Краткая история русского флота - Феодосий Веселаго

В 1797 году бывшая до того времени в дворцовом ведомстве команда придворных гребцов была соединена с командами придворных яхт и передана в ведение Адмиралтейств–коллегий. Из соединения этих частей 16 февраля 1810 года было приказано сформировать «Морской гвардейский экипаж», первоначально состоявший из четырёх рот и впоследствии увеличенный до восьми. При экипаже состояли: артиллерийское отделение, имевшее две полевых пушки, нестроевая ластовая рота и музыкантский хор. При форме, несколько отличавшейся от тогдашней общей морской, экипаж получил полные боевые сухопутные принадлежности, со включением шанцевого инструмента и обоза. Вновь сформированный экипаж исполнял на придворных яхтах и других назначаемых для него судах обязанности морской службы и, участвуя в морских торжествах и смотрах, должен был, как состоящий в гвардейском корпусе, нести одновременно, наравне с гвардейскими полками, и сухопутную службу, т. е. занимать городские караулы, участвовать в смотрах, парадах и т. п. Несмотря на трудность соединения таких двух разнородных обязанностей, гвардейский экипаж каждую из них исполнял вполне удовлетворительно. Но главная заслуга вновь сформированной морской гвардии оказалась в ее выдающейся боевой деятельности.

В отечественную войну 1812 года гвардейский экипаж, встретив неприятеля у Витебска, находился при армии во время отступления ее до Москвы, а потом, при изгнании врага из пределов России и преследовании его, прошел до Парижа. Малочисленный строевой состав экипажа, по временам уменьшаемый исполнением особых поручений, не имел возможности принимать участие во многих сражениях, но зато знание морского дела давало ему возможность оказывать важные услуги армии на другом поприще. При передвижениях войск преимущественно на моряков возлагались обязанности пионеров [33]и понтонной команды – им поручалось наводить и разрушать мосты, устраивать переправы через реки, возводить мостовые укрепления, исправлять и пролагать дороги для движения нашей армии и портить и делать их непроходимыми для неприятеля. Благодаря разносторонней служебной практике и присущей вообще морякам сметке и находчивости все возлагаемые на экипаж работы исполнялись до того быстро и удовлетворительно, что нередко заслуживали благодарность сухопутных начальствующих лиц, в числе которых был даже крайне нещедрый на похвалы граф Барклай де-Толли. Маленькая же артиллерия гвардейского экипажа находилась с гвардией во многих сражениях от Бородина до Парижа, как например: при Бауцене, Дрездене, Лейпциге и др.

Первое значительное сражение, в котором участвовал гвардейский экипаж, происходило 9 мая 1813 г. в Саксонии, под Бауценом. Здесь, с двумя батальонами гренадер, экипажу пришлось, находясь в первой линии, удерживать позицию под сильным перекрестным огнем неприятельской артиллерии, поражающей с фронта и фланга.

Но блистательнейшим подвигом экипажа было дело того же 1813 года, 16–18 августа, в Богемии под Кульмом, когда французский корпус Вандама упорно стремился отрезать путь нашей армии, двигающейся из гор на дорогу, ведущую в Теплиц. Здесь, под начальством известного генерала А. П. Ермолова, гвардейский экипаж, в составе первой гвардейской дивизии, в кровопролитном бою с таким успехом отражал отчаянные атаки неприятеля, что удостоился заслужить, наравне со старейшим в русской гвардии Преображенским полком, высшую боевую награду – георгиевское знамя. О кровопролитности дел под Бауценом и Кульмом можно судить по тому, что в этих двух сражениях в гвардейском экипаже убито, ранено и пропало без вести нижних чинов около 100 человек, а из числа 14 офицеров было 3 убитых и 6 раненых.

По взятии Парижа экипаж, простояв там два месяца, в исходе мая 1814 года перешел в Гавр, откуда на фрегате Архипелаг, принадлежавшем к эскадре адмирала Тета, возвратился в Кронштадт и 30 июля в составе гвардии торжественно вошел в столицу через только что построенные у Нарвской заставы деревянные триумфальные ворота, впоследствии замененные существующими ныне каменными.

Кроме гвардейского экипажа в сухопутных военных действиях принимал участие и Черноморского флота 75 флотский экипаж, состоявший по тогдашнему комплекту из 4 рот. В 16–тысячном авангарде, составленном в конце 1812 года под начальством Винценгероде, находилось около 300 человек этого экипажа. При действующей армии черноморские моряки, исполняя наряду с понтонными и пионерными ротами те же обязанности и с таким же успехом, как и гвардейский экипаж, участвовали в некоторых сражениях и находились при взятии Парижа. Иногда случались и командировки отдельных офицеров и небольших морских команд к армии, так например командир черноморского корабля Правый, капитан 2–го ранга Додт, командированный в Польшу к армии Барклай де-Толли, вооружил на Висле 6 канонерских лодок и с ними весной 1813 года находился при осаде и взятии крепости Торна, потом участвовал в нескольких сражениях.

В наступившее мирное время деятельность Балтийского флота ограничилась ежегодным, кроме 1815 года, выходом в море небольшого числа судов в практическое плавание для обучения судовых команд и гардемаринов, небольшими экспедициями для морских описей, переходом из Архангельска в Кронштадт вновь построенных судов и немногими, случайными, более отдаленными плаваниями. Для практического плавания выходило в Балтийское море, под начальством адмирала Кроуна, от 4 до 10 судов, в числе которых было обыкновенно от 1 до 4 кораблей, редко более; в иные годы выводилась так называемая «лёгкая эскадра», состоящая из гальотов, яхт и других мелких судов и плававшая между Петербургом и Кронштадтом. Для описи, преимущественно финляндских шхер, назначались иногда небольшие отряды мелких судов, и только один раз, в 1821 году, «для изучения шхерных проходов» ходило 9 канонерских лодок, и в 1824 году в Ботнический залив послан был отряд из 5 судов (2 фрегата, 1 шлюп, 2 брига) для практического плавания и для «исследования мало известного нам залива». Суда, строившиеся в Архангельске корабельным мастером Курочкиным, с 1816 по 1825 год, в семи отрядах переходили в Кронштадт в числе 8 кораблей (74–пушечных), 9 фрегатов (24, 36 и 44–пушечных) и 1 транспорта. Замечательнейшим из этих последних плаваний, в гигиеническом отношении, был переход корабля и фрегата под начальством капитана 1 ранга Кандлера. Пробыв в море два месяца, он пришел в Кронштадт, не потеряв ни одного человека умершим и имея на обоих судах только 9 человек легко больных. Адмиралтейств–коллегия, удивленная таким счастливым событием, отозвалась, что такого благополучного перехода «флот от начала своего существования не помнит». Но благосклонный отзыв коллегии был не совсем справедлив, потому что у Крузенштерна, конечно при малочисленной команде, в продолжение трехлетнего кругосветного плавания было то же самое.

Плавание брига Феникс с гардемаринами

Из практических плаваний этих годов, в педагогическом отношении и особенно по личностям участвовавших, было замечательно плавание брига Феникс, ходившего с гардемаринами в 1817 г. по русским портам и из иностранных посетившего Стокгольм и Копенгаген. В это плавание были назначены только «лучшие» гардемарины морского корпуса, и преимущественно старшего выпуска, в числе их находились: герой Синопа и Севастополя Павел Степанович Нахимов, известный писатель Владимир Иванович Даль, автор нескольких сочинений о Сибири Завалишин, участвовавший в Наваринском сражении и составивший записки об этой кампании Александр Петрович Рыкачев, занимавшие впоследствии видные места в гражданском ведомстве Павел Михайлович Новосильский, Лихонин и др.