КГБ и власть - Филипп Бобков

Он пожал плечами. Потом произнес только одно слово:

— Поражен!

Мы поднялись в его кабинет, обменялись ничего не значащими фразами. Крючков пригласил меня в комнату для отдыха, налил по глотку водки и сказал:

— Выпьем за внуков.

Сорок пять лет остались позади. Впереди размышления, думы, оценки прошлого, итоги нескольких десятилетий изнурительного труда, и вот они подведены: жалко внуков…

ТРУДНО НАЙТИ ИНЫЕ СЛОВА для начала любой публикации на тему о жизни нашего общества. Так мне показалось. Посему и пишу, как многие: страна переживает тяжелое время. Общество не может опомниться от недавних потрясений. Людей не покидает мысль об их неизбежности в будущем, и вопрос о завтрашнем дне — далеко не праздный.

Ответ на него сегодня чаще всего связан с идеями о возрождении России, программы самых разных партий, блоков и объединений провозглашают эту идею. Они оправданно видят в ней путь к сплочению общественных сил, озабоченных поисками выхода из кризиса.

Никто не смеет оспаривать благородства этой идеи, тем более опровергать ее. Но ответить на вопрос, о какой России идет речь, представляется закономерным. Нетрудно видеть, что в понятие России вкладывается не единый смысл. Его содержание зависит от того, кто выдвигает сам лозунг возрождения. И это объяснимо, так как проблема в том, что Россия ассоциируется с двумя временными периодами: с Российской империей и Союзом Советских Социалистических Республик. Февраль не успел закрепить себя в государственном наименовании.

Если это так, то и, казалось бы, общее течение к возрождению России неизбежно раздваивается на два русла. И весьма сомнительно, что они могут слиться в единое. И дело не только в общественно-политическом строе, в экономической структуре до- и послеоктябрьской России. Просто и той и другой России как государства сегодня не существует.

И кризис, переживаемый сегодня, — не кризис государственности, не кризис экономический. Это кризис разрушенного государства, потерявшего не только свой строй и экономический уклад (так было в октябре 1917 года), но и свою территориальную целостность. На территории СССР образовалось пятнадцать признанных мировым сообществом государств.

Сомнительно, что идея возрождения России для четырнадцати из них может стать путеводной звездой. Для России же, если иметь в виду Российскую Федерацию, сохранившуюся после СССР, первейшей задачей становится скорее не возрождение, а строительство нового государства. Идея создания нового государства, его экономической основы, возможно, помогла бы найти выход из тупика, сплотить разнополярные силы общества. Сплотить, чтобы созидать, сплотить, чтобы не разрушить оставшегося.

Если допустить жизненность подобной перспективы, то неизбежно дать право на жизнь и концепции создания и развития нового Российского государства. Возрождение войдет в нее кровной составной частью.

Понятие концепции о строительстве нового государства потребует уточнения взгляда на переходный период. Не лучше ли, рассуждая о начальном периоде жизни нового государства, определить ориентиры решения этой, безусловно, исторической задачи. Они должны, по всей вероятности, предусматривать государственную, политическую и социальную структуру нового государственного образования, корректирования законов, совершенствующих исполнение действующего Основного Закона Российской Федерации.

Разработка концептуальных основ и программы строительства нового государства невозможна без привлечения всех здравомыслящих сил общества, их сплочения на новой основе. На основе лозунга «Мы — за новую Россию!».

В создавшихся условиях необходимость сплочения вызывается и тем, что обстоятельства вынуждают нас строить государство в расчете на собственные силы. Это важно, если исходить из того, что оно создается, по существу, на новой территории, точнее, в рамках новых территориальных границ. У государства обрублены экономические связи, подорвана система власти. Более того, государство рождается при наличии огромной, искусственно созданной диаспоры, рассчитывающей и имеющей право жить в своем государстве. Диаспора законно требует права на переселение с родных земель на родную чужбину. Не об этом ли великом переселении народов предрекает Библия?

Однако о другом. Можно ли рассчитывать на восприятие такого рода концепции? Хочется надеяться.

Если же попробовать объединить то, что есть ныне в различных программах, прежде всего в главном — в сфере экономики, то надежда обретает реальность.

Ради решения' задачи строительства нового государства компромиссы возможны. Будем говорить пока об экономике. Она ведь определяет надстройку.

Компромиссы не могут не быть найдены в подходах к развитию контролируемых рыночных отношений внутри страны, опирающихся на внутренние сырьевые и производственные возможности, к государственному регулированию базовых отраслей экономики, в обеспечении неприкосновенности различных форм собственности.

Вряд ли вызовет сомнение необходимость поощрения отечественных коммерческих, предпринимательских и финансовых структур, работающих на производящий отечественный сектор экономики и особенно инвестирующих развитие передовых отечественных технологий. Близок к этому протекционизм, укрепление кредитно-банковской системы, контроль за внешней торговлей, а также привлечение иностранных инвесторов для внедрения новейших отечественных технологий, отдавая преимущество не сырьевой, а производящей сфере.

Неизбежны изменения в налоговой политике в пользу производителя, отечественного банкира и предпринимателя, и прежде всего налогоплательщика.

При строгом подходе не останутся в стороне и такие назревшие проблемы, как сокращение и последовательный отказ от импорта сельскохозяйственной продукции (прежде всего зерна), передача средств на развитие отечественной зерновой, животноводческой, овощной, садоводческой базы и переработки ее продукции.

Это лишь мысли. Программа должна касаться и отечественной культуры, и охраны здоровья, и привлечения сил молодежи к осуществлению лозунга «Мы строим новую Россию!».

Наверное, многое из написанного действительно только мысли, которым автор позволил лечь на бумагу. Они претендуют лишь на прочтение.

Но вернемся к идее возрождения России. Для немалого числа людей Россия видится как бывший Советский Союз, не только сохранивший территориальную целостность бывшей Российской империи, но и расширивший его пространства. О территории говорится потому, что величие государства определяется и его территорией, тем паче исторически сложившейся.

Отсюда идеи восстановления СССР, создания Содружества Независимых Государств, а вот уже и Евроазиатского сообщества. Заманчиво, желательно и, казалось бы, осуществимо. Вот лишь…

Ностальгия живет в людях. Ностальгические чувства по СССР только пробуждаются. Желанием вернуть себя в великую державу, быть ее гражданином живет большинство населения.

Думается, что ностальгия сродни миражу, равно как и надежда. Хорошо бы надежда не превратилась в мираж. Ей ведь необязательно умирать даже последней.