Падший клинок - Джон Кортней Гримвуд

Вопрос поразил Тико в самое сердце. Ни холодный разум, ни горящие корабли, ни остатки страха перед заходящим солнцем не помогут от него избавиться. Тико чувствовал вкус тоски Атило, неестественного спокойствия Джульетты, отчаяния Десдайо. Бездействие — насмешка над ними.

— Сколько у нас времени?

— Времени?

— Пока мамлюки не доберутся до нас.

Галера мамлюков заканчивала разворот. Сейчас оба борта гребли в одну сторону, массивный киль и течения Средиземного моря им теперь не помеха.

— Не больше нескольких минут.

На носу галеры мамлюков мальчишки готовили жаровни и масло, в которое лучники будут макать стрелы.

— Я собираюсь сказать Джульетте, что люблю ее.

Атило выпрямился.

— Она принцесса Миллиони.

— А я — рыцарь, пускай бедный и недавно посвященный. Если я скажу ей, это придаст мне храбрости.

— Для чего?

— Для других слов, — печально ответил Тико.

Обе женщины замерли, глядя на Тико. Десдайо смотрела на него с болью, Джульетта — потрясенно.

— Ты любила Леопольда, — сказал Тико. — Я знаю.

Девушка чуть кивнула, изучая выражение лица Тико.

— Почему ты признаешься мне в любви именно сейчас?

— Потому, — у Тико не было другого ответа.

Джульетта нахмурилась, но Тико уже отвернулся. Он прошел на нос и, не обращая внимания на приближающийся корабль, произнес два слова. А ведь тогда он обещал А#39;риал, что никогда их не скажет.

— Помоги мне.

Спустя несколько секунд воздух задрожал, по телу Тико пробежали пальцы статических зарядов. Кто-то рассмеялся.

Потом дверь переборки скрипнула, и Атило чертыхнулся.

— Я подумала, благоразумнее воспользоваться дверью.

А#39;риал, ухмыляясь, вскарабкалась по маленькой лесенке и встала рядом с Тико. Сквозь дыры в платье видны тощие плечики. Волосы жирные. Пальцы черны от грязи. Но зеленые глаза казались такими же древними, как океан, и намного опаснее его глубин.

— Проси, — сказала она.

— Спаси нас, — Тико кивнул на флагман мамлюков и кольцо галер, стоящих за пределами полета стрелы. Как будто у команды Атило остались стрелы или силы, чтобы пускать их.

— Думаешь, это просто?

— Разве нет? Ты сказала, я позову тебя. Ты была права.

— И ты так долго ждал? Все погибло, мамлюки победили, воины готовятся к смерти, друг умер, твою возлюбленную убьют или изнасилуют, и только теперь ты готов принять помощь? — издевательским тоном спросила она. — Скажи мне точно, чего ты хочешь.

— Спасти Джульетту.

— Как именно? Вернуть в Венецию? Сделать старшей женой султана, матерью его наследника? Или даровать ей быструю смерть? Чего ты хочешь?

— Я сказал тебе.

— Нет, — резко прошипела она. — Не сказал. И я спрошу тебя в последний раз. Чего ты хочешь?

— Уничтожить флот мамлюков, — не задумываясь ответил Тико. — Уничтожить их флот и спасти наш корабль. Вместе с людьми, — добавил он, подозревая, что стрега обманет, если он плохо сформулирует желание.

— И чем ты заплатишь?

— Всем.

— Правильный ответ, — усмехнулась А#39;риал.

Когда литавры мамлюков ударили громче и рабы удвоили усилия, А#39;риал крепко ухватила Тико за руку. У нее были черные ногти, коленки голые и расцарапанные. На шее висел пожелтевший череп какой-то птицы, с длинным острым клювом и большими глазницами.

— Ты платишь цену по доброй воле? Ты должен заявить это.

— Я все еще жду, пока ты скажешь мне, какова цена, — ответил он и вздрогнул, когда рыжеволосая девочка повернулась к нему. Взгляд острый, как разбитое стекло.

— Ты знаешь мою цену, — прошипела она. — Плати или откажись.

Тико смотрел на нее.

— Заяви, что ты платишь цену, или дай мне вернуться домой. Ты не можешь призвать меня, а потом торговаться, — тихие слова казались намного опаснее криков. Тико, уже не в первый раз, задумался, сколько же ей на самом деле лет.

Будь она человеком.

Но разве он посмеет спросить? И она права. Он знает цену. Хотя цену, наверное, установила Алекса, а А#39;риал — всего лишь ее инструмент.

— Возьми лучше мою жизнь, — взмолился он.

А#39;риал пренебрежительно мотнула головой.

— Тогда душу.

Стрега придвинулась практически вплотную к нему:

— А с чего ты решил, что она у тебя есть? Или хотя бы была? Клянись богиней, или Джульетта умрет…

Сейчас полнолуние. Ему следовало помнить.

Огромная луна, бледная, как его кожа, висела у самого горизонта. Солнце, в славе своей, уходило, бросив последний отсвет, и луна на целую ночь занимала место светила. А рыжеволосая девчонка стояла на палубе корабля и требовала клятвы именем обеих своих хозяек.

— Я создам Алексе армию, — произнес Тико. — И приму свою сущность.

А#39;риал поднялась на нос корабля, вытянулась во весь рост и поднесла сжатые кулаки ко лбу в странном приветствии. Потом резко опустила, по-прежнему сжимая пальцы. Руки откинулись назад, как птичьи крылья.

Вокруг нее завыл ветер.

С чистого неба ударила молния.

Буря началась внезапно. Тучи заклубились у темного горизонта и с невероятной скоростью, как небесная конница, помчались к армаде мамлюков. Лучники удивленно смахивали с лиц капли дождя. Флаг с полумесяцем на адмиральской галере хлопнул на ветру, как пушечный выстрел.

Паруса «Сан-Марко» наполнились ветром, галера вздрогнула и начала крениться.

— Спускай паруса! — крикнул Тико.

Атило уставился на него.

— Мой господин, спускайте паруса. Если нужно — рубите мачты. Нужно спустить паруса и убрать Джульетту и Десдайо с палубы… Пожалуйста. — Возможно, помогло последнее слово. Атило выкрикнул приказ спускать паруса и поспешно потащил женщин к люку. Едва они скрылись внизу, как мавр вернулся на свой пост.

— Что ты делаешь?

По небу прокатился гром, молния пронзила морскую гладь. Грот-мачта одной из галер мамлюков вспыхнула и обрушилась за борт, таща за собой всю оснастку.

— Мой господин, идите вниз.

— Тико…

— Я должен это сделать.

— Что ты делаешь?

— Я плачу цену. Спасаю тех, кого люблю.

Ветер сдувал слезы с лица Тико. Он чувствовал пустоту в груди, будто кто-то достал его сердце, а взамен вставил ледышку.