Крик новорожденных - Джеймс Баркли

Она проехала мимо садов, там уже четвертый день шли соревнования, в которых определялись финалисты для выступления на арене. Вокруг временных площадок устроили трибуны, и толпы людей стекались посмотреть, как лучшие граждане Конкорда демонстрируют мастерство владения мечом, пикой, луком и метательным копьем. Хотя очень многие умелые воины отсутствовали, находясь в действующей армии или, как в случае с Джередом, выполняя индивидуальные поручения.

В других местах проводились отборочные соревнования бегунов на скоростные забеги и выносливость, всадники проводили заезды с барьерами или демонстрировали навыки выездки. По овальной дороге в северной части садов неслись колесницы, а команды со всех уголков Конкорда штурмовали сложные маршруты, которые будут воспроизведены на арене ближе к концу игр.

Все шло как должно. Ученые Адвокатуры обещали непревзойденные зрелища, как традиционные, так и новые. В последний день арену должны были освободить и построить там уменьшенную модель Тирронского моря вокруг острова Кестер. Ничто из того, что Эрин доводилось видеть, не могло сравниться с реконструкцией осады острова Кестер, которая проходила в шестьсот тридцать третьем цикле, перед самым падением Гестерна.

Настоящие чудеса инженерного искусства, совершенные для того, чтобы создать миниатюрные модели кораблей, замка и артиллерии, не переставали ее изумлять, хотя за свою жизнь Адвокат видала подобное зрелище уже полдюжины раз.

Эрин поднялась по ступенькам в главную ложу на первом ярусе стадиона и ступила на темно-зеленый ковер, уложенный вокруг стоящего в центре роскошного трона. Канцлер Фелис Коройен уже сидела на отведенном ей месте, как и гласы Ветра, Моря и Земли. Справа расположились приближенный круг организаторов и двое ее детей: семнадцатилетний сын Адранис и четырнадцатилетняя дочь Тулин. Тулин выглядела недовольной и, конечно же, предпочла бы оказаться где угодно, только не здесь. А вот Адранис смотрел на происходящее с неприкрытым изумлением.

Эрин прошла вперед, и шестьдесят тысяч зрителей взревели и начали скандировать ее имя. Она впитывала все происходящее, окончательно уверившись, что ее решение провести игры оказалось абсолютно правильным. Как можно было сомневаться в том, что желание вспомнить о прошлой славе по-прежнему ярко горит в душах ее подданных? Как можно было называть это напрасной тратой времени и денег, когда игры принесли всем столько бурных эмоций и энергии?

Скандирование продолжалось. Кулаки вздымались вверх, шарфы развевались, их ослепительное праздничное разноцветье заполонило стадион. Жар охватил ее, и Эрин закрыла глаза, ощущая прилив сил. Этим окупались все неприятности, связанные с организацией. Она открыла глаза и подняла руки. Зрители затихли, и Адвокат заговорила громко, так что ее голос разнесся по всему стадиону, эхом отражаясь от умело расставленных специальных архитектурных элементов.

— Граждане Эсторийского Конкорда, добро пожаловать на торжество вашего мира. Торжество, которому мы посвятим эти величайшие игры из всех, что когда-либо происходили!

Приветственные крики разнеслись по стадиону. Чудесный, ошеломляющий шум.

— Все, что нас окружает, создано трудом наших рук и полито потом и кровью наших легионов, которые и сейчас заняты тем, чтобы увеличить славу Конкорда. В ближайшие десять дней вы увидите чудеса из дюжины стран. Вы увидите лучших атлетов, всадников и воинов, которые будут состязаться за почетные Позолоченные Листья Конкорда. Вы увидите сильнейшие команды, собранные, чтобы бороться за приз чемпионов — Золотые Копья Окетара. И вы увидите, как перед вами разыграют величайшие победы, одержанные Конкордом. Смотрите, граждане, и знайте, что ваши труды, ваши жертвы и ваша воля — это то, что делает Конкорд великим. И что благодаря вам наше величие возрастает. Пусть же начнутся игры!

Прозвучали фанфары, которые едва могли состязаться с возобновившимися приветственными криками и скандированием. Эрин отступила обратно к своему месту, помахала рукой, поворачиваясь во все стороны, и села. Первые атлеты вышли на арену, шум немного утих, и она почувствовала прикосновение к локтю. Адвокат повернулась налево и улыбнулась канцлеру Коройен.

— Вдохновляющая речь, Эрин, — сказала она. — И толпа жаждет развлечений. Трудности военного времени подорвали дух наших граждан, так что даже ордену не удавалось поддерживать всех. Эти игры — мастерский ход, и мы будем проповедовать слово Всеведущего перед возродившимися людьми. Я благодарю тебя от лица нас всех.

— О, спасибо тебе, Фелис, — отозвалась Эрин. — Меня радует твое одобрение.

— А как еще я могла отреагировать? Я чувствую, что люди словно обрели новую жизнь. А торжество Конкорда — это торжество Бога.

— Будем надеяться, что игры никого не разочаруют.

— И тем более удивительно, что казначей Джеред не сидит подле тебя, обеспечивая тебе ту же поддержку, что и я.

Эрин постаралась сохранить нейтральное выражение лица.

— Работу сборщиков нельзя прерывать даже ради таких игр. Игры прославляют Конкорд, но мы по-прежнему находимся в состоянии войны. Необходимо собирать налоги.

— Слово Бога тоже необходимо распространять по всему Конкорду, и в первую очередь — на наших новых территориях. Тем не менее, мы постарались привезти на игры делегацию высших служителей. Гражданам необходимо нас видеть. Им нужно видеть и сборщиков.

— Ты в этом уверена? — спросила Эрин, раздражаясь. — Большинство людей будут только рады отсутствию левимов. Эти формирования не пользуются любовью в Конкорде.

— И у ордена есть противники…

— … которых с каждым днем все меньше.

— … но чтобы нас воспринимали как силу добра, каковой мы, безусловно, являемся, нужно, чтобы мы выглядели великодушными. И способными получать удовольствие от жизни, как и простые граждане. В конце концов, если мы не будем понимать людей, как мы сможем ими руководить?

— Сборщики не стремятся стать духовными наставниками, — отрезала Эрин. — Думаю, нам стоит радоваться, что мы здесь, и не тревожиться о тех, кого здесь нет.

Коройен снисходительно улыбнулась. Парадное одеяние — тога цвета темной охры, поверх которой повязан кушак с золотой каймой, сшитый из темно-зеленой ткани, — придавало ей гордый и величественный вид, чем она и упивалась. Золотой обруч в виде переплетенных корней, которые соединялись на лбу веткой с листьями, довершал облик канцлера.

— Просто я слышала, что он уехал из Эсторра в дурном настроении.

Эрин пристально посмотрела на нее.

— Возможно, он досадовал, что его обязанности помешают ему добиваться Позолоченных Листьев в фехтовании.

— Возможно, и так. Хотя я слышала, что это результат того разговора с тобой, когда он высказался против игр. И что это удаление, а не необходимость, связанная с его обязанностями. — Эрин ничего не ответила, но Коройен настойчиво продолжила: — И к тому же он, как мне кажется, уехал в сопровождении таких странных спутников… Арков из дворцовой стражи и твой главный ученый Д'Алинниус. Последний, безусловно, принес бы тебе больше пользы, останься он здесь, ты не считаешь?