Глубже - Брайан Уильямс

Завернув за угол в конце коридора и миновав последний резервуар, они обнаружили, что путь заблокирован массивными плитами разбитого бетона. Потолок и стены обрушились. Но не успел Кэл подумать, что придется им пойти назад, как Дрейк повел его в темный угол, чуть в стороне, где провалившаяся крыша нависла над подобием лестничного пролета. Лестницу обрамляли искривленные, деформированные перила. Протиснувшись под плиту, они поползли по осыпающимся ступенькам вниз, где ждала Эллиот.

Смрад разложения, встретивший их внизу, был не из приятных. Кэл думал, что они достигли нижнего уровня, но Эллиот, сделав еще несколько шагов, вошла в черную воду. Кэл заколебался было, но Дрейк резко толкнул его в спину, и мальчик неохотно погрузился туда же. Теплая вода дошла до подбородка. На потревоженной их движениями глади закружилась радужная масляная пленка. Над головой виднелись звезды плесневых наростов, такие толстые и многочисленные, что порой они нарастали один на другой, словно кораллы на коралловом рифе.

С грибков свисали тончайшие нити, поблескивающие в свете фонаря Кэла, как миллионы паутинок. Но вонь была настолько сильной, что Кэл не выдержал и закашлялся, хотя знал, что шум разозлит Дрейка. Мальчик постарался задержать дыхание, но в конце концов Кэлу все же пришлось втянуть миазмы в легкие. Горло сжалось, и он опять разразился кашлем.

Стараясь сдержаться, Кэл глянул в воду. К своему ужасу он ясно увидел: под поверхностью что-то движется. Мальчик почувствовал, как что-то обвилось вокруг икры. И сдавило.

— О господи! — захлебнулся он в крике и, обезумев от страха, попытался выскочить из воды.

— Стой! — прогремел голос Дрейка, но Кэл не послушался.

— Нет! — громко крикнул он. — Я выхожу.

Вырвавшись вперед, он увидел, как Эллиот поднимается по ступенькам перед ним. Он нагнал ее и вцепился в шаткий железный поручень, согнувшийся под его весом. Мальчику удалось выбраться из зловонной воды. Оступаясь и падая, он взобрался по ступенькам, ударяя тростью по стенам, в отчаянии стремясь выбраться на свежий воздух, как вдруг его за плечо схватила чья-то рука. Больно сжав ключицу, остановила и развернула.

— Больше чтоб таких номеров не откалывал! — глухо прорычал Дрейк.

Его лицо было всего в нескольких дюймах от Кэла, незакрытый линзой глаз горел яростью. Он толкнул перепуганного мальчика к стене, все еще держа за плечо.

— Но там… — начал объяснять Кэл.

От вони и страха у него кружилась голова.

— Мне плевать. От одной глупости тут, внизу, мы все можем погибнуть… только и всего, — сказал Дрейк. — Я понятно говорю?

Кэл кивнул, изо всех стараясь не кашлять, пока Дрейк снова толкал его вперед. Они попали в другой коридор, где потолок был гораздо выше, чем в крошечном, узком проходе, который они только что миновали. Земля была влажной, и под ботинками Кэла то и дело что-то скрипело и трескалось, словно он ступал по стеклу.

Вскоре они пошли мимо выходов, ответвлявшихся с обеих сторон этой странной галереи. Ненадолго зайдя в один из них, они быстро свернули в более просторное помещение. Хотя Кэл мало что мог увидеть в темноте, казалось, оно поделено на более мелкие отсеки; лабиринт из толстых бетонных плит доходил примерно до середины высоты потолка, образовывая целую серию закутков. У входов в такие закутки на земле лежали груды булыжников и кучи чего-то, похожего на проржавевший металл.

— Что это за место? — спросил Кэл, осмелившись нарушить тишину.

— Питомники.

— Питомники… для кого? Для животных? — сказал Кэл.

— Нет, не для животных. Для копролитов. Стигийцы выращивали их, чтобы использовать в качестве рабов, — медленно ответил Дрейк. — Они построили этот комплекс много веков назад.

Он поторопил Кэла прежде, чем тот успел спросить что-нибудь еще, толкнув его в тамбур поменьше. Тот походил на больничную палату. Стены и пол были покрыты белыми кафельными плитками, за многие годы утратившими цвет от грязи и сырости, а у входа были беспорядочно составлены в огромную кучу кровати, словно кто-то собирался их вынести, но ему не дали закончить работу. Самым странным в этих кроватях был размер — все они, без исключения, были маленькими, в них бы и человек размером с Кэла не уместился, не говоря уж о взрослом.

— Это что, детские кроватки? — громко спросил мальчик, увидев ещё кое-что.

Над миниатюрными кроватями были укреплены круглые металлические клетки из осыпающегося, ржавого железа, большинство из которых были закрыты. Ничто не указывало на то, кто был первоначально заключен в эти клетки, сохранились лишь остатки полусгнивших соломенных тюфяков.

— Но это же не для детей? — спросил Кэл.

Он был в ужасе — словно увидел детскую больничную палату из ночного кошмара.

— Для детей копролитов, — ответил Дрейк, когда они нагнали Эллиот.

Она толкнула двустворчатые двери, одна из которых держалась на одной-единственной петле и громко заскрипела, придя в движение. Эллиот поспешила придержать ее.

Кэл с Дрейком последовали за девушкой в смежный коридор, где выстроились в ряд покоробившиеся полки. На них лежали разнообразные непонятные, таинственные с виду приспособления, изъеденные ржавчиной, которая придала им мутно-коричневый цвет, либо покрытые характерным для меди зеленым налетом. Внимание Кэла привлек стоящий на полу механизм со сгнившими мехами и четырьмя стеклянными цилиндрами сверху. Рядом с ним стояло нечто похожее на ножной насос.

Подняв глаза, мальчик заметил деревянный стеллаж, набитый всевозможными остро заточенными инструментами, многие из которых заржавели на своих полках. А рядом висела таблица. Хоть она и была сильно повреждена плесенью, Кэл все же сумел разглядеть схематичные картинки и причудливые письмена, но что они означают, не понимал совершенно.

Шлепая по лужам мутной воды, они прошли еще несколько узких коридоров. Там было пусто, только по потолкам тянулись многочисленные широкие трубы, с которых свисали старая изоляция и космы паутины.

Затем все трое свернули в какую-то комнату. Помещение в форме буквы «Г» было от пола до потолка заставлено крупными стеклянными цилиндрами, некоторые достигали метра в диаметре. Пока Дрейк с Кэлом ждали сигнала от Эллиот, что можно двигаться дальше, внимание мальчика привлекло нечто в одном из ближайших к нему сосудов.

Сначала он не понял, что там, но, приглядевшись, увидел, что перед ним человеческая голова в поперечном сечении. Череп от макушки до самого низа головы был разрезан, был виден мозг и все остальное. Но выглядела голова как-то ненатурально — трудно было представить, что когда-то она принадлежала человеку. Кэл неосмотрительно наклонился, чтобы взглянуть на сосуд с другой стороны. Свет от фонаря проник сквозь желтоватую жидкость, в которую была погружена голова, и мальчик вдруг увидел единственный, широко раскрытый глаз и темную щетину на обескровленной коже человека, словно он не успел побриться в свое последнее утро.