Огни святого Эльма - Владимир Евгеньев

Через час, они немножко отдохнули, поели и присели в два кресла, стоящие у окна. И Василию вдруг показалось, что канули в лету все эти долгие несчастные годы, душевная боль, нищета, революция, эмиграция, и он опять удачливый молодой счастливый юнкер. И рядом с ним юная наивная девушка, у которой еще нет ни страданий, ни воспоминаний, ни идеалов, а только молодость, красота и неосознанная трогательная любовь к жизни.

Тут Мария нарушила молчание:

— Ну, все, они ушли. Значит так, Вася, ты потихонечку возвращаешься домой. Легенда такая: «Я под угрозой оружия заставила тебя убегать от полицейских, потом требовала, чтобы ты мне достал машину, отвез меня к дядюшке Пьеру, помог купить автомобиль. Ты был очень рад, что я уехала и оставила тебя в покое. Ты не заявил в полицию, потому что не хотел подводить своего друга. Вот и все. Недели через две, а может быть, и позже, все уляжется, я уверена, что тебя не посадят. Спасибо тебе огромное за помощь».

Василий слушал внимательно.

— Ты оказал большую услугу своей родине и спас мне жизнь. Чем я еще могу отблагодарить тебя, Вася? — она пристально посмотрела на него. Василий попытался обнять ее:

— Мария, пожалуйста, прости меня за все! Один поцелуй в память о нашей трагически завершившейся молодости, о весенних полях с талым снегом, которые я никогда не увижу. Ради печального вчера и светлого завтра! Но Мария мягко отстранила его:

— Да ты поэт! Не стоит, Василий, пусть прошлое останется в прошлом.

Ему показалось, что ее глаза затуманились. И тут он не выдержал, обнял ее и разрыдался.

— Помоги мне вернуться на родину. Мне нельзя здесь оставаться. Мне и моей семье, — уточнил он.

У нее на лице отразилась целая гамма чувств. Несколько секунд они молчали.

— Это будет трудно, Вася, очень трудно. Ты понимаешь?

— Понимаю.

— Вот такая история, — сказала Соня. — Потом Мария действительно помогла дедушке вернуться в СССР. Но это было много позже, прошло немало лет после их встречи.

— Да, интересно, — сказал капитан. — Как все поменялось в вашей стране во время революции. Помнишь, ты недавно рассказывала об этом? Думаю, большинство богатых людей получили по заслугам, хотя мне очень жаль Василия, он был хорошим человеком. Я еще до проклятия часто задумывался о социальных проблемах, об угнетении одних людей другими, о богатых и бедных. Когда думаешь об этом, возникают болезненные вопросы, на которые ответа нет. Во времена моей молодости, в Голландии был капитализм, как вы сейчас говорите. Группа сказочно обеспеченных людей контролировала все. По сравнению с ними я, конечно, считал себя неудачником. Но я очень любил море, оно изредка дарило мне ни с чем несравнимую радость бытия. Я был жестоким человеком, плохо обращался с матросами. Мне казалось, что я прав. Мне казалось, что любовь к одной замужней женщине принесет мне счастье. Я жил иллюзиями, как, наверно, и все люди.

— Ну, а что же можно сделать? Как увидеть настоящее?

— Я не знаю, деточка, я не знаю, хотя живу уже несколько веков.

Наконец, наступил долгожданный день отдыха. На рассвете Соню и Данилу разбудил капитан. Он уже снял старинный плащ с капюшоном и надел белую рубашку с длинным рукавом и джинсовые шорты. Парадная рубашка и шорты не очень хорошо сочетались.

— Послушайте, ребята, в этот раз мы пристали к океанскому острову, похоже, он необитаем. Мы недалеко от южной Америки. Все равно нужно выйти размяться, поесть фруктов, только далеко не уходите. Вы не представляете, как мне жаль, что все так получилось, — в его голосе слышался отчаяние, — но не переставайте надеяться на лучшее, мы еще что-нибудь придумаем, в жизни все может измениться за одно мгновение. Сегодня все ужасно, но уже завтра ты на коне и наоборот, не предсказать какие головокружительные взлеты и стремительные падения ждут нас впереди.

Заметив критический взгляд Сони, капитан добавил:

— Да, хочу вас ободрить, но сам я очень расстроен, да, в этой современной одежде чувствую себя не в своей тарелке. Но это не меняет того, что я вас очень люблю и действительно считаю, что не надо терять надежды, никогда, даже если сам я ее уже потерял. Но вы молоды и у вас еще есть шанс сделать вашу жизнь такой, о какой вы мечтали. Надеюсь, что есть. Во времена моей юности, говорили, что на все воля Господа, сейчас говорят, что все зависит от нас самих. Наверно, и в той и в другой мысли есть доля истины. Филипп обнял их за плечи и сказал с преувеличенной бодростью:

— А теперь мы отправляемся, купаться, загорать, есть фрукты, и наслаждаться отпуском, только надо обязательно найти хороший ночной клуб, чтобы этот день достойно завершился.

Соня и Данила засмеялись.

— Слышал такую фразу от одного современного человека, подумал, вы поймете, что он имел в виду, — чуть смущенно добавил Филипп.

Это был удивительный остров. Он стоял одиноко среди бушующих волн безбрежного океана. Издалека виднелись пальмы и кипарисы. И полоска белого-белого песка. Здесь вдали от цивилизации и человеческих страстей жизнь текла незаметно. Круглый год бушевала зелень, но месяцы палящего зноя сменяли долгие тропические ливни. И только эта смена времен года знаменовала течение времени, неспешное и от этого таинственное как сама жизнь. Может, когда-то давно здесь были какие-то обитатели или дикие племена, хотя кто знает, нет ли их здесь и сейчас.

«Возможно, только жизнь дикарей имеет настоящий смысл, — почему-то подумала Соня. — Она не имеет искусственного честолюбия и всего того наносного, что, как нам кажется, составляет смысл и радость нашего бытия. Только сильный тропический ветер с океана несколько нарушает спокойствие. Он почему-то приносит тревогу. Белый песок и буйная тропическая растительность прекрасны. Но почему покой и чудесная природа навевают одиночество и грусть? Разве для радости нам обязательно нужно нечто, созданное человеком?»

Они вышли на пристань сквозь молочно-белый туман. Матросы с руганью и шутками пошли купаться в море.

Соня сняла свои промокшие туфли. Она со странным чувством ступила на берег и почувствовала под ногами горячий песок. Ее посетило де жа вю, как будто она уже была здесь, когда-то много-много лет назад. И также сходила на берег с корабля. Или это было в какой-то другой жизни?

Соня раздраженно сказала капитану и Даниле, чтобы они к ней не приставали с разговорами, так как она хочет побыть одна. Филипп озабоченно посоветовал ей быть осторожной и не уходить далеко. София пошла одна вдоль линии прибоя.

Средней величины волны лениво набегали на камни и с шумом разбивались. Пальмы наклонялись к берегу. Лазурные небеса, изумрудно-зеленые холмы, лимонные, оранжевые, желтые и красные цветы. Яркий буйный тропический лес. Какое богатство красок! Прибрежная вода около Сони была кристально прозрачной, дальше глубоко синей, а вдалеке казалась солнечно-изумрудной. Ближе к воде на песке лежало множество отполированных водой больших и маленьких камней разных цветов. Но София часто бывала на морских курортах, все это путешествие ее вконец утомило, и природа не радовала. Солнце нещадно палило.