Земля Обетованная - Маркус Сэйки

Купер уже собирался проделать тот же самый трюк, что и несколькими секундами ранее, – прыжок в сторону, совмещенный с выстрелом, но ситуация сложилась совсем иная. В отличие от безликого, Куин был готов к любому развитию событий, и, что самое важное, его тело скрывал памятник, отчего прочесть его намерения оказалось совершенно невозможно.

«Кроме того, выстрелишь ли ты в своего приятеля и бывшего партнера, Бобби Куина?»

– Я не шучу. Опусти пистолет.

Тело Купера задеревенело, но он тем не менее опустил пистолет.

– Привет, Бобби.

– Положи руки на затылок и опустись на колени.

Купер вгляделся в коллегу, с которым прошел добрую сотню миссий, вспомнил его черный юмор и то, как Бобби обычно не меньше двух минут мял сигарету, прежде чем ее прикурить.

– Бобби… – Купер судорожно пытался подобрать подходящие слова для объяснения ситуации, но выходило, что для объяснений потребовалось бы не меньше получаса посидеть в пабе, попивая «Гиннесс».

И тут Купера охватил смех, и ничего поделать с собой он не мог. Сколько раз его жертвы хотели от него примерно того же? Сколько раз они говорили ему, что…

– Делай, что тебе сказано!

– Я не подчинюсь, Бобби.

«Что в подобном случае говорят ирландцы?

Хочешь рассмешить Бога, составь план».

– Положи ладони на затылок…

– Я не подчинюсь, – повторил Купер.

– Полагаешь, я в тебя не выстрелю?

– Не знаю, Бобби…

«Но знаю точно, что если ты возьмешь меня, то я – мертвец, а улика исчезнет, и Дрю Питерс продолжит нагнетать войну».

– …но уверен, мы это скоро выясним.

И Купер медленно пошел вперед. Времени для разговоров, а тем более для объяснений сейчас не было. Солдаты, заслышав выстрелы, наверняка уже сюда подтягиваются. Прибудут в считаные секунды.

– Черт возьми, Купер…

– Сожалею, Бобби. Единственное, что я могу тебе сказать: я вовсе не тот, кем меня считают в департаменте. Но остаться сейчас, чтобы все объяснить, я не могу.

Куин чуть опустил ствол штурмовой винтовки и нажал на спусковой крючок. Пуля угодила в землю в дюйме от ноги Купера.

– Знаю, Бобби, что ты способен прострелить мне ногу. Но знай же, что это то же самое, что меня убить. Солдаты из штурмовой команды колебаться не станут, у них свой приказ. И если мне предстоит сейчас умереть, то я предпочитаю, чтобы жизни лишил меня именно ты.

– Купер…

– Делай свой выбор, Бобби.

Купер остановился и вгляделся в партнера, пытаясь прочитать свою судьбу в его глазах, в напряжении мышц на щеках, в едва заметном подрагивании шеи.

– Черт тебя возьми. – Куин поднял вертикально ствол штурмовой винтовки. – На то, чтобы убраться, у тебя три секунды.

Купера захлестнула буря эмоций. На мгновение он подумал: а был бы его выбор таким же, если бы ситуация сложилась диаметрально противоположно? Решив поразмыслить над этим позже, Купер припустил что было духу прочь.

Прошло секунд пять, а то и больше, прежде чем Куин заорал, что преследуемый здесь, рядом с часовней, но еще через несколько секунд Купер уже преодолел высокую ограду и оказался на улице. Перед ним был весь огромный широкий мир.

В голове Купера был огонь, а в кармане – бомба.

Сверху едва слышно доносился шум пропеллеров низко летящего вертолета. Искали, несомненно, его, и на борту, конечно же, имелся снайпер и камеры высокого разрешения, и если его сверху обнаружат, то выстрела он даже не услышит.

«Расслабься. Ты же всего лишь один из многочисленных прохожих на улице. Только не беги и не привлекай к себе внимания, и все будет нормально».

Уйти от стрелков было лишь частичным успехом, и чем больше Купер думал на эту тему, тем менее значимым ему этот успех представлялся.

До того как он обнаружил карту памяти, в нем жила еще надежда, что Смит ему лгал и все, что Купер делал прежде, было оправданно. Но прятаться в раковине надежды теперь стало невозможным. Питерс выслал к нему команду головорезов, которые ни секунды не колебались и даже не пытались его арестовать. Безусловно, им был отдан приказ убить, а затем подчистить место. Следовательно, Дрю Питерс был-таки плохим парнем, из чего следовало, что Джон Смит… Ну, насчет Джона Смита пока не все однозначно.

Но самым плохим теперь представлялось то, что Куперу не удалось, как он поначалу предполагал, незаметно забрать карту памяти и так же незаметно покинуть город. Теперь Питерсу известно не только то, что его страховка похищена, но и почти наверняка то, кто является похитителем.

«А что из этого следует? Что дальше предпримет Питерс?»

Все мышцы Купера вдруг обратились в камень, и он застыл на полушаге. Тут же кто-то его толкнул сзади. Приподняв сжатые в кулаки руки, Купер быстро развернулся. Пожилой мужчина в деловом костюме подпрыгнул от неожиданности:

– Эй, парень, смотри, куда…

Но Купер уже бежал – бежал вопреки риску выделиться из толпы и привлечь к себе внимание. Чуть впереди располагался крошечный торговый центр. В несколько секунд преодолев расстояние до него, Купер распахнул дверь и влетел внутрь.

Торговый мини-центр встретил его запахами дешевой парфюмерии и звуками дурацкой, так называемой атмосферной музыки. Повсюду, словно зомби, медленно перемещались покупатели. Купер вихрем промчался мимо солярия, продуктового магазинчика и парикмахерской. Напротив туалета обнаружил будку с телефоном-автоматом. Покопался в карманах, но мелочи не обнаружил.

Опрометью вернулся назад и заскочил в продуктовый магазинчик. Швырнул перед кассиром-пакистанцем десятидолларовую купюру:

– Четвертаки. Мне нужны четвертаки.

– Мы не меняем…

– Дай мне четыре чертовых четвертака, а остальное оставь себе.

С удивлением оглядев его, пакистанец медленно открыл ящик кассы. Покопался там с таким проворством, будто все происходило в воде, при этом негодовал:

– Сумасшедший, опять мне на голову сумасшедший…

Купер схватил монеты и побежал к телефону-автомату. На пути лишь чудом не сбил девицу – по виду жительницу пригорода – с роскошной прической, но бега ни на йоту не замедлил.

Сунув в автомат две монеты, набрал номер Натали. Сердце Купера стучало сильнее, чем совсем недавно на кладбище, руки дрожали.

Гудок. Еще гудок. Еще гудок.

«Давай же, давай, поднимай…»

– Привет, Купер, рад, что ты все же соблаговолил позвонить домой.

Мир вокруг понесся бешеной каруселью, и, чтобы не упасть, Купер схватился рукой за стену.

Голос! Он знал этот голос.