Компот из запретного плода - Дарья Донцова

– Ты ничего не поняла, – заявил он наконец, –Лилия – это и есть Нинель Митрофановна. Кстати, в паспорте ее имя записаноиначе – Нинеля. Немного непривычный вариант, но так уж получилось, сейчасобъясню, почему…

Не дав полковнику договорить, я вскочила, подлетела кАлександру Михайловичу, вцепилась ему в плечи и зашипела:

– Ты перепутал!

– Нет, – абсолютно спокойно ответилтолстяк, – именно так. Лилия перепугалась, когда ты заявилась к ней, онаже не знала, что существую я, поэтому твоя фраза о хорошем знакомом Дегтяревевыбила профессиональную воровку из колеи. На какой-то момент ей показалось, чтонежданная гостья связана с начальником зоны и знает о Нинели Митрофановне все.Жена военного лихорадочно соображала, что делать, но тут ты, наивнаямаргаритка, изложила ей суть дела, и мошенницу осенило: незваная гостья сродниДусе, глупенькая, наивная…

– Специально старалась произвести такоевпечатление, – быстро сказала я.

– …верящая всему, что слышит, – безжалостнопродолжил полковник, – а Нинель – опытная лгунья, с фантазией у нее полныйпорядок. Дамочка, моментально поняв, с кем имеет дело, мгновенно принимаетправильное решение и начинает излагать крайне трогательную историю о несчастнойдевушке, укравшей платье…

– Это неправда?

– Нет, конечно, ложь от начала до конца. Будь тыповнимательней, то задала бы себе пару вопросов. Да хоть такой: Даша приходит кНинели под видом некоей Лэтти, желающей продать колечко. Кстати говоря, тысовершенно случайно выбрала очень правильный ход. Последние годы Нинель, кромеворовства, стала подрабатывать и торговлей. Ее клиентки – жены богатых людей,которым срочно, тайно от супруга, нужно сдать золотишко. Поэтому Нинель разрешаеттебе войти и усаживает в комнате. Если она, как уверяла тебя, вынужденаторговать драгоценностями под давлением шантажиста, то с какой стати еще довсех разговоров впускает к себе Дашу–Лэтти? А? Нелогично выходит! Страдаетоттого, что выполняет приказы некоего мерзавца, и приготовилась взять вещичку уЛэтти?!

– Да… – протянула я.

– И это лишь первая нестыковка! – воодушевилсяДегтярев. – Полная путаница в цифрах! Ну сама сообрази, дама врет, чтопопала в тюрьму сразу после войны, году этак в 48-м–49-м, когда ей восемнадцатьстукнуло, следовательно, родилась Нинель в тридцатом! А сейчас ей семьдесятпять! Дегтярев же еще старше, если на момент встречи с последней любовью емубыло около сорока, верно? Она так говорила?

– Вроде да!

Дегтярев улыбнулся.

– На самом деле Дегтярев и Нинель одногодки, на зонубаба попала в пятьдесят восьмом, им, начальнику и зэчке, по двадцать восемьлет, в шестьдесят пятом Александр Михайлович ухитряется отпустить Нинель, ей быеще следовало отсидеть три года, но мужчина сумел помочь любовнице, как он,впрочем, содействовал и другим. По тем годам суд очень сурово относился к ворами мошенникам, Нинели дали десять лет, обычный для пятидесятых годов срок, ноона вышла раньше. В шестьдесят шестом родился мальчик Саша, и в том же годуарестовали Дегтярева. Вот с ним церемониться не стали, о милиционерах-оборотняхв советские времена и не слыхивали. Конечно, и тогда встречались служивые,преступавшие закон, но с ними жестоко расправлялись, им «вламывали» по полнойкатушке, чтоб другим неповадно было, а на Дегтяреве повисла куча статей,поэтому ему впаяли невероятный срок – двадцать лет, и он отсидел их от звонкадо звонка, вышел в восемьдесят шестом; страна уже становилась иной, начиналасьперестройка. Решив не беспокоить никого из прежних знакомых – не забудь, что иОлимпиада, и Нинель связи с Дегтяревым не поддерживали, – АлександрМихайлович уезжает в небольшой городок под Москвой и пытается устроить своюжизнь с нуля, ему пятьдесят шесть лет, еще не старый мужчина, но уже и не добрыймолодец, денег никаких, специальности нет. Но, повторюсь, страна стала иной,наличие судимости теперь не пятно, а медаль. Дегтярева спокойно берут на службузавхозом, и он честно трудится в конторе до последнего времени. Думаю, бывшиймилиционер никогда бы не приехал в Москву, но он внезапно заболевает, а местныйдоктор сообщает ему: «Диагноз пугающий, но шанс есть, отправляйтесь в столицу,вот адресок, там могут помочь».

Александр Михайлович едет в клинику и узнает: да, ему могутпродлить жизнь, но лечение очень дорогое. Найдете деньги – примем с дорогойдушой, не найдете – прощайте.

Наверное, следовало плюнуть на барыг от медицины, коих внаше время, увы, много, и искать тех, кто по-прежнему лечит больных бесплатно.Но Александр Михайлович не москвич, к тому же он абсолютно уверен, что теперь вРоссии без денег – никуда, но ему очень хочется жить. Поколебавшись немного, онрешается поехать к сестре, надеется, что та жива и способна помочь братуматериально. Олимпиада и впрямь оказывается в добром здравии, брата она пускаетк себе, но денег дать ему не может. Баба Липа ненамного младше брата, правда,она на здоровье не жалуется, работает уборщицей и способна ухаживать затяжелобольным родственником, но денег у нее нет. Дегтярев оседает у сестры, емувдруг делается лучше, и Александр Михайлович наивно полагает: он выздоровел. Нократкая вспышка бодрости завершается новым витком болезни, требуютсядорогостоящие лекарства, операция. И тут Дегтярев решает обратиться к бывшимлюбовницам, наверное, он не надеется получить назад отданные когда-то нахранение драгоценности, Александр Михайлович должен понимать, что прошла целаяжизнь. Полагаю, он думал попросить немного денег у каждой, напомнить бывшимзэчкам о том, сколько хорошего сделал для них: пригрел, приголубил, раньшесрока выпустил, пристроил в Москве.

И тут начинается иная история, о ней чуть позднее!

Дегтярев остановился и спросил:

– Ты же говорила, что видела документы бывшего хозяиназоны! Кстати, как влезла в архив?

– Не скажу, – буркнула я.

– Фиг с тобой, – махнул рукой Дегтярев, – наданном этапе интересно другое! В бумагах же стояли цифры! Неужели не задумаласьнад словами Нинели? Не поняла, что она врет?

– Не поняла, – эхом отозвалась я, – и даты неотследила, ну, не знаю, почему такое получилось. Впрочем, как раз знаю!!!Увидела, что у Дегтярева имеется сестра-москвичка, и обрадовалась, подумала:вдруг тетка жива-здорова, ну и вымело остальные мысли из головы! Начисто!Ветром сдуло! Хотя сейчас понимаю, что Нинель пару раз выпала из образа! Я даженасторожилась, сначала она ляпнула слово «легавка», а потом спокойно выронила«штука баксов». Ну согласись, не совсем нормальная лексика для генеральши,почтенной дамы в возрасте. Ой, а насчет мужа это правда? Ну там, про выборы…