Пепел и страховой бес - Игорь Чубаха

Желтощекий переводчик с китайского обеими руками держал докторский кожаный саквояж, а Захар Васильевич зажимал крепышу рот потной ладонью. Оба устроились за похожей на глубоководный батискаф действующей моделью барокамеры, притараненной на выставку Медицинской академией ВМФ. Желтощекий свирепо вращал глазами и даже шевелил по-боксерски свернутым носом, дескать, для вассала большая честь сложить голову за господина, но дальше этого не рыпался. Мало ли, Захар Васильевич оставит баул с гонораром себе, а бойца в натуре отпустит воевать за горячо любимых главарей европейской ветви Триады. Захара же метания китайской души занимали мало, гораздо интересней ему было следить за Пепловыми перемещениями в центре зала и за оконечностью торосами вздыбленных стендов, где потихоньку оклемывался снайпер.

– Издеваешься? – тихо спросил врач и вдруг сделался буен, – задавлю, гнида!

И кинулся на Пепла. Караванец беззвучно заржал в кулак, Пепел оперативно заткнул пасть борца за святыни респираторной повязкой, наполовину сдернул со спины лепилы халат, обернул врача вокруг оси и завязал сползшие рукава по типу смирительной рубашки. Последовавший пинок носил сугубо воспитательный характер. Эскулап удержал равновесие, по синусоиде доковылял до общего угла и уселся там на пол, злобно блестя сумасшедшими глазами.

– Ну, чего зависли, как «Виндоус две тысячи»? – решил согреть растерянную молодежь шуткой Ожогов, – Быстро отстегивайте своих троих от столов и ноги в руки. Там в стене большая дырка, туда вам и… – Серега не договорил, угадав в рядовом блике среди поверженных пластиков алчность оптического прицела, и метнулся за тренажер по репетированию искусственного дыхания, выставленный той же Медакадемией и, понятно, размещенный впритык к барокамере.

Добрый совет прорвал плотину тинейджерского бездействия. Связанные одной веревкой зашевелились, засуетились. Молодежь хоть и удивилась Серегиному последнему маневру, но послушно отправилась пилить ремни, фиксировавшие на хирургических столах руки и ноги самых невезучих представителей молодого поколения.

– Ты, худой! – не высовываясь, Ожогов стволом указал Шевцову на центр зала, – Окажи подрезанному мальчишке первую помощь, если он скопытится, тебе тоже не жить!

– Сделаем в лучшем виде! – ассистент послушно помчался выполнять команду.

Одурманенная троица, облаченная в такие же накидки, что и не подававшая признаков бытия китаянка поднималась, как зомби. Тем временем во избежание худшего Пепел выбрал из тренажерного комплекта приличный манекен и приподнял гутаперчивую голову над укрытием. Снайперская пуля, шутя, прошила игрушку и клюнула рифленый борт барокамеры.

К своему удивлению Серега за спиной тут же услыхал удаляющийся топот, рывком развернулся, держа стволы наизготовку, и успел насчитать две теряющиеся в лабиринте задницы. Одна – Караванца, вторая – шут знает чья, но вот саквояжик в руке второго улепетывающего клептомана Ожогова очень заинтриговал. Догадаться, что внутри, труда не составляло.

– Что копаетесь? – заорал Пепел традиционно растерявшимся после грохнувшего выстрела подросткам, – Освободили своих? Вон от сюда! Ассистент, зарабатывай помощь следствию и досрочное освобождение!

– Сию минуту! – Шевцов искренне увлекся новой ролью.

– Эй, снайпер! – крикнул Ожогов погромче. – Давай в прятки поиграем, чур за территорию павильона не выходить!

В ответ – многозначительное молчание, но Ожогов не обиделся, мало ли, может, у человека после падения с такой высоты челюсть сломана. И, не высовывая голову, почти вприсядку, Серега ломанул вдоль барокамеры, вдоль последних моделей вертикальных и горизонтальных кварцевых соляриев следом за Захаром Васильевичем…

…Молодежь перестаралась, освободив от пут и отцов Триады, спишем на состояние аффекта. Старая китаянка, очевидно, поняла, что дело пахнет керосином (или как там по-китайски?). Прекратив медитацию, зарядившись, словно аккумулятор, нужным количеством космической энергии, землячка мадам Вонг сползла со стола. Ей за богатый жизненный путь не раз доводилось бывать в крутых переделках, и дотянула она до преклонного возраста в основном благодаря тому, что в кризисных ситуациях забывала обо всем кроме аксиомы: «Хороший свидетель – мертвый свидетель».

В широкой белой накидке дамочка могла бы сойти за ангела мести, во всяком случае по ангельски тихо прошелестела она через треть зала к бесхозному электрокару, тихо устроилась на сидении, тихо завела и тихо пошуршала шинами в сторону пытающихся освободиться от общей веревки подростков, постепенно набирая скорость.

Нелепо вцепившись друг в друга, молодое поколение принялось носиться по пятачку зала, свободному от уцелевших и поверженных экспонатов. Безмолвная покорная отара вдруг превратилась в табун ошалелых лошадей с выкаченными безумными глазами.

– Вот коза, – удивилась явившаяся на шум Таня, одновременно обрадовавшись представившийся возможности поучаствовать в ситуации. Для полноты эффекта ей оставалось, пожалуй, только сплюнуть в сторону и потереть ладони. Этого она, правда, делать не стала, зато предприняла короткую пробежку, догоняя управляемый ведьмой-китаянкой кар, а догнав, лихо вскочила на подножку и устроилась рядом с водительницей. В результате почетное шоферское место сменило фаворита: пара взаимных тычков – некрасивы женские разборки, пара ласковых на русском и китайском, и китаянка, взмахнув белыми холщовыми крыльями, выпала из кара набекрень, сопровождаемая Таниным комментарием:

– Подруга, ты в оффсайте!

Приземлилась «подруга» очень неудачно: сразу затихла и подниматься не стала. Задравшийся выше поясницы балахон обнажил сплошь истатуированные красно-синими драконами ягодицы. А Танька на максимальной для медленного электромотора скорости вклинилась в колоду поваленных стендов и поцеловалась носом с баранкой. Спрыгнула на пол, отряхнулась, виновато потупилась и оправдалась в никуда:

– Первый раз за рулем. Ну, без малейшего понятия, как еще затормозить можно… – После чего осмотрелась с немым вопросом, так и читающемся в глазах: кому бы еще спокойной ночи пожелать.

– Ты ефсе что за шявка? – с трудом ворочая челюстью, поинтересовался таинственным образом возникший сзади кара мужчинка в камуфляже. Винтовку с настоящим оптическим прицелом он держал по охотничьи на плече.

– На права здесь сдаю. Пока инструктор отлить свинтил, решила попрактиковать, – невинными глазками парировала пронзительный взгляд бойца подруга. – Как думаешь, с меня теперь за ущерб вычтут?

– Не ушпеют, – прошепелявил не ценящий чужое чувство юмора душегуб и вскинул винтовку.

Однако звук выстрела раздался совсем с другой стороны, и опасный хлопчик рухнул мордой в рассыпанные скальпели.

– Ну вот, хоть одного некитайца завалил, – удовлетворенно проурчал и пошкандыбал к брошенным на столах старичкам Баев. Что за пигалица пребывала под прицелом снайперской винтовки, его не очень интересовало. Он знал, что ему отпущено не так уж много времени, достаточно глянуть, как сочится из-под забинтованного бахромчатыми лоскутами рубашки брюха сукровица.