Муссон - Уилбур Смит

В дверь негромко постучали, и матрос сказал:

— Прошу прощения, капитан. Мистер Тайлер шлет свой привет, а прямо впереди показался Флор-де-ла-Мар.

Семейные проблемы Хэла сразу ушли на такую глубину, что и письмо Гая. Он надел пояс с саблей и поспешил на палубу.

«Серафим» вел за собой «Минотавр» через пролив в кораллах. Командовал «Серафимом» Нед Тайлер, Хэла на борту не было. Как только корабли оказались на нужном расстоянии, они открыли сильный огонь по лагерю арабов под пальмами и по крепостным укреплениям. Сказались месяцы упражнений в стрельбе из пушек, и хотя число матросов сократилось, огонь они вели быстро и точно. Рассчитывая на неумение арабских пушкарей, Нэд близко подвел «Серафим» к внешнему краю рифов. Корабль очутился в пределах досягаемости огня тяжелых орудий крепости, но орудия «Серафима», откалывая куски от укреплений, привели арабов в смятение.

Ответный огонь был редким и неточным. Атакующие корабли проходили недалеко от пушек, но лишь несколько каменных ядер упали так близко, что брызги долетели до палубы «Серафима». Большая же часть просто осыпалась далеко в море.

Арабский лагерь в роще лежал в пределах досягаемости выстрела из мушкета, и половину выстрелов с корабля производили по шалашам и крытым листьями хижинам. Пушки были заряжены шрапнелью, толпу мужчин и женщин, бежавших под защиту крепостных стен, осыпали пулями. На дороге, как початки после сбора кукурузы, осталось лежать много смуглых тел.

Пройдя мимо крепости, корабли повернули назад и снова прошли как можно ближе к рифам, не прекращая огонь. Теперь арабские пушкари немного опомнились от смятения. Каменные ядра стали падать рядом с «Серафимом», одно пробило борт и оторвало обе ноги подносчику пороха, когда тот поднимался по трапу, нагруженный шелковыми мешочками с черным порохом.

Нед взглянул на безногий торс, дергавшийся в луже крови недалеко от того места, где он стоял у руля. Умирающий парень жалобно звал мать, но из обеих его бедренных артерий, как из открытых кранов, лилась кровь, и ни один человек не мог оставить свои обязанности и помочь ему. Отойти за пределы дальности боя орудий крепости, чтобы предотвратить дальнейшие потери, Неду даже не приходило в голову. Хэл просил его держать корабль как можно ближе к берегу, чтобы вызвать на себя огонь береговых батарей и как можно дольше держать арабов в крепости. Нед не собирался отказываться от выполнения этой задачи, хотя его очень опечалила потеря одного из храбрых парней.

Хэл на дальней стороне острова услышал, как стреляют корабельные пушки, и тыльной стороной ладони вытер потное лицо.

— Кремень! — похвалил он решимость Неда и снова стал наблюдать за высадкой моряков с «Йомена из Йорка». Шлюпки шли через проход в рифах, который он отметил несколько недель назад. Четыре баркаса были забиты людьми и так глубоко сидели в воде, что над ее поверхностью оставалась часть борта едва ли в ладонь шириной.

Как только киль баркаса касался песка, люди спрыгивали в чистую теплую воду лагуны и вброд шли к берегу. Там Большой Дэниел и Уил Уилсон построили их в колонны и повели под пальмы.

Даже с теми, кого мог дать с «Йомена» Андерсон, у Хэла в высадившемся на берег отряде насчитывалось едва четыреста человек против орды аль-Ауфа. У врага, по оценке Хэла, могло быть тысяча или две тысячи человек, но пока никто не препятствовал высадке. Казалось, бомбардировка с «Серафима» и «Минотавра» возымела нужное действие, и все оборонявшиеся скопились в крепости.

К берегу подошла последняя лодка с моряками, тяжело груженная оружием, фляжками с порохом и бутылками с водой, потому что бой в жару вызывает сильную жажду. Хэл посмотрел, как пустые лодки уходят назад к «Йомену», который лежал в дрейфе не более чем в полумиле от рифов, и пошел за колонной в лес.

Порядок передвижения был тщательно продуман. Авангардом командовал Большой Дэниел; от авангарда вперед и в стороны высылались разведчики, чтобы колонна не попала в засаду. На обоих флангах колонны шли люди с мушкетами. Командование основной массой Хэл оставил за собой.

От бухты, где они высадились, до крепости было не больше трех миль, и Хэл подгонял людей, заставляя быстро идти по мягкой песчаной почве. Они не прошли и мили, как впереди в лесу послышались мушкетные выстрелы и дикие крики и вопли. Хэл побежал вперед, думая, что Большой Дэниел попал в засаду, и опасаясь того, что может увидеть. По обе стороны широкого следа, протоптанного моряками, лежали девять мертвых арабов; звуки боя стихали, уцелевшие арабы убегали в крепость, а моряки Дэниела преследовали их. Один матрос сидел, прислонившись спиной к стволу, и перевязывал пулевую рану в ноге. Хэл выделил людей, которые помогли бы ему добраться до берега и вернуться на «Йомен», и поспешил за Большим Дэниелом. На дальней стороне острова по-прежнему гремели пушки, а колонна теперь была так близко к крепости, что над вершинами деревьев впереди видны были облака порохового дыма.

— Нед Тайлер не дает сынам пророка молиться, — сказал Хэл; по его лицу в бороду градом катился пот; рубашка стала такой мокрой, словно он побывал под водопадом.

Уже много минут он чувствовал нестерпимое зловоние, которое выносить в жарком лесу становилось все труднее. Когда вышли на открытое место, Хэл остановился так внезапно, что шедший следом матрос наткнулся на него. Несмотря на спешку и озабоченность, его ошеломил ужас лобного места аль-Ауфа. Почерневшие от солнца трупы, свисающие с треножников, невероятно раздулись от газов в животах, а некоторые лопнули, точно перезрелые плоды. И все были покрыты шевелящимся радужным покровом синих мух.

Хэл не удержался, поискал среди висящих фигур маленькую, с ярко-рыжей головой, и, ничего не найдя, почувствовал огромное облегчение.

Он заставил себя пройти между висящими фигурами, не обращая внимания на гудящих насекомых, которые быстро взлетали вокруг и вились у лица.

Аболи и Том ждали его под деревьями на дальней стороне поляны.

— Теперь мы можем идти? — закричал Том с расстояния в тридцать шагов. Он, Аболи и еще три человека были в арабских одеяниях, головы закутаны тканью. Хэл видел на лице сына нетерпение и решимость, в правой руке Том держал обнаженную шпагу. И снова Хэл пожалел, что поддался на уговоры сына и позволил ему пойти с Аболи. Убедило его только то соображение, что Том единственный среди нападающих побывал на стене и знал, где на нее может подняться небольшая группа решительных людей. К тому же Том знал, в какой камере держали Дориана. Одетые как пираты, они постараются отыскать Дориана и защитить его от борьбы и убийств, которые последуют за штурмом крепости.

Хэл схватил Аболи за руку и прошептал:

— Не спускай с Тома глаз. Не позволяй ему делать глупости. Всегда прикрывай его спину.

Аболи взглянул на Хэла своими дымчато-черными глазами и не соизволил ответить. А Хэл продолжал:

— Не позволяй ему лезть наверх, пока мы не отвлечем всех защитников на другую сторону.

Аболи сердито ответил:

— Делай свою работу, Гандвейн, а я сделаю свою.