру в частях войск округа, в особенности в штабах, и собрать самые точные сведения о нравственных качествах, образе жизни и знакомствах всех лиц, имеющих отношение к секретной переписке. В частности, он предлагал чинам контрразведки вести особое наблюдение за теми офицерами, которые ведут крупную карточную игру, имеют долги или проводят время в обществе иностранцев и иностранок, в частности артисток. Допуск в расположение частей любых посторонних лиц (в том числе представителей различных благотворительных и общественных организаций) требовалось ограничить, да и самим офицерам запрещалось вести разговоры о службе с посторонними. Департамент хотел увеличить число полевых жандармов при штабах округов и возложить на них в зимнее время несение караульной службы в учреждениях штабов, а в летнее – исполнение полицейских обязанностей в лагерях и во время маневров. Это фактически гласное наружное наблюдение за всеми перемещающимися по воинской части лицами.