Цену жизни спроси у смерти - Сергей Донской

* * *

После звучного падения Сурина на пол Толик с трудом подавил в себе желание наступить на его вяло телепающийся член и размазать его подошвой, как отвратительную гусеницу. Но для этого было не место и не время. Человек, который гордится своей рациональностью, не вправе поддаваться эмоциям. Толик и не поддавался. Во всяком случае, старался.

Частота его пульса почти не изменилась с того момента, когда он проник в клинику, и до той секунды, когда он увидел перед собой тщедушного заморыша с перебинтованной головой, напоминающей вертикально поставленное яйцо.

А ведь «беретта-93» со встроенным звукопогасителем успела как следует раскалиться за время обстоятельной экскурсии по больничным покоям.

После стрельбы на утреннем шоссе в пистолете оставалось ровно пятнадцать патронов. Когда Толик закончил свой обход, затвор «беретты» оказался в зафиксированном положении. Пришлось нажать экстрактор, извлечь из рукоятки опустевший магазин и вставить новый. Да и в этом стало на один заряд меньше после общения со вздорной медсестричкой… Танюшей? Маришей? Наташей?…

Всего таких Наташ лежало в разных помещениях теперь трое. Плюс два охранника. Плюс совершенно невменяемый санитар с недельным перегаром и четыре пациента клиники, не устроившие Толика либо своими габаритами, либо женской статью. И все же, несмотря на эту неприятную и довольно грязную работенку, Толик сумел добиться того, чтобы рука его ни разу не дрогнула.

Вот и продолжай сохранять спокойствие, сказал он себе. Впереди неблизкий путь и опасности, поджидающие тебя за каждым поворотом. Ты ведь не для того сюда явился, чтобы дать выход эмоциям, верно? Так что переодень этого вонючего хорька во все чистое, вытри ему мордашку, пригладь шерстку и увози его отсюда, пока не пришлось тратить еще одну обойму на остальной медперсонал, который начнет подтягиваться к девяти часам.

На окраине славного города Ростов-на-Дону дожидался Толика небольшой домишко, приобретенный им по подложным документам специально для такого случая. Чтобы хорошенько разговорить Сурина, нужны были соответствующие условия и время, много времени. Ведь каждый выведанный код счета придется проверять и перепроверять, дабы не прозевать свое счастье. Хотя жар-птица, лежавшая у ног Толика, была на вид неказистой, ей предстояло снести фантастическое золотое яичко стоимостью в миллиард долларов с лишним. С ней следовало обращаться очень и очень бережно.

Толик не сомневался в том, что ему удастся проникнуть в самые отдаленные уголки памяти Аркаши Сурина. Что представляет собой эта хваленая человеческая память? 10 миллиардов нервных клеток и 10 триллионов связей между ними. Тот же самый компьютер, если разобраться.

Когда в прошлом году Толик проходил переподготовку на секретной базе под Белгородом, курсантом преподавался специальный курс получения информации у пленных. Пытки и «сыворотка правды» – это, конечно, дело нужное, но они хороши для экстренных обстоятельств, когда времени у тебя в обрез и ты вынужден ограничиваться поверхностными сведениями. Но где гарантия, что, выложив коды, Сурин не позабудет или не утаит какие-нибудь дополнительные подробности? За цепь без недостающего звена не вытащишь и ведро воды из колодца, не то что такую колоссальную сумму денег.

Толик подозревал, что в зарубежных банках существует какая-нибудь хитрая система паролей. Ты просишь перечислить деньги туда-то, а тебе в ответ любезно: да, мистер, офкоз, мистер, плиз вам и данке шон вместе с гутен моргеном. Только на самом деле хрен вам, мистер, а не мани-мани, потому что забыли вы произнести в разговоре условную фразу. Например, «мой несчастный брат попал в член к пепенцам» или еще какую-нибудь хренотень в этом роде. Что тогда?

Нет, Толик не собирался полагаться на волю случая. На тех самых курсах, которые он, кстати, закончил с отличием, специалистов учили читать человеческий мозг, как открытую книгу. В буквальном смысле.

Под присмотром инструктора Толик самостоятельно провел трепанацию черепа безымянному курьеру, перевозившему крупные партии опиума из Таджикистана. Стоило лишь прикоснуться ланцетом к особому бугорку в височной части его вскрытого мозга, как курьер вспомнил не только точный вес всех перевезенных им за десять лет грузов, но и сумел перечислить поименно всех детишек, с которыми ходил в один детский садик. Убираешь ланцет – поток воспоминаний иссякает. Возвращаешь в исходное положение – откровения возобновляются. Такой бы метод внедрить в церковных исповедальнях – ни одного нераскаявшегося грешника не останется.

Но еще любопытнее оказался обратный процесс этой нейрохирургической головоломки. В конце операции инструктор приложил ланцет к противоположной височной доле подопытного и сообщил ему, что на самом деле он никакой не мусульманин, а как раз ревностный иудей, причем от рождения. Когда таджику кое-как приладили черепную коробку обратно, он знал, что такое Тора, полагал, что его отца зовут рабби Ицхак Лурия, и даже мучительно пытался сформулировать главные принципы каббалы.

Так Толик узнал, что при умелом манипулировании человеческим сознанием можно не только выудить из него все, что душе угодно, но и оставить в нем ярчайшие псевдовоспоминания.

Нескольких слов, произнесенных инструктором во время операции, оказалось достаточно, чтобы подопытный «вспомнил» события, которые на самом деле с ним никогда не происходили. Как объяснил инструктор, данные установки обросли всевозможными подробностями и срослись с личностью таджика, внеся коррективы в его характер. Клетки, которые участвовали в запоминании его реального прошлого, распались, потому что это всего лишь самые обыкновенные белки, и ничего более. Генетический аппарат воспроизвел их заново, но это были уже другие клетки, и в них не было места для людей и событий, которые когда-то знал таджик.

В конечном итоге Аркаше Сурину, по задумке Толика, предстояло перевоплотиться в самого настоящего, неподдельного Тома Круза. То есть таковым станет считать себя только он сам, а для окружающих это будет обычный шизофреник с манией величия. Вот уж в родной «конторе» обрадуются-то! Нашелся Сурин, сам объявился, ах, ах! Да только вместо того, чтобы перечислять пассворды, станет он без запинки называть все фильмы, в которых якобы снялся, и всех голливудских телок, которых якобы перетрахал.

Это была своего рода месть Толика своим бывшим коллегам. Злиться на них вроде было не за что, а он все равно злился. Как в детстве, когда назло матери не ел мороженое, которое ему ужасно хотелось съесть. Только теперь это был уже не упрямый и злопамятный мальчик, а мужчина с настоящим боевым пистолетом, который пришлось перезаряжать этим утром. Совсем взрослый мужчина. И очень рациональный.

Прежде чем копаться в мозгу Сурина, Толик намеревался выбить из него сведения всеми другими, менее радикальными способами. Не хотелось ему, чтобы в полушариях допрашиваемого перемкнуло что-нибудь раньше времени. Но в остальном этот план им был принят и после долгих раздумий одобрен. Оставалось лишь завершить начатое. Упаковать Сурина в приличную одежду, усадить в машину и доставить по назначению.

Вот только браться руками за насквозь пропотевшую майку пленника Толик брезговал. Поэтому он просто поднял с пола скальпель и вспорол влажную ткань снизу доверху.