Сталин. Кто предал вождя накануне войны? - Олег Козинкин

Резуны не более чем повторяют слова выживших нацистов. Но если они попробуют на документах последних пары недель до 22 июня доказать подготовку агрессии со стороны СССР, то тут их и ждёт большое разочарование.

А есть ещё те самые «пять вопросов от Покровского», которые поклонники В. Резуна также особо стараются «не замечать» и которые одним из первых поднял для изучения исследователь Ю.И. Мухин. Эти вопросы, как и знаменитая «Директива № 1», самим своим текстом показывают, что перед 22 июня 1941 года отдавались некие приказы, и те, кому были заданы эти «пять вопросов», должны были ответить, когда они данные команды получали, от кого, как, и какие меры приняли для их выполнения. Вопросы эти были достаточно чёткие и прямые, почти как вопрос для студентов-двоечников: «Уж не в вольтах ли измеряется напряжение?»

На все эти вопросы генералы успели ответить ещё при Сталине, кое-кто — прямо у расстрельной стенки. Однако при Хрущёве все виновные в трагедии 1941-го были реабилитированы и названы героями, а ответы на опасные «Вопросы» сданы в архивы Министерства обороны и до сих пор толком не изучены и не изданы в полном объёме.

В 1989 году публиковалась часть ответов комдивов, комкоров, командармов и генералов из штабов округов. Но нет ответов таких командующих, как Рокоссовский, ставших после войны маршалами. Видимо, ответы таких людей ВИЖ не рискнул печатать — очень уж неудобными могли оказаться показания некоторых генералов и маршалов, данные сразу после войны, в основном ещё при жизни Сталина, когда врать о ВОВ ещё боялись или не умели и не собирались. Но даже анализ того немногого, что было опубликовано — если анализировать, имея перед глазами сами вопросы, — даёт много интересного. И информацию о существовании «Приказа ГШ от 18 июня 41-го» следует искать именно в ответах генералов на «Вопрос № 2», особенно в ответах тех, кто стал после войны «Маршалами Победы». Ведь именно среди них большинство таких, кто «почему-то» оказался в боеготовом состоянии перед 22 июня. Вряд ли издатели ВИЖ в 1989 году дошли бы до высших чинов, но даже то, что могло проясниться из ответов комдивов и комкоров, видимо, испугало кое-кого. Подробнее все эти вопросы с опубликованными в 1989 году в ВИЖ ответами генералов западных округов на них были разобраны выше и в книге «Адвокаты Гитлера».

Ещё раз скажу: тема «после 22 июня» никогда не входила в цели данного исследования. И в этой книге также был рассмотрен вопрос о том, проводилось ли приведение войск западных округов в боевую готовность перед 22 июня. Вывод однозначный: конечно, проводилось, и именно к 22 июня. Жуков делал это потому что этого требовал Сталин, и для того, чтобы геройски победить супостата пусть не «превентивным ударом», но хотя бы после нападения. Но были и те, кто срывал эту задачу, чтобы сдать армию и страну. Жуков понимал это лучше многих и потому настоял на расстреле Павлова и бывшего поручика Коробкова. Но, когда Сталина не стало, Жукову (а точнее, тем кто «редактировал» его «Воспоминания» перед изданием) проще стало говорить о том, что приведения армии в боевую готовность вообще не было, чем пытаться объяснять и свою некомпетентность, и предательство подчинённых. Ведь особые отделы в армии в эти предвоенные месяцы подчинялись самим военным! И если пойдёт разговор о предательстве Павловых, то может возникнуть вопрос: а куда смотрело руководство НКО и ГШ, почему не реагировало вовремя на доклады особистов западных округов, которые наверняка поступали в Москву в те предвоенные месяцы и недели?

Другой аспект проблемы — подмена Жуковыми официально утверждённых планов обороны — также уже рассматривался в первых двух книгах «о 22 июня». И чуть ниже о нём ещё поговорим. Но надеюсь, что теперь стало понятно, почему ни Жуков в своих «бессмертных» «Воспоминаниях…», ни официальные историки во времена КПСС и сегодня так не жалуют директивы от 11–12 июня. Начни историки разбирать эти директивы, и выявится полная неприглядность действий Павловых, станет понятна их ответственность (да и самого Жукова) за разгром РККА в начале 1941-го. Станет понятен «механизм измены». Ведь байка о том, что «Сталин запрещал приводить войска в боевую готовность», в нынешней «мифологии о 22 июня» является ключевой. Разрушьте её — и развалятся все обвинения против Сталина, относящиеся к Великой Отечественной войне. Придётся переписывать всю историю начала ВОВ. Придётся отменять решения партии и снова искать виновных.

Данное исследование имело цель показать, что вовсе не мифический «тиран и злодей», которого «все боялись», несёт ответственность за то, что случилось 22 июня, и за гибель почти 20 миллионов солдат Красной Армии и мирных жителей на оккупированных территориях и общее уменьшение населения СССР-России почти на 28 миллионов человек. Как у каждого Подвига есть свой Герой, так и у каждого Поражения есть «авторы». И у этих «авторов» есть имена и фамилии.

Впрочем, есть мнение, что разоружение наших частей на границе происходило по указанию… Сталина. Есть такая гипотеза, что он, оказывается, договорился с Гитлером о совместных военных действиях против Англии, дал команду Павлову и прочим разоружить войска на границе, а потом Гитлер по дурости своей передумал и напал на доверившегося ему Сталина, который слишком был рационален и не поверил, что Гитлер пойдёт на такую авантюру — напасть на СССР. Ну а потом ему пришлось расстрелять Павловых, чтобы скрыть свою «оплошность»… Но об этой и подобных «странных гипотезах» разговор уже был в книге «Адвокаты Гитлера».

* * *

Заканчивая эту книгу, третью в исследовании событий «до 22 июня», хотелось бы надеяться, что читатель сам сделает свои выводы о том, насколько верны выводы автора. События последних предвоенных дней и действия перед 22 июня представлены на основе мемуаров основных участников событий, архивных документов и официальных показаний тех, кто спустя годы эти мемуары писал. Читающему осталось только самому сделать свой вывод — приводились ли войска западных округов в боевую готовность за несколько дней перед 22 июня или нет? А если приводились, то почему не были приведены в реальности?

Доказывается факт приведения в боевую готовность войск западных округов распоряжениями (директивами) из Москвы:

директивами НКО и ГШ от 11–12 июня;

самой «Директивой № 1» от 21 июня 1941 года, а точнее, её черновиком-оригиналом, по зачёркнутым местам которого и видно, что делалось в последнюю неделю в этом плане, и который имеет архивные реквизиты (ЦАМО, ф. 48а, оп. 3408, д. 3, л. 257–259), — желающие сами могут его изучить;

директивой ПрибОВО от 19 июня, опубликованной в ВИЖ в № 5 в 1989 году (ЦАМО, ф. 344, оп. 5564, д. 1, л. 34–35).

А также показаниями начсвязи ЗапОВО Григорьева, данными им на суде и следствии по делу Павлова. И хочется надеяться, что приведённые в этой книге доказательства также покажутся читателю убедительными. Остаётся только один вопрос: кто виноват в том, что приведение в боевую готовность войск на границе перед 22 июня не состоялось, а точнее — было сорвано, и кем?

Ни в коем случае не претендуя на «истину в последней инстанции», всё же хотелось бы, чтобы возможные оппоненты делали свои выводы, основываясь на документах, мемуарах и показаниях… Данная работа не есть «версия» или «гипотеза, всё объясняющая». Это — разбор и анализ существующих опубликованных и вполне доступных материалов. Так что читайте, анализируйте и делайте вывод сами и выбирайте, чья «логика» убедительней…