Двойной эскорт. Экзамен для героев - Алекс Орлов

– Хороший план, я его принимаю. Хочу только напомнить, что, несмотря на опасность преступников, их можно лишь слегка подранить. Никаких выстрелов расширяющими гранатами, никакого автоматического огня из ваших пушек. Только одиночные выверенные выстрелы. Газовые гранаты есть?

– Полный комплект, сэр!

– Вот и отлично. Покажите, что вы не какие-то пробиватели стен, а интеллектуальный симбиоз человека и военных технологий.

Сержант Торнтон и капитан Сильвестр переглянулись.

– Хорошо, сержант, расставляйте людей и начинайте зачистку, но пока только с вашей уже частично проверенной окраины.

– Благодарю вас, сэр! – сказал сержант. Он повернулся к стоявшему неподалеку «нордкому» и приказал ему отправляться на «опорный пункт номер один». – Возьмешь Сольберга и еще двоих – пойдете в сектор!

– Есть, сэр, – ответил «нордком», захлопнул забрало и поспешил к опорному пункту мимо куч битого кирпича и бетонных обломков, пригибаясь там, где укрытие было недостаточно высоким.

«С таким ростом спрятаться трудно», – отметил про себя полковник.

– Сэр, нам сообщают, что на южную окраину сейчас доставят еще пятнадцать бойцов, – сообщил капитан Сильвестр.

– Очень хорошо, кажется, все начинает налаживаться, – кивнул полковник и снова бросил взгляд на уходящего «нордкома».

Неожиданно прозвучал резкий щелчок, с солдата слетела голова, а его тело отбросило в сторону.

– Они его обезглавили! Смотрите, какой ужас, они его обезглавили! – закричал видевший это Фишер.

Сержант Торнтон и лейтенант Лойд бросились к упавшему.

– Кто-нибудь слышал выстрел? – спросил полковник.

– Как будто что-то было, но из-за шума вертолета, – капитан указал на приближавшийся «кроун-505», – ничего не слышно.

Солдата перенесли в укрытие, его голова оказалась на месте, но полученные раны сильно кровоточили. Лейтенант Лойд держал сорванный пулей шлем пострадавшего.

Прибежал капрал, исполнявший роль полевого врача.

– Сильная контузия, сломана челюсть, рваная рана щеки, повреждено ухо…

– Вот, – сказал лейтенант, показывая полковнику разорванное пулей крепление шлема.

Не успел Рутберг сказать, что он об этом думает, как послышались выстрелы. Сначала одиночный, а потом они зачастили с такой скоростью, что полковник сбился со счета.

– Где это? – спросил он.

– Похоже, в центре, – сказал сержант Торнтон. – Там высокое здание, должно быть, снайпер оттуда работает! Судя по звуку – бронебойное ружье…

– По кому же он работал? – спросил лейтенант.

– А вон, смотрите! – указал Фишер. Над южной окраиной поднимался черный дым, и тотчас с сержантом Торнтоном связались с места происшествия. Его приемник был включен на громкую связь, потому разговор слышали все.

– Торнтон, сукин сын, что у вас тут происходит?! Снайпер с высотки работает, вы что – не знали? У меня семеро раненых!

– Не кричи, Аркадий, говори толком!

– Вертолету двигатель прострелили, мы на пузо плюхнулись, стали выбираться из горящей машины, а тут и началось! Шестерых прямым попаданием, пятому прострелили генератор! Нам нужен врач и транспорт, чтобы отправить людей в госпиталь – они кровью харкают!

– Сейчас все будет, Аркадий…

– Я распоряжусь, – сказал капитан.

– Распорядись, капитан, – с издевкой в голосе произнес полковник. – Это ведь вы говорили, что в охотничьем магазине можно взять только барахло?

– Что бы они ни взяли, сэр, это нас не остановит, – ответил капитан и, отойдя к стене, стал вызывать полицейских медиков.

– Это я виноват, сэр, не удосужился спросить, что они вывезли, – повинился сержант.

– Ладно, теперь уже поздно что-то выяснять. Ваш капитан прав, вызывать артиллерию мы не станем в любом случае и в любом случае никуда отсюда не отступим.

– Какие будут дальнейшие указания, сэр?

– До наступления темноты или хотя бы до сумерек все действия приостановим. Нужно лишить противника возможности видеть нас и использовать против него все наши технологии. На этом – все, занимайтесь отправкой раненых, пополнением и всем, чем положено заниматься.

Напарники не сомневались, что после жестокого урока «нордкомы» засядут в укрытия и станут дожидаться темноты. А потому готовились к ней сами.

Джим выбрал для себя подходящую позицию – трехэтажное бытовое здание, где прежде были раздевалка, душевые, буфет и небольшая столовая. Пробраться в здание было несложно, к нему вел почти не заваленный кабельный канал.

После того как Джим вернулся из разведки в здание, напарники обсудили, где лучше занять место Тони. По всему выходило, что в скрубберной башне. Сам скруббер оттуда утащили, но лестничные пролеты остались. В башне хватало окон, каморок и проходов, которые прежде занимали вентиляционные короба.

– Мне вот какая мысль не дает покоя, – со вздохом произнес Джим.

– Какая же? – спросил Тони, полагая, что речь пойдет об их невеселой перспективе.

– Жалко, что с Розалией не посчитались.

Тони улыбнулся и, погладив ствол «берты», сказал:

– Не беспокойся, посчитались и без нас. Через пару лет после нашего бегства она со своим «напомаженным» попалась на продаже наркотиков в их клубе. Розалия дала на дружка показания, он сбежал и обещал ей это припомнить. Потом она тоже уехала, опасаясь мести. Так что они оба в длительной командировке, а клуб «Аллегро» давно принадлежит другим людям.

– Это тебе родители рассказали?

– Да.

– Хорошо.

Джим вздохнул.

– Ну что, давай расходиться? – сказал Тони, поднимаясь. – На свист подходи к окну с моей стороны, но это на крайний случай.

– Понятно.

Джим поднял свой увесистый сверток, ему к его «бенксону» полагалось почти двести пятьдесят патронов, поскольку он должен был играть роль «отвлекающего внимание пулеметчика».

Помимо большого количества боезапаса, Джим получил запасную обойму от пистолета Тони, так что теперь у него было две запасные по двенадцать патронов в каждой.

Через полчаса он снова оказался в бытовом здании. Еще раз обошел помещения, убирая с дороги все, что мешало бегать. Джим ожидал обстрела газовыми гранатами, стало быть, после серии выстрелов следовало перебираться в другую комнату, потом на другой этаж, но начинать предполагалось с верхнего, поскольку газ от гранат быстро поднимался вверх.

Распечатав коробки с патронами, Джим распределил их по тайникам на всех трех этажах. По карманам, помимо запасных обойм, рассовал двадцать четыре штуки россыпью. Больше было нельзя, тяжелые боеприпасы оттягивали карманы и мешали двигаться.