Рассеивая сумрак. Лекарь из трущоб - Сэм Альфсен

схватился за голову, не стесняясь обращенных на него взглядов. – Tje vae, мы с Сином были так заняты выяснением отношений, что совсем ничего не обсудили! Он занял оборонительную позицию – потому что не знает, что ему следует говорить! Vae! Vae! И зачем нужно было сейчас выступать против всей знати Карбора?!»

Казалось, что присутствующие тоже не были довольны речью эрда. То с одной стороны стола, то с другой слышались взволнованные шепотки. А затем в одночасье зал разразился ропотом.

Нуска не знал, что делать. Сурии вскакивали с мест и в открытую начинали спорить друг с другом. А лекарь судорожно соображал, как можно исправить накалившуюся ситуацию. Он бросил взгляд на Хайю – и хотя бы там встретил поддержку. Юный карборец тоже смотрел на Нуску: на его лице не отражалось ни смятения, ни страха, только уверенность.

Со своего места вдруг поднялась Унова. Она заговорила так звонко и вызывающе, что все сурии в одночасье притихли.

– Эрд Син Рирьярд высказал свою позицию. Он берет всю ответственность за случившееся на себя, выходит так? Но не хочет ли он таким образом опорочить имя семьи Кардор, возложив всю вину за смерть Хинга на Хайю Кардора?

Нуска и сам на секунду удивился. Неужели эта женщина… пыталась защитить своего сына? Или все-таки волновалась только о чести семьи? Лекарь заметил, что Хайя с неменьшим удивлением уставился на собственную мать, что выступила в его защиту и сказала слово против самому правителю.

Но тут с места поднялся Усли.

– Главная сурии Унова Кардор, вы хотите поспорить с тем, что сказал Высший сурии? Это измена? Насколько мне известно, в Подземном городе погиб не только ученый Хинг. Вместе с ним были обнаружены и тела повстанцев серого движения.

Зал потонул в удивленных возгласах. Усли даже не смог продолжить – все сурии стали кричать наперебой. Столичные о том, что Карбор покрывает изменщиков, а карборские – что такого не может быть, что все повстанцы уже давно сидят по тюрьмам благодаря усилиям городской стражи.

Шум стоял такой, что звенело в ушах. Эрд пустил все на самотек и просто изучал лица предполагаемых предателей. Тех, кто особенно рьяно защищал честь Хинга и Карбора.

А Нуска хмурился все больше. Нет, так просто этот инцидент не будет исчерпан. Если сейчас посадить за решетку сына правящей знати, то это приведет лишь к одному – к расколу. И междоусобной войне. Разве Сина это устраивает?! Почему даже Нуска, не имеющий никакого опыта в политике, это понимает?! Или этот высший сурии настолько самонадеян, что не боится гнева толпы?

– Молчать! – вдруг выкрикнул Хоней. Его лицо побагровело – видимо, он не мог выносить этот шум и неприемлемое поведение собравшихся аристократов. – Неужели никто не может сказать ничего по существу?

И тут тело Нуски налилось силой. Он вновь ощутил себя всемогущим – как тогда, в лесу. Он перестал видеть границы возможного, не спешил разбираться в том, кто здесь прав, а кто нет. Потому что и без этих напыщенных знатных hve знал, какова правда.

– Главный сурии Хоней, – поднявшись с места, спокойно произнес Нуска. Все так удивились, услышав голос, наполненный светлой дэ, что моментально замолкли. – У меня есть что сказать. Надеюсь, все присутствующие смогут выслушать меня до конца. Потому что то, о чем я хочу поведать, – это и есть та правда, которую вы ищете.

Глава 29

Суд и правда

Нуска соврал бы, если бы сказал, что не боится. Нет, он действительно боялся выступать против этого сборища нахохлившихся петухов. Каждый из них кричал громче другого, будучи уверенным в своей правоте. Дурак, что вопит в голос, не вникая в происходящее, опасен. В его воплях может потонуть шепот истины. И потому Нуске нужно быть уверенным в себе, чтобы перекричать всех собравшихся в зале дураков.

Лекарь бросил краткий взгляд на эрда. Тот, как и всегда, был абсолютно спокоен и никоим образом не выдавал волнения или других чувств. Но сейчас даже он невольно поерзал на троне. Что Нуска пытается сделать? Неужели он надеется вразумить толпу аристократов, которые ни во что не ставят слова тех, кто ниже по рангу? Кто вообще прислушается к словам лекаря, которого эрд уже выставил не в самом лучшем свете?

Но Нуска не собирался сдаваться. Пускай его предприятие и провалится, но он хотя бы сделает все возможное, чтобы помочь Хайе. Не только потому, что успел сдружиться с этим полоумным молодым господином – просто настал момент раскрыть правду, которую так долго скрывали от карборцев.

– Я догадываюсь, что никто здесь не поверит в слова неизвестно откуда взявшегося хаванца. А потому спрашиваю: есть ли у кого-нибудь навык, способный заставить меня говорить только правду?

Все начали перешептываться. Конечно же, у большинства собравшихся особые навыки были боевыми. Кто вообще выставил бы на всеобщее обозрение столь бесполезную способность, даже обладай он ей?

– Личный лекарь эрда Нуска, я обладаю необходимым вам навыком.

В этот момент лекарь опешил дважды: из-за того, что кто-то назвал его по имени, и по той причине, что это был не кто иной, как мать Хайи, Главная сурии Унова. Она поднялась со своего места, и теперь ее ледяной взгляд прожигал Нуску насквозь. Он даже поежился: пускай эрд и прятал свои чувства за маской безразличия, но они у него хотя бы точно были. А вот эта женщина, казалось, действительно никогда не испытывала ничего, кроме гнева.

– Подтверждаю. Главная сурии Унова обладает способностью, которая заставляет заключенного в кандалы говорить правду. А солгавшего моментально разрывает на две части, – сказал Усли.

– Отказано, – не задумываясь, громко и ясно отозвался эрд Син. Аристократы на секунду даже притихли, с изумлением вглядываясь в скучающие глаза правителя. Неужели этот лекарь обладает какими-то особыми способностями, раз сам эрд не позволяет ему ставить жизнь на кон? Пускай хаванцы и были сейчас самым малочисленным народом, но для правителя не составило бы особого труда найти десяток-другой талантливых лекарей.

Нуска нахмурился. Только с эрдом ему сейчас спорить не хватало.

– А я согласен. Мне нечего скрывать от присутствующих, – поспорил Нуска и упрямо уставился на эрда.

– Отказано, – тоном выше повторил Син, приподняв брови. Казалось, его даже удивляла эта ситуация, в которой кто-то счел себя достаточно смелым, чтобы противостоять ему.

– Ха! Эрд Син, вы хотите выставить себя тираном? Может, все-таки выслушаете то, что так сильно хочет сказать ваш лекарь? – выкрикнул со своего места Хайя. Он даже