Попаданец - Игорь Масленков

— Мы ведь с тобой договорились, — д'айдрэ тяжело вздохнула. — Говорю я, а ты лишнего не болтаешь. У окна невыгодная позиция. Кто угодно быстро загонит нас в угол. Но теперь я вижу каждого входящего, мимо и мышь не проскочит. А в случае заварухи можно рассредоточиться и сбить с толку врага.

— Ну, блин, целая военная наука, — хмыкнул Алексей.

— Надеюсь, она не пригодится… на этот раз. Но ежели чего, беги на конюшню, седлай коня и проваливай.

— Как проваливай? Нет, так дела не делаются. Как я могу тебя бросить?

— Молча! Так у вас говорят?

— Ладно, я есть хочу. Где этот Фарг запропастился? — ход мыслей д'айдрэ пришелся не по душе Алексею

Меж тем трактирщик не заставил долго ждать. Правда, на этот раз явился не хозяин, но слуги. Принесли двух тешеных кроликов в сметане, резаный пшеничный хлеб, два кубка и кувшин яблочного вина.

— Однако, цены в королевских забегаловках будь здоров, — проворчал Алексей и принялся за нежное мясо. Волшебный аромат сводил следопыта с ума, а в брюхе и впрямь волки выли.

Кайдлтхэ также была голодна, но старалась не показывать собственную слабость. Великий герцог, проглотив пару кусков, вспомнил об этикете и нажал на тормоза. Ведь он единокровный брат светлой госпожи.

Ужин прервал сильный удар в дверь. Та с шумом отворилась и едва не слетела с петель. От неожиданности Алексей закашлялся, а когда поднял глаза, то и вовсе едва не подавился. На пороге трактира стояло трое д'айдрэ. Кроме Кайдлтхэ ему не приходилось видеть других жителей Моридурна. Только теперь он понял, что ничего о них не знал. Да, они были совсем иные. Настоящие д'айдрэ. Двое мужчин и женщина. Высокие, беловолосые, закованные в доспехи из черного металла с красным отливом. Следопыту показалось, металл тот живой и светился каким-то особенным внутренним светом. Он сверкал, мерцал, переливался. Все детали доспехов покрывала необыкновенная чеканка или рисунок, напоминавший руны из книги Настфарда Скретского или переплетение тайных знаков татуировки Кайдлтхэ.

У поясов незваных гостей великий герцог увидел длинные и узкие двуручные мечи с едва изогнутым лезвием и вычурными рукоятями на манер самурайских катан. В глазах пришельцев читалось неодолимое превосходство. На всех вокруг они взирали с нескрываемой неприязнью и высокомерием. Не мудрено, многие жители Дэорума принимали их за полубогов или демонов. Вмиг в трактире стихло. Посетители сникли, боясь произнести хоть слово. Кто-то из заезжих селян шепотом принялся читать молитву, остальные оцепенели от страха. Сердца ушли в пятки. Каждый мысленно проклинал тот час, когда решил остановиться в «Пучеглазом драконе».

Кайдлтхэ оставила еду, вытерла губы салфеткой и коснулась пальцами рукояти меча.

— Беги! — сквозь зубы процедила девушка. — Беги! — едва не выкрикнула Кайдлтхэ.

Алексей сообразил, визит троих д'айдрэ не сулит ничего хорошего. Но было поздно. Предводительница медленно, почти вальяжно, упиваясь собственной силой, властью и неуязвимостью, сделала несколько шагов вперед. Глаза ее горели двумя винно-желтыми топазами, в уголках губ застыла едва уловимая улыбка, столь свойственная уроженцам Моридурна. Женщина неспешно оглядела зал, словно выбирала жертву. Взгляд ее остановился на спутнице Алексея.

— Кайдлтхэ, дочь Айфтанйярк из Дома Илгрифтэй! Именем Совета трехсот ты арестована, — важно, с расстановкой на тамарвалдском произнесла д'айдрэ. — Следуй за нами и тогда, возможно, тебе будет дарована милость Трибунала. Твоего оруженосца, этого выскочку и самозванца, также приказано доставить в Моридурн.

И тут Алексея прошиб холодный пот. Какой же он и впрямь осел! Не соврала нищенка! На лбу под длинной белой челкой д'айдрэ следопыт разглядел татуировку в виде кошачьего глаза. В тот миг показалось, что жизнь кончилась. Вот и смерть пришла. Гордая, неприступная, непобедимая.

Положение складывалось скверное. Боец из Алексея никакой, а одной Кайдлтхэ против троих не выстоять. Но девушка не паниковала. И то спокойствие передалось великому герцогу. Он не знал на что надеется напарница, но коль она не впадает в истерику, то и ему негоже опускать руки. Плевать на трибунал. Кайдлтхэ боялся сам Сердигон. Хранительница пустошей чего-нибудь да стоит. Следопыт мало смыслил в иерархии д'айдрэ, но верил, Кайдлтхэ взяли в хранители не за красивые глаза. За ней охотятся трое воинов. Стало быть, она и впрямь представляет серьезную угрозу.

— Коль Совет трехсот решил, то исполняй, — голос Кайдлтхэ звучал ровно, но от ушей следопыта не ускользнула нотка если не обреченности, то готовности с честью выстоять последний бой.

— Пусть будет так, — довольная собой произнесла посланница Моридурна. Едва ли заявления беглянки ввели ее в заблуждение, но и она надеялась на то, что миссия пройдет гладко, без ненужных осложнений и кровопролития. Не учла лишь того, что Кайдлтхэ чувствовала себя загнанной в угол и готовой на многое.

В следующее мгновенье все пошло наперекор ожиданиям самодовольной троицы. Когда женщин разделял всего какой-то метр с небольшим, Кайдлтхэ подхватилась, опрокинула стол на соперницу и выхватила меч из ножен. Доли секунды хватило для того, чтобы нанести удар. Послышался грохот падающей мебели, бьющейся посуды и звон металла. Окажись на месте д'айдрэ кто-нибудь иной в кожаном доспехе, то харкал бы несчастный кровь и корчился в предсмертных судорогах. Но моридурнский доспех с честью выдержал удар. Лезвие высекло сноп искр, скользнуло по нагруднику и ушло в сторону. Чистильщица, не успела блокировать атаку, остановилась и подалась на полшага назад. Кайдлтхэ не стала ждать, отвела клинок, сгруппировалась и пошла вперед. Но на помощь подоспели двое других д'айдрэ. Девушка не решилась ввязываться с ними в бой, сделала колесо и ушла к дальней стене.

Предводительница, опомнившись, выхватила меч и бросилась на обидчицу. На Алексея никто уже внимания не обращал. Столь пренебрежительное отношение даже оскорбило.

И тут что-то взорвалось в его голове, ослепило, едва не свело с ума. В один миг, прямо как перед смертью, пронеслась перед глазами вся жизнь. Он увидел молодое лицо матери и себя в колыбели. Вспомнилось школьные забавы, первая любовь и первая сигарета, жена, дети, лес и Аакхабит. Вспомнились собственная трусость и слабость, угрозы великого магистра и пламя факела в пыточной камере. Вспомнились кости тех, кто навеки остался лежать в окопах и стрелковых ячейках. Настало время принять главное решение в жизни. И пусть он умрет, но хотя бы раз не ошибется в выборе, за который не будет стыдно и на том свете. Позабыв обо всем, вытащил меч из ножен. Звук скользящего лезвия не забыть никогда! Холодный и хищный, словно заклинание, призывающее смерть. В тот удар Алексей вложил все силы. Меч взмыл над головой и опустился на спину женщины-д'айдрэ. Та, не ожидая атаки с тыла, полетела вперед, но не упала, устояла, рухнула на колено. И вновь ее спас доспех. Коралтарская сталь лопнула, лезвие сломалось. Д'айдрэ, не желая испытывать судьбу, ударила назад не глядя. Алексею посчастливилось обрубком погасить удар. Того оказалось достаточно, чтобы он кубарем полетел на пол. Но ему удалось вывести из боя, пусть и на короткое время, одного бойца.