Яд в моём сердце - Рита Трофимова

Он твёрдо решил бороться до последнего, и был уверен, что сможет выстоять! Взять хотя бы крылатое выражение на латыни, смысл которого …

Фил силился вспомнить. Эту фразу так часто повторяет отец! Чёрт! Человеческая память не безгранична, но и латинский не так-то прост. Стоило забросить учебники, и мозг с трудом извлекает из памяти, казалось, давно и прочно заложенное учёбой, а может, причина совсем в другом?!

«Cūra tē ipsum» — «Исцели себя сам» — наконец-то отыскал он в учебнике, как только вернулся домой. Да… «Лингва латина нон пенис канина» — «латинский язык, не хрен собачий». Это смешное выражение, придуманное самими же студентами лет двадцать назад, до сих пор гуляло в обиходе. Фил хорошо запомнил пару таких смешных фраз — странно, но всякий шлак запоминался гораздо лучше, чем полезная информация.

Фил развалился в кресле и прикрыл глаза. Завтра на концерте Лины он должен выглядеть достойно! И ни взглядом, ни жестом не выдать своих леденящих нутро мыслей.

Телефон в очередной раз запиликал, и Фил, тяжко вздохнув, обречённо ответил на звонок.

— Филь… Филь, пожалуйста, приезжай, у папы сердечный приступ, его забрали в больницу, и мне страшно одной. Я даже из комнаты выйти боюсь.

— «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку…» — пробормотал Филипп строки из известного стиха, морщась от собственного позёрства и пафосности.

— Тебе на меня пофиг, да? Тебе всегда было пофиг. Вдруг он умрёт? Что я тогда буду делать? Как жить? — Олька жалобно всхлипнула и громко разрыдалась в трубку, и в сердце Фила шевельнулась жалость к бывшей подружке. — Филипп, приезжай, а? — подвывала Олька. — Мы ведь прежде всего друзья. Вместе будем страдать, так легче…

На часах было три ночи. Фил с трудом поднялся и накинул ветровку.

— Ладно, скоро буду, жди. Только без глупостей.

— Конечно, я же не нимфоманка, друзья так друзья, — шмыгнула носом Олька.

— Нимфоманка, — усмехнулся Филипп, и Олька хрипло рассмеялась.

Фил по привычке нащупал в кармане баночку. Он так и носил её с собой, не решаясь выбросить, а может, испытывал себя на прочность?

***

Остаток ночи они просидели на кухне. Разговор не клеился. Олька много курила, хлестала кофе и без умолку трещала, сетуя на злодейку судьбу и тупое невезение. Развалившись на диване, Фил наблюдал за мытарствами бывшей подружки и изредка вставлял нужные реплики в Олькин монолог, однако всё чаще говорил невпопад.

Ему вдруг вспомнилась маленькая Лина, подглядывающая за игрой мальчишек из-за смородинного куста и та смешная растерянность, и наивность, что искрилась во взгляде в моменты её разоблачения. Лина за фортепиано, Лина в цветочной клумбе, Лина у окна удивляется радуге над лесом. В душе у Фила воцарился покой и то особое настроение, переполнявшее его в минуты общения с девчонкой. От удовольствия веки смежились сами собой. Он так увлёкся картинками, что перестал слышать Олькину речь и потерял нить разговора.

— А чему ты так улыбаешься? — встряхнул его подозрительный Олькин голосок. — Я уже не раз замечаю эту твою дурацкую улыбочку. — Олька рвано выдохнула, скрипнув зубами, ноздри её заметно затрепетали. — Колись, о ней думаешь, да? — Она не мигая смотрела ему в глаза, будто обладала способностью видеть насквозь.

— Неважно! — Фил почувствовал себя неловко, прочистил горло и уселся ровнее.

— Нет важно, мне всё важно, всё, что связано с тобой!

— Ещё одно слово — и я уйду, — вскипел он.

— Ну, Филь. — Дрожащей рукой Олька вынула из пачки сигарету и нервно затянулась. — Ну всё, прости, я же по старой памяти, — сдавленно процедила она, явно пытаясь усмирить взыгравшие эмоции.

И Фил, борясь с желанием придушить неугомонную подружку, заставил себя промолчать.

Ближе к рассвету сон сморил обоих. Фил проснулся первым в двенадцать дня. Олька сопела рядом, подпирая щекой его плечо и цепко обвивая рукой. Он с трудом выбрался из объятий бывшей и направился в ванную. Плеснув в лицо холодной водой, Филипп оглядел себя в зеркале, прошёлся пятернёй по волосам, подмечая, что вид у него не так уж плох. Крадучись, прошёл в прихожую и, тихо прикрыв за собой дверь, покинул квартиру в надежде никогда не возвращаться.

Уже выходя из подъезда, Фил по привычке пошарил рукой в кармане и на секунду притормозил. Кажется, он потерял баночку с транками где-то по дороге, а может, Олька снова вздумала пошалить?! Как же достала… Он раздражённо стиснул челюсти, но, поразмыслив, тряхнул головой и уверенно зашагал к машине. Ну и пусть… пусть всё остаётся в прошлом!

***

В компании Лины день пролетел незаметно. Сомнения и страхи улеглись, и Фил ощутил себя свободным от пут ядовитого Аспида. Иногда ему казалось, что время повернулось вспять, возвратив их в детство, в то самое лето, когда для них всё так печально закончилось. И те волнующие моменты, что он испытывал рядом с девчонкой, вселяли в него надежду, что он всё ещё жив. Про Ольку он даже не вспомнил. Телефон разрядился и вырубился, избавив Фила от назойливых звонков. А потому, встретив её у дверей своей квартиры, Фил испытал состояние близкое к шоку.

— Вот. Ты у меня прошлой ночью забыл. — Олька протянула баночку и приторно улыбнулась, но в глазах плескалось что-то недоброе, обида, разбавленная злостью. «Что и требовалось доказать!» — всем своим видом говорила она.

Фил отшатнулся. Страх разоблачения липким комком перекатился в желудке. Не готов он был к таким весёленьким сюрпризам и тем более не хотел, чтобы Лина видела их разборки.

— Да катись ты со своей… — процедил он сквозь зубы. — А это… — кивнул он на баночку, — можешь оставить себе на память!

— Я … наверное п-пойду, — запнулась Лина, попятившись к выходу. — Это было не очень хорошей идеей и…

— Лин, подожди, это просто … ерунда какая-то. Я всё объясню. — Фил поймал её запястье и бросил на Ольку взгляд, не суливший бывшей подружке ничего хорошего. Но та продолжала стоять на месте и нагло ухмыляться.

— Я хочу уйти. Отпусти меня, пожалуйста! — дёрнулась Лина.

— Лин, выслушай меня. — Фил тут же убрал руки, наблюдая, как она разворачивается и идёт к лифту. — Ладно, тогда я с тобой. Уйдём вместе! — намеренно громко сказал он и шагнул следом.

— Ой, нет, нет, подождите, — встрепенулась Олька, засовывая баночку в карман ветровки. — Послушай, сестрёнка. Это совсем не то, что ты подумала. У папы случился сердечный приступ, его в больницу забрали, а я об этом только ночью узнала. Мне было так страшно … Да мне на стены выть хотелось, вот я и попросила