Джихангир-Император. Прошедшее продолженное время - Александр Петров

Из-за деревьев вышли люди в пятнистых комбинезонах. Я сразу узнал их по снаряжению и манере перемещения. «Волкодавы» осторожно приближались, двигаясь боком и приседая. Приклады их оружия были плотно уперты в плечо, стволы направлены на нас. Командир дал знак, и солдаты стали обходить с обеих сторон.

«А вот это зря», – пронеслось у меня в голове.

Из броневика раздалось отчетливое: «Помогите!» Кричала Рогнеда.

Командир «волкодавов» двинул рукой, послав пару человек разобраться, в чем дело. Те выволокли княжну и в недоумении стали звать начальника. Тот предоставил своим бойцам самим разбираться с пленниками, и птичкой подлетел к Рогнеде. Командир отряда, в отличие от своих подчиненных, знал, кто скрывается под серебристой металлизированной тканью.

Он приказал поднять Рогнеду, потом долго вглядывался в окошко шлема, пытаясь различить черты лица. Княжна отвечала ему презрительным и высокомерным взглядом, продолжая молчать.

Тем временем предоставленные сами себе солдаты смешались с захваченными противниками. Спецназовцы, продолжая держать нас на прицеле, собрали оружие и стали обыскивать пленников и пленниц.

У Кастета нашли стволы и немного попинали для профилактики.

Меня тоже стали шмонать. Первым делом они нашли ПБ. Спецназер, недобро ухмыляясь, тут же треснул меня прикладом. Метил он в почку, но я успел привстать, получив удар в ягодицу. Упал и стал выть и кататься, крича, как учил меня ныне покойный Семен:

– А-а-а! Больно! Суки! Волки позорные! – по мере возможности прикрывая голову и уворачиваясь от сапог противников.

В голове была только одна мысль, что эти хваленые «волкодавы» не такие профи, какими их сделала молва.

Рядом треснул выстрел – это застрелили покалеченного пулеметчика.

– Хватит! Прекратить! – заорал командир.

Бойцы замерли.

– Это что за балаган?! – грозно спросила Рогнеда. – Не давайте им легкой смерти.

– Вы кто? – собрав всю свою смелость, спросил командир спецназовцев. – Мне передали, что вас убили вместе с князем.

– Ложь. Он жив. И я жива.

– Но как вы спаслись?

– Князь Григорий Иннокентьевич сам объяснит тебе это… Перед тем как на кол посадить.

– Не убивайте нас, мальчики, – вдруг стала канючить Дарья, потянув вниз молнию комбинезона.

Взгляды «волкодавов» прилипли к девичьей высокой груди с торчащими розовыми сосками.

– Мы любить вас будем, как невеста жениха желанного в ночь первую, – предложила она, заливаясь румянцем, точно невинная девочка.

– Прекратить! Прекратить! – отчаянно закричал командир, разрываясь между той, что на самом деле могла быть подругой владыки, и своими бойцами, которые вот-вот устроят еблю с пленницами. – Простите, но мне нужно подтверждение.

– Тайное слово? Я скажу его вам, – ответила Рогнеда.

Она поманила спецназовца к себе. Тот приблизился почти вплотную. Вдруг, распоров металлизированную ткань, в печень вояки вонзилось лезвие ножа. Тут же княжна выхватила из-за спины меч и снесла головы двум ближайшим солдатам.

«Дикие кошки» были готовы к контратаке. Они превратились в стремительные тени. Быстрота их действий не давала глазу противника осознать происходящего. Только что девчонки стояли, покорно предлагая себя. Но вот у них в руках клинки, и летят во все стороны отрубленные руки и головы. А стрелять нельзя, потому что попадешь в своих.

Я мгновенно сориентировался и пустил в дело ручницу на максимальной мощности. Раскаленные снопы картечи очистили поляну от врагов, разворотили их пулемет. Суздальцы успели сделать пару неприцельных выстрелов.

Не теряя времени, воительницы быстро разобрали свое оружие. Ганя освободилась от смердящего вампирского костюма.

Мы с Кастетом и пулеметчиком выволокли из разбитого грузовика снаряжение и боеприпасы. Всего нам было не унести. Пока амазонки решали, что взять, а что бросить, на другом конце поляны раздался шум.

Я обернулся. Из леса на полном ходу, ревя мотором, выскочил броневик. Спаренный пулемет на машине дал длинную очередь. Но стрелок неверно взял прицел, и пули ушли выше.

Зато я не промахнулся. 20-миллиметровые стальные шарики угодили в мотор и бронированные жалюзи водительской кабины. Сила удара была такой, что разворотило не только кабину, но и снесло пулеметную площадку вместе с пулеметчиками. Теряя скорость, неуправляемая машина повернула куда-то влево и воткнулась в деревья. Автомобиль загорелся, внутри стали рваться боеприпасы.

Следом на дороге показался бортовой КамАЗ с автоматчиками. Заряды массомета прошили его насквозь, разбросав искромсанные тела вражеских солдат. Остальные грузовики остановились в лесу. Было слышно, как лают собаки и кричат командиры. Суздальцы разворачивались в цепь, готовясь поиграть с нами в облавную охоту.

Мы, не сговариваясь, схватили что подвернулось под руки и бросились бежать. Вдруг я заметил, что рядом нет пулеметчика. Я обернулся, махнул ему рукой, дескать, давай с нами. Но тот покачал головой и показал на ноги. Дядька не был ранен, но он вряд ли смог бы бежать так же быстро, как тренированные молодые бойцы.

Пулеметчик показал нам, чтобы мы уходили, а сам продолжил подготовку огневой позиции. Через минуту на поляне басовито зарокотал «Корд», а из леса ему ответили автоматные очереди врагов.

Мы бежали сломя голову, уходя от погони, и только одна мысль вертелась в голове. О том, что я даже не знаю имени спасавшего нас человека.

Дядька недолго сдерживал противника…»

Эндфилд оторвался от текста, потыкал сверхчувственным восприятием конфигураторы, убедившись, что до разморозки им далеко. Сегодня все было против него.

Оставалось радоваться, что к вечеру он сможет их испытать. А сейчас можно заняться литературой.

Джек хлебнул водички и снова сел за клавиатуру, продолжая читать свои воспоминания из прошлой жизни.

«…Суздальцы гнали нас в непроходимые Глумовские болота. Мы остались вдвоем с Рогнедой. Весь отряд погиб.

В начале пути бойцов хватило на полноценную тройку для охраны княжны, разведчиков впереди и арьергард из двух человек. Основная группа делала ноги что есть сил, уходя от врагов. А Кастет и я, пользуясь бесшумным оружием, стали тормозить преследователей и уводить их в сторону. В ход пошли остатки картечи из ручницы, они выбивали дыры в цепи автоматчиков. Потом мы дожидались, пока суздальцы выйдут на прямую видимость и стреляли, убивая офицеров и подравнивая строй, валя особо резвых. Солдаты не очень хотели нарываться на молчаливую смерть, оттого шеренги преследователей падали и долго лупили по кустам очередями АЕКов.

А мы отходили, пользуясь замешательством. Этот трюк мы проделали несколько раз. Последний выстрел был сделан из ручницы метров с пятисот скорей по наитию, чем прицельно. Пустив стальной шарик по крутой траектории в невидимую цель наудачу, я даже не надеялся, что попаду. Но кого-то в цепи им убило, и враги надолго залегли, разражаясь бестолковой трескотней очередей.