Перст судьбы - Елизавета Дворецкая

— Еще бы не глупо! — отозвался Дедобор и задумчиво отпил из ковша. Он пока не очень понял, к чему клонит гость, но описание греческих сокровищ произвело впечатление — все изборцы жадно смотрели в рот Одду, и на лицах ясно читалось вожделение. — Да кабы так все было просто!

— Я уже слышал, у словен есть какая-то такая пословица: нельзя ходить в лес, если боишься волков? — Одд вопросительно глянул на Стейна, и тот гордо уточнил:

— Бояться волков — быть без грибов. А еще: счастливый и в море сыщет, а без счастья и по грибы в лес не ходи! — Близкое знакомство с ладожскими баяльниками не прошло для него даром.

— На пути к греческим землям есть только одно препятствие: Киев и его князь, Аскольд сын Дира, — заговорил дальше Одд, когда все улыбнулись, немного расслабились и еще раз приложились к своим ковшам. По мере продвижения беседы Дедоборова дружина делала это чаще и чаще, а значит, настороженность таяла. — Лет тридцать назад его отец, конунг Ульв по прозвищу Зверь, сам ходил на Миклагард и привез оттуда огромную добычу. Благодаря этому он сумел нанять сильную дружину и утвердился в Кенугарде, сумел отбиться от многочисленных врагов и передать власть своему сыну. Но сын не оправдал надежд отца. По крайней мере я не гордился бы сыном, который не сумеет правильно использовать те преимущества, которые я для него завоюю. Это преимущество — близость к греческим землям. От Кенугарда их можно достичь за самое короткое время. В одно лето можно сходить туда, взять добычу и вернуться. А он не только не делает этого сам, но и не дает другим. У него заключен договор с греческими конунгами, и по этому договору он должен препятствовать вождям, которые захотят поискать себе там славы и добычи. Я не понимаю, что могло вынудить его к заключению этого позорного договора! И если человек не умеет пользоваться сокровищем, которое судьба и славные предки вложили в его руки, он не имеет никакого права им владеть. Ты согласен со мной?

— Само собой! — оживленно отозвался Дедобор и снова отхлебнул из ковша, потом сделал знак кравчему, чтобы налил еще.

Он по-прежнему мало что понимал, но воображаемые сокровища носились перед взором, вынуждая соглашаться с чем угодно. Казалось, они где-то здесь, только протяни руку — и они твои.

— Так вот, я надеялся найти союзника для похода в плесковском князе Волегосте. Но на деле он оказался далеко не так смел, как на словах. Все его мысли сейчас крутятся вокруг скорой свадьбы и молодой жены! — Одд небрежно усмехнулся. — Ты ведь знаешь, наверное, что он собирается жениться на младшей дочери Домагостя и что свадьба уже назначена?

— Что? Свадьба назначена? — Дедобор даже подскочил.

О сговоре он знал почти все эти три года, но то, что день свадьбы уже назван, для него стало полной неожиданностью. Как, впрочем, и для самого Вольги пару недель назад.

— Да, он намерен справить ее на Середине Лета, лучшие плесковские мужи уже поехали в Ладогу за невестой.

— Но ведь через шесть лет было уговорено! Три года прошли, еще три осталось!

— Должно быть, князь Волегость слишком устал ждать. Его народ недоволен, что у князя нет княгини, да и он сам… — Одд многозначительно усмехнулся, намекая на те неудобства, которые причиняет молодому здоровому мужчине холостая жизнь. — Он намерен жениться и жить с молодой супругой дома. Видимо, эта женитьба обещает ему настолько богатое приданое и такое полное блаженство, что сокровища далеких земель его не волнуют. Поэтому мои надежды найти в нем союзника и товарища для похода не оправдались.

— А что у нас слышно, будто он войско собирает? — недоверчиво спросил один из местных старейшин. — Это для чего?

— Я просил его собрать войско, это верно. — Одд кивнул. — Но услышал только, что люди нужны ему для встречи невесты и для свадебного пира. А что скажешь ты, князь Дедобор? Ты, насколько мне известно, женат уже давно и можешь найти в себе силы оторваться от женского подола, чтобы поискать добычи и славы, как пристало мужчине и знатному вождю?

— Меня с собой в поход на греков зовешь? — Дедобор отодвинул было ковш, но потом раздумал и снова притянул к себе.

— Да. Ты ведь можешь собрать достаточно сильную дружину для похода?

— И когда идти? — Дедобор заглянул в ковш, будто проверял, много ли войска имеется на дне. Кравчий понял намек и подлил пива.

— В это лето. Нам еще хватит времени. Затягивать нельзя, чтобы до Аскольда не дошли вести о наших приготовлениях. Ведь он в родстве с ладожской знатью, и они могут предупредить его.

— Подумать надо. — Дедобор окинул взглядом лица за столом. — Не я один решаю, дружина решает.

— Ну так спроси свою дружину и лучших людей племени. Но не стоит думать слишком долго. Не позже Середины Лета я намерен выступить в поход, а союзников я смогу найти и дальше к югу. Я слышал, что князь смолян Станислав отличается отвагой, да и князь полотеский тоже прославился доблестью.

— Так он мой тесть — Всесвят полотеский!

— Вот как? — Одд обрадовался, будто и впрямь слышал об этом впервые. — Но это же дает нам еще одного прекрасного союзника. Я надеюсь, что ты не отвергнешь мое предложение, и твое согласие даст мне поддержку не одного, а двух могучих владык.

Настороженность, с какой Дедобор поначалу встретил гостя, была забыта. Явилась братина, за ней приветственный рог, который поднесла молодая женщина в богатом уборе — изборская княгиня Городислава, та самая дочь Всесвята полотеского. Одд окинул ее неприметным, но пристальным взглядом. Это была довольно красивая женщина — не поразительно красивая, но довольно красивая для того, чтобы благодаря выражению ума и силы духа, которые читались на ее лице, можно было ею любоваться.

Когда она удалилась, Дедобор проводил княгиню глазами до самой двери, после чего снова заговорил о Вольгиной свадьбе.

— Так это значит верно — что Вольга за невестой послал?

— Это совершенно верно, поскольку случилось на моих глазах. Еще в самом начале нашего знакомства, уже более двух недель назад, он послал за ней своих мужей. Одного звали Бочи… как его имя? — Одд снова глянул на Стейна, поскольку сам даже не смог бы выговорить эти имена.

— Боживой и Ждислав, — старательно и уже очень похоже произнес Стейн, и изборцы закивали: плесковская знать была им известна.

— Князь Волегость приказал им поспешить, чтобы они успели привезти невесту к Середине Лета. Он желает справить свою свадьбу не позже этого срока. Что ж, я его понимаю. — Одд усмехнулся. — Я видел его невесту в Ладоге. Это очень красивая и живая девушка, и боги создали ее для того, чтобы она родила мужу не менее десятка здоровых, крепких детей. Ты согласен со мной?

— Девка-то она да… кобылица гладкая! Только и ждет, чтобы кто огулял! — Дедобор ухмыльнулся, и Стейн стиснул зубы, не сразу даже подобрал слова для перевода. Дали бы волю — убил бы гада поползучего, как говорил о нем Вольга! Стейн помнил, как Дедобор не давал проходу Велемиле еще зимой, когда приезжал в гости.