Стать лисой - Виктория Миш

— Не парься. Включи музыку, — она дернула рычажок, и радио заиграло что-то бодренькое, — Во, нормально. Оставь.

Марина скептически посмотрела на парня в черном:

— Ты же слушаешь рок, а это явно попса.

— Зато весело.

«Выхожу я на охоту,

Когда город спит.

Когда поздний сериальщик

Злые коммы строчит.

Я иду по проводам

И не боюсь упасть.

Я борюсь за справедливость

И мечтаю мир спасать»…

— Зачем ты выключила? — он свернул во двор и осторожно лавировал между машин, — Интересная песня.

— Слишком похоже на меня, — Марина не смогла сдержать горечи, — Или я становлюсь параноиком, когда кажется, что все вокруг только и говорят, что о тебе…

Они остановились, и Кирилл выключил зажигание.

— Готова? Тебе придется остаться с Лебедью, пока я отгоню машину.

— Мы можем сделать это вместе.

— Я не против, но ты не согласишься.

Она улыбнулась. Наконец-то! Свободно и дерзко, как улыбалась раньше.

— Тогда оставь меня на ближайшей остановке, я подожду тебя там…Пистолет — мой, не трогай!

Он высадил ее и наказал ждать двадцать минут. Она засекла время и шутливо пригрозила уйти к его девушке, если он опоздает, хоть на секунду.

— Рад, что ты больше не дуешься, — Кир довольно махнул ей рукой и скрылся в потоке машин.

— К чему хандрить, если у меня пистолет? — нарочито бодро сказала она вслух, но на душе все равно было тоскливо.

Она осталась одна, как ни крути. И, даже если он вернется, и заберет ее в Крым, она не будет в безопасности. Она никогда не сможет расслабиться, находясь с ним рядом, потому что он, ее лучший друг — охотник!

Все это было так подло и неожиданно, что она с трудом сдерживалась, чтобы не начать рушить всё вокруг: хотелось выразить свой гнев, свое отчаяние, но было негде.

И даже повыть на луну у нее не получилось — ночь была темная, безлунная, московская.

— Ну, Роуэн! Это все из-за тебя, — после всех размышлений, решила она, и погрозила небу кулаком, будто там мог находиться рыжий лис, — Это твой охотник чуть не убил меня из-за тебя, это твой охотник лишил меня друга, и отравил жизнь моей семье. Ведь я не смогу появиться теперь дома. И за все это нужно спросить тебя! Какого черта ты появился в моей судьбе?!!

— Я не появлялся, — раздался спокойный голос откуда-то сзади и Марина подпрыгнула на месте. Резко обернулась и вздрогнула: за толщей прозрачной стены стоял он, Роуэн, собственной персоной. Фонари выхватывали только контур его фигуры, и лицо почти не было видно… Но Марина знала, что это был он.

— Ты сама пересекла мой путь…Так что скажи спасибо своему наглому рыжему хвосту.

Прозвучало обидно. Девушка сразу же вскинулась, обнажив белоснежные зубки.

— Ты врешь, — прошипела она, интуитивно все еще не веря в то, что он рядом.

Ведь не может такого быть — ты только что говорил о лисе, и вот он тут…А ведь это — не Люр, и никакая клятва их не связывает…

Сердце принялось отчаянно биться, будто вырываясь к нему, к ее рыжеволосому счастью, и Лиска невольно подняла руку. Положила на стекло, мысленно представляя, как прикасается к нему. Они были совсем рядом, так близко, что казалось могут чувствовать запах друг друга. Вот только противная и подлая стена остановки разделяла их.

— Зачем ты пришел?

— Попрощаться… — был тихий ответ.

— А, ну да, — сразу же смутилась она.

Вокруг проносились машины, гудела вечерняя жизнь, но Марина не представляла, о чем говорить с ним…О чем нужно говорить в такой момент.

Роуэн тоже молчал. Скопилось так много чувств и мыслей, но он не мог позволить себе высказать их. Но эта их встреча действительно последняя — они уезжают на Кавказ и вряд ли когда нибудь он позволит себе приблизиться к ней. Лаори не простит — она очень ревнивая и циничная лиска, а разбивать уговор — не в традициях его семьи.

— Люр может призвать тебя, если ты не снимешь медальон, — вспомнил он одну из важных тем, — Если отдашь мне, я сломаю вашу связь…

Лиска испуганно нащупала красноватый камень и возразила:

— Благодаря ему я могу скрываться от ищеек и быть настоящей лисой.

— Вранье, — парень медленно обошел остановку и присел с нею на лавочку. Вытянул ноги и отчего-то довольно вздохнул. Сам не понимая, почему ему так приятно просто находиться рядом, — Артефакт немного стабилизирует твою ауру и является маячком для лиса, который не появляется сейчас только потому, что его перехватили мои ребята. Но, зная его повадки, будь уверена, он найдет повод ускользнуть от правосудия…

— Взятка? — понятливо наклонила голову Марина и на всякий случай сняла цепочку.

На ладони камень мерцал особенно таинственно и как будто уговаривал ее одеть обратно. Цепочка нагрелась от теплоты ее тела и только на ладони стала остывать. Марина сжала ее напоследок, поблагодарив за защиту. Пусть она была и ментальная, или только в ее уме, но с этим медальоном она чувствовала себя уверенней.

— Не говори ерунды, — строго одернул ее он.

Девушка со вздохом передала ему цепочку с медальоном. Роуэн взял в руки, поднес ко рту и пошептал что-то над камнем. Марина задержала дыхание, ожидая как минимум взрыва или вспышки, но ничего не произошло. Парень вернул украшение обратно, сказав, что теперь можно носить его свободно. Они снова помолчали, не решаясь говорить о главном.

— Сейчас приедет Кирилл. Мой парень, — зачем-то сказала она, — Вы с ним незнакомы. Но… прежде. чем мы уедем в Крым, у меня есть одна просьба. Можно?

— Ты уезжаешь в Крым? — удивленно переспросил он, сразу позабыв про желание не смотреть на нее.

Марина молча кивнула. Эта живая реакция на ее слова задели потайную струнку надежды в ее глубоко запрятанном чувстве. Она небезразлична ему?

Рыжие кудряшки сильно отрасли и теперь лезли в глаза… Весь облик Роуэна был как будто запущенным и немного уставшим. Или ей это так кажется?

— Да! — радостно выкрикнула она на все его вопросы и….свои предположения.

— Нет… — Роуэн снова смотрел прямо перед собой, но краешками губ улыбался, — Совершенно невозможно. Так нельзя! Ты должна остаться в Москве. Я скажу ребятам, чтобы они присматривали за тобой…

— Не нужно. Лучше помоги мне один раз…пожалуйста.

— Что нужно сделать? — он сразу подобрался и обернулся к ней, — Я свободен в ближайшие тридцать минут.

— Здесь есть углы? — она поднялась с лавочки и размяла затекшие ноги, — Мне нужно помочь сделать кое-что дома.

Роуэн, прищурившись, спросил: