Лучшее, что может случиться с круассаном - Пабло Туссет

– Кто такой Робельядес? – спросил The First, но ни у Экзорциста, ни у меня не было охоты вводить его в курс предшествующих событий.

– Прежде чем хамить, знайте, что произошедшее с Робельядесом действительно было несчастным случаем, и я сожалею о нем не меньше вас. Я говорю совершенно искренне, поверьте мне: он зашел слишком далеко, и мы хотели действовать соответственно, но у нас на уме было другое. Мы не убийцы.

– А то, что вы привязали этого человека к стулу и задали ему трепку, это что – тоже нечаянно? Или его комары так искусали?

– С вашим братом нам пришлось зайти гораздо дальше, чем мы привыкли. Он человек упрямый, но мы не представляли, что до такой степени. Однако мы постарались не причинить ему никакого вреда, который не исцелила была пара недель, проведенных в покое. Подумайте, прежде чем судить нас так строго, ведь в данном случае на карту поставлено наше существование, и вспомните, как вы сами пытались запугать одного из наших служащих, угрожая засунуть ему в нос некий колющий предмет. Э-э… зубную щетку, если меня правильно информировали. – Он прочитал это по бумажке, лежавшей у него на столе.

– Мы только хотели припугнуть его, – ответил The First.

– Ты хочешь сказать, что психологическая пытка – уже не пытка? Это уж не говоря о переломанных вами костях и об охраннике, который лежит в лазарете с разбитой мошонкой. Тебе нет прощения, Себастьян, так же как и нам, и ты это прекрасно знаешь. Все мы старались избежать опасности, угрожавшей нашему дальнейшему существованию. Ничего бы этого не произошло, не сунься ты в наши дела. Тебе известно, что Лали с нами по собственной воле, точно так же как Глория – против, и ты не имеешь никакого права вмешиваться. Твоя ошибка заключалась в том, что ты захотел спасти того, кто в твоем спасении вовсе не нуждался. И теперь я не угрожаю вам, а всего лишь предлагаю единственную возможность спастись. Примите ее как знак доброй воли: ты знаешь, что я люблю твою жену как дочь, а я знаю, что ты любишь мою дочь как женщину.

Когда Экзорцист закончил свой монолог этой скороговоркой, я подумал, что, пожалуй, он прав, обвиняя The First в том, что тот везде сует свой нос, узнаю его манеру. С другой стороны, этот тип прекрасно мог удержать меня силой и отпустить The First и Дюймовочку, пригрозив свернуть мне шею, если они проболтаются. Иначе говоря, практически не имело никакого значения, согласимся мы с его идеей или нет: все нити были в его руках.

Я промолчал, потому что высказывать подобную мысль в данный момент показалось мне неуместным, но в крайнем случае я предпочел бы согласиться с Экзорцистом, чем окончить свои дни в его лабиринте. И, учитывая подобную точку зрения, лучше было сразу согласиться с предложением остаться; вероятно, это позволило бы поторговаться насчет условий.

– Хорошо, предположим на минутку, что я соглашусь остаться у вас в качестве заложника, – начал было я.

– Даже и не заикайся, – оборвал меня The First.

– Слушай, помолчи немного, я разговариваю с твоим другом.

– Хорошо, предположим, – сказал Экзорцист. – Но давайте с самого начала формулировать все правильно: не заложника, а гостя.

– Отлично. Предположим, я остаюсь как гость. Как конкретно это будет выглядеть?

– Как вам будет угодно. Я уже говорил, что мы можем предоставить вам практически все, что вы пожелаете. Что может вам понадобиться, чтобы вы чувствовали себя комфортно?

Подумав немного, я постарался составить перечень своего bare necessities.[58]

– Комфортно, так сказать, в своей тарелке… Ну, не знаю… Полноценное питание… Литр водки в день или его слабоалкогольный эквивалент… Десять граммов гашиша в неделю… Время от времени – женское общество (само собой, исключительно в сексуальных целях)… Возможность подключаться к Интернету… Ну и наконец… никакого предустановленного расписания, у меня аллергия на будильники.

Похоже, Экзорцисту пришлись по душе мои требования.

– Позвольте сказать, вы – человек незаурядный. Мне доставило бы огромное удовольствие поболтать с вами на досуге о том, о сем. Но в данный момент могу сказать лишь, что я расположен принять ваши условия, с одной маленькой поправкой. Я могу предоставить вам практически любой вид наркотиков, включая алкоголь, но женское общество вам придется искать самому, хотя вы сами убедитесь, что в Цитадели найти его несложно. Женская часть населения нашего анклава состоит почти из двух тысяч местных уроженок, и я не сомневаюсь, что большинство из них заинтересуется вами. Что касается связи с Интернетом, то у нас здесь это редкая привилегия, но, учитывая ваши особые обстоятельства, думаю, мы без проблем обеспечим вас ею. Разумеется, всегда под известным контролем, поймите, что мы не можем позволить вам неосмотрительное общение. Осмелюсь предупредить, что вы сможете получить доступ к любой интересующей вас информации, но с соблюдением всех правил безопасности: ваши сообщения должны будут проходить цензуру. Думаю, технически это вполне возможно. Кроме того, разумеется, вам предоставят соответствующие условия для поддержания личной гигиены и физической формы, а также отдельную площадь, достаточно просторную, чтобы вам было удобно работать и отдыхать. Так как вам кажется? Может быть, что-нибудь еще?

Я изо всех сил сосредоточился, стараясь не упустить чего-нибудь действительно значимого.

– А телевизор будет?

Мой собеседник снова улыбнулся. Черт его дери, что ему так нравилось?

– К сожалению, этого я вам предоставить не могу. По крайней мере пока вы не научитесь ловить телепрограммы через Интернет.

The First смотрел на меня с выражением «куда лезешь, дурень», но лично мне это место стало казаться все более лакомым кусочком. Вряд ли я сам смог бы выдумать Рай, который пришелся бы мне больше по вкусу: в Эдемском саду была всего одна женщина, ни капли алкоголя и даже ни одного завалящего транзистора; я уж не говорю про Иегову, который, наверное, напоминал папеньку, только много хуже, и ко всему прочему был всеведущ. Меня единственно беспокоили «условия для поддержания личной гигиены» (уж не хотят ли они заставить меня каждый день принимать душ?), но прежде всего доступность женского общества там, где нет денег. Внимательный читатель уже знает, насколько я не доверяю женщинам, которые не берут денег за трах. Какого дьявола бабы из Цитадели вдруг заинтересуются мной? Разве что какой-нибудь гадостью.

Тут вернулась из уборной Дюймовочка в сопровождении женщины-офицера, которая только на минутку заглянула в дверь. Она сменила халат на черный комбинезон и теперь была похожа на «ангела Чарли».

– Я что-нибудь пропустила?

– Да, бокал шампанского. Желаете? – ответил Экзорцист.

– Если холодное…

– И кусочек пирога?

– Фруктового?

– Орехового.

– Да, но только кусочек: от выпечки безумно толстеешь. Вижу, вы тут празднуете. – Она посмотрела на открытое окно. – Ой, как красиво. На Монтжуик зажгли подсветку.