Братья - Да Чен

новых журналов со стороны банка теперь должно было осуществляться новым сотрудником, который определенно был мелкой сошкой в пропагандистской машине. Я немедленно позвонил Ли домой.

— Это из-за того телефонного звонка в канун Нового года, — грустно сказал Дэвид Ли.

— Это была моя вина. Я свалил ее на тебя.

— Ничего не говори больше. Я сделал тот звонок как друг и ради друга.

— Я всем тебе обязан. Давай работать со мной. Ты же не откажешься?

— Я очень признателен тебе за приглашение, но один мой старый друг уже просил меня присоединиться к нему в Нью-Йорке, и я уже принял это предложение…

— Новая жизнь? Как прекрасно. Когда ты едешь?

— Завтра.

— Значит, я должен увидеться с тобой сейчас.

Я велел своему секретарю подготовить чек и поехал в квартиру Дэвида в центре Пекина, всего в двадцати минутах езды отсюда.

— Пожалуйста, прими этот небольшой знак моей признательности, — сказал я, передавая Дэвиду чек.

— Двадцать тысяч долларов! — воскликнул Дэвид.

— Уверен, что ты видел чеки и на большие суммы.

— Я не могу это принять.

— Ты можешь отказаться принять этот чек, но рискуешь потерять друга.

Дэвид пожал мне руку:

— Тогда я сохраню его.

— Однажды, когда взойдет солнце, мы снова будем работать вместе.

— Я должен кое-что тебе рассказать до того, как уеду. Твой проект «Центра Дракона» никогда не получит разрешение на строительство в этом городе. Думаю, ты знаешь почему.

— Но я ничего не слышал.

— И не услышишь. Проект положили на полку до лучших времен.

— Но мы так много работали над ним, и ты и я!

— Тан — ты мудрый человек. Делай то, что сделает любой разумный человек, — пережди, не высовывайся.

Опять те же слова.

— Но почему?

— Против тебя поднимается волна. Пожалуйста.

Мы обнялись, как два друга, и расстались.

Я отъехал на своем «родстере», за которым поднялся столб пыли. Я хотел прямиком направиться в городское архитектурное бюро за объяснениями, но развернулся на полпути. Злость — плохой помощник в деле. Я поехал обратно в свой офис, а в голове у меня уже начал складываться план контрмер.

Возле моего офиса были припаркованы две полицейские машины с яркими надписями на бортах, с включенными мигалками и сиренами. Дюжина полицейских с автоматами в руках стояли двумя рядами перед входом в здание, их глаза внимательно рассматривали каждого входящего и покидающего здание. Вокруг собралась большая плотная молчаливая толпа. Люди наблюдали за разворачивающейся драмой.

Я передал свою машину служащему и поспешил к зданию. Когда я проходил мимо офицера, стоящего в дверях, он потребовал предъявить документы.

— Я президент холдинга «Дракон и Компания». Пропустите меня, — велел я.

— Хорошо, они ждут вас, товарищ Лон, — сказал он. — Следуйте за мной.

— Кто ждет меня?

— Увидите. — Офицер легонько подтолкнул меня. Я сердито взглянул на него. Мы вошли в лифт. Двое в гражданской одежде присоединились к нам. Мы молча поднялись наверх. Я не удивился, увидев, что множество полицейских окружило мой офис. Мои служащие стояли, сбившись в кучку, в углу. Фей-Фей в наручниках сидел на стуле.

— За что он арестован? — набросился я на офицера.

— Кто вы такой? — сердито спросил он.

— Тан Лон — президент этой фирмы. На каком основании вы арестовали Фей-Фея?

— Антиправительственная деятельность. Измена.

— Какие есть тому доказательства?

— Вы задаете слишком много вопросов! Пройдите в свой кабинет и ответьте человеку, который ждет вас там. — Офицер обеими руками подтолкнул меня в сторону двери. Я отпихнул его обратно, и в это время другой офицер ударил меня прикладом по голове и рассек мне правый висок.

— Тан, берегись! — выкрикнул Фей-Фей. Другие служащие закричали.

— Фей-Фей, я вытащу тебя! — крикнул я, закрывая голову руками. Кровь потекла по скуле вниз.

— Тан, не беспокойся. Со мной все будет в порядке. Я… — Трое полицейских вытолкнули Фей-Фея из комнаты. Его руки были стянуты наручниками так сильно, что посинели.

— Фей-Фей, я буду бороться с этим гестапо до самой смерти! — кричал я.

— Пожалуйста, позаботься о моем отце.

— Обещаю, Фей-Фей.

Меня втолкнули в мой кабинет, где я предстал перед лицом еще одного правительственного чиновника с презрительной улыбкой на длинном узком лице.

— Какое странное место для очередной встречи, мистер Лон.

— Кто вы такой? — спросил я человека, который сидел в моем кресле.

— Я полагаю, что богатство влияет на память. Я дважды был вашим однокашником. Сначала в начальной школе, где вы украли у меня должность старосты. А на юридическом факультете вы нанесли мне поражение на учебном судебном процессе два раза.

— Ах, Хито. Слезай с моего места.

— Очень грубо, мистер Лон.

— Я добр только к своим друзьям. Чем обязан вашему визиту?

Хито подвинул ко мне лист бумаги.

— Это ордер на ваш арест. В нем перечислены тридцать пунктов всевозможных уклонений от налогов, подкупа и целая палитра прочих обвинений. Но мы здесь не ради ареста. Мы должны более детально обосновать наше дело.

— Не ради ареста? Как это благородно с вашей стороны!

— Мы пока не арестуем вас, но вы можете быть совершенно уверены, что, когда все факты подтвердятся, вам придется предстать перед судом.

— Давайте уточним. Вы только что заявили, что я уклоняюсь от уплаты налогов, хотя пока у вас нет доказательств, а теперь вы и ваши люди находитесь здесь, чтобы найти какие-нибудь документы, которые докажут вашу правоту.

— Все точно.

— Восхитительная простота и справедливость, Хито. Я удивлен, что вы дважды проиграли мне.

— Вам везет. В других случаях мы арестовываем людей, бьем их, заставляем их признаться, а потом отправляем в тюрьму.

— Что-то я не чувствую себя очень счастливым. А разве все это расследование не имеет отношения к Шенто?

— Я получаю приказы сверху. Они говорят: сделай это, я делаю. Они говорят: сделай то, и я делаю. Сегодня мне велено занять ваш офис и оставить вас в одиночестве. А я всегда точно выполняю приказы.

— Отсутствие воображения.

— У меня нет места для воображения, — ответил Хито. — Этот офис будет временно опечатан.

— Но это нарушение конституции, отлучение от частной собственности, — сказал я.

— И что вы собираетесь с этим сделать?

— Я направлю ходатайства прямиком в Верховный суд, чтобы прекратить это преследование, — сказал я, — и расскажу правду всему миру.

Хито махнул рукой своим людям:

— Уведите его отсюда и убедитесь, что он ничего не взял с собой.

Я с ревом поднял свой тяжелый стол красного дерева и перевернул его. Хито продолжал сидеть неподвижно, улыбка блуждала на его лице.

— Убирайся из моего кабинета, или я убью тебя! — крикнул я.

Дюжина полицейских набросились на меня и вытащили из кабинета, пиная ногами.

— Никто