Китайская империя. От Сына Неба до Мао Цзэдуна - Алексей Дельнов

Север был покорен, но в Центральном и Южном Китае сопротивление было более упорным, местами всенародным. Некоторое время здесь функционировал в остаточном варианте минский двор, во главе которого становились поочередно представители высшей сановной знати. Но его раздирали распри, он постоянно перебирался с места на место, и наладить управление сохранившими ему верность воинскими частями не смог. В результате они постоянно бывали биты в сражениях, солдаты переходили на сторону противника.

При дворе находились европейские миссионеры-иезуиты. Один из них, поляк, вызвался доставить папе римскому письмо местоблюстителя престола с просьбой молиться о династии Мин. Поручение отважный шляхтич выполнил, и даже сумел вернуться обратно. В ответном послании папа старался ободрить страждущих, некоторые из которых к тому времени стали христианами – но судьба была к ним неблагосклонна. Последний номинальный глава минского императорского дома Юн Ли бежал в Бирму, жил там в бедности, к тому же заболел астмой. Но маньчжуры не дали ему закончить свои дни в унылом забвении: обнаружили, схватили и казнили.

Современников потрясла трагическая гибель Янчжоу – многолюдного города на Великом канале. Его обороной руководил минский полководец Ши Кэф. Маньчжуры непрерывно штурмовали город десять дней, а когда ворвались в него – он был пущен на поток и разграбление. Утверждали, что в боях, в резне и в пожаре погибло 800 тысяч человек. После этого Нанкин, второй по значению (после Пекина) город тогдашнего Китая, был сдан без боя – хотя в нем находился многочисленный гарнизон, а жители были преисполнены решимости сражаться.

Силы сопротивления были слишком разнородны: отдельные части минских войск, остатки повстанческих армий, отряды, созданные горожанами и «сильными домами». Образовавшаяся было в результате договоренности «Армия тринадцати соединений», потерпев несколько поражений, распалась.

В южных провинциях при подавлении сопротивления отличился первый китайский носитель косички У Саньгуй: он разбил отряды одного из бывших вождей повстанцев Ли Динго, который в этой борьбе погиб.

Но в 1673 г. в тех же местах против завоевателей вновь разгорелась борьба, и небезуспешная. Во главе восстания стоял… У Саньгуй. Назначенный маньчжурами губернатором, он вознамерился стать повелителем самостоятельного государства. Выступление было подавлено только через восемь лет, в 1681 г., когда зачинщик уже умер своей смертью. Но в народной памяти эта акция в зачет ему не пошла – в ней У Саньгуй навсегда остался предателем.

На континенте сопротивление было сломлено – но оставался еще остров Тайвань. Там закрепился один из главных героев обороны Юга – Чжэн Чэнгун. Происходивший из богатой купеческой семьи, разбогатевшей на прибрежной торговле, он имел в своем распоряжении большую флотилию (согласно другим источникам, Чжэн Чэнгун был сыном пирата и сам пират – но это, возможно, просто иная трактовка понятия «прибрежная торговля»). Долгое время его суда, базировавшиеся в гаванях юго-восточных провинций, проникали по рекам, в том числе по Янцзы, далеко вглубь территории, а высаживавшиеся с них отряды наносили маньчжурам и их приспешникам серьезные поражения. Объектом нападений становился даже Нанкин. Чжэн Чэнгуну удалось наладить взаимодействие с другими силами сопротивления.

Для борьбы с ним маньчжурам пришлось создать свой сильный флот, а чтобы лишить противника поддержки прибрежного населения – жителей отселили вглубь страны. И тогда Чжэн Чэнгун переправил свое войско на Тайвань.

При этом возникли проблемы. На малонаселенном острове не так давно обосновалась голландская Ост-Индская компания, которая решила составить в регионе конкуренцию португальским купцам. Голландцы встретили патриотов отнюдь не с распростертыми объятиями, да и те вовсе не нуждались в столь экзотическом соседстве. Девять месяцев потребовалось Чжэн Чэнгуну, чтобы вытеснить европейцев с острова. Он создал на Тайване настоящее государство, причем государство процветающее, и даже основал династию (сам он вскоре скончался). Но в конце концов его преемникам пришлось признать власть маньчжуров, которые не замедлили высадиться на острове.

Так в 1683 г. вся Поднебесная оказалась под чужеземным господством – во второй раз в своей истории. Но официозные летописцы считали началом правления маньчжурской династии Цин 1644 г. – когда завоеватели, благодаря гражданской войне и измене, вступили в Пекин.

Особой снисходительности от победителей ждать не приходилось. По праву завоевателей они распространили почин У Сяньгуя на все мужское население страны: все китайцы обязаны были выбривать темя и носить косу. Обязательным стало и ношение одежды на маньчжурский фасон. Немало бескосых голов мужественных упрямцев оказались насаженными на колья на рыночных площадях – для наглядной агитации. И немало шэньши, представителей образованной национальной элиты, предпочли покончить с собой, но не подчиниться указу. Смертью каралось любое литературное произведение, направленное против завоевателей, причем казни подлежали и автор, и все причастные к публикации, а их семьи в лучшем случае могли отделаться ссылкой.

Однако в целом новая власть оказалась куда гибче, чем когда-то монгольская. Мы помним, что государственное управление у маньчжуров уже довольно давно было устроено по китайскому образцу – так что в этом отношении им почти и не пришлось перестраиваться; и велика была их тяга к китайской культуре. Конечно, они предприняли меры, которые должны были уберечь их от растворения без остатка в огромном китайском этносе, а также обеспечить подобающие завоевателям привилегии. Были запрещены смешанные браки (правда, на этот запрет зачастую смотрели сквозь пальцы, ибо и в императорском гареме сразу же появились наложницы-китаянки). Победители щедро были наделены землей, причем правительство и местные власти следили, чтобы им, в большинстве своем людям с небольшим стажем оседлой жизни (а то и вообще без такового), по неопытности не пришлось бы с ней быстро расстаться. Если такое все-таки происходило, земля обычно выкупалась за казенный счет и передавалась опять же маньчжуру. Маньчжуры (особенно те, что из «восьмизнаменных») могли поступать на государственную службу, минуя экзамены.

Структура минского бюрократического аппарата была сохранена почти в неизменном виде. Высшие посты доставались обычно маньчжурской знати (хотя китайские советники не замедлили появиться при дворе), но на нижестоящих ступеньках иерархической лестницы китайцам-шэньши оказывалось полное доверие.

Уже второй по счету китайский император-маньчжур, проведший на троне 60 лет Канси (1654–1722, правил в 1662–1722 гг.) – крепко сложенный, спокойный, суровый с виду человек, считал себя и по воспитанию, и по духу самым истинным конфуцианцем. А его сын Юнчжэн следующими словами усовещал своих китайских подданных: «Наш род возвысился в Восточных землях и в каждом поколении имел достойных правителей. Он взял под свое покровительство множество племен и принял от Неба беспредельную милость. Он избавил род людской от тягот и побудил всех живущих на Земле, чужеземцев и китайцев, чтить своих родителей. Поскольку наша династия получила Небесное повеление на царствие и явила свою добродетель, распространив свои милости на всех людей без пристрастия, как можно восставать на нее только потому, что она не китайская?».