Марш Мендельсона на бис - Мария Жукова-Гладкова

Поняв, что Саид завернул к какому-то отдельно стоящему в горах домику, они оставили машину (потому что дорога тут была только одна и они не хотели привлекать внимание к своему появлению) и отправились пешком. Подойдя достаточно близко, заметили и ту машину, на которой сегодня ездила я. Опять связались с шефом.

– Вы же говорили, что не можете с ним связаться прямо и обычно звоните на автоответчик, – ехидно заметил майор Петрушкин.

– Сегодня он сидел на телефоне. И сейчас, наверное, еще сидит, – сказал Саня. – Ждет отчета.

– И что он вам тогда приказал? – спросил Вова.

Глянув на меня, Саня ответил:

– Убить обоих. Простите, Екатерина Константиновна. Мы не знали, что это вы…

– Брось этот детский лепет! – взорвался Вова. – Не знали они! Кому ты лапшу на уши вешаешь? Да какая тебе разница? Пристукнул бы ее, и все. – Затем Вова повернулся ко мне: – Ты дура, ясно? Зачем они тебе как телохранители? Они не уберегли своего шефа, ну того, что банкир, надо выяснить, может, даже и помогли его взорвать… Чего это у вас работы не нашлось в России?

Костя с Саней тут же стали что-то возражать.

– Дальше, – буркнул Вова.

– А что дальше? Мы ничего не успели сделать. Приехали вы.

Вова глубоко задумался, потом сказал:

– Звоните на Кипр. Скажите, что задание выполнено.

Я открыла было рот, но Вова на меня цыкнул, заявив, что таким образом мы как раз выкурим главаря наружу. Он будет считать, что я мертва. И, скорее всего, в ближайшее время появится в России. Искать же его на Кипре и в Европе – это все равно что иголку в стоге сена.

С Сани сняли наручники, он извлек из кармана свою трубку и под зорким оком Вовы набрал номер. Вова сверял его с тем, что был ему продиктован ранее.

– Шеф? – спросил Саня. – Задание выполнено… Да, оба. Саид и женщина… Посмотреть у нее документы? Сейчас.

Я уже вытянула из сумки водительское удостоверение, а Вова протягивал Сане мой паспорт. Саня зачитал мои имя, фамилию и отчество.

– Деньги переведете на тот же счет? Хорошо. Да, мы пока остаемся в Австрии. По тому же телефону. Звоните, если чего. До свидания.

Саня отключил связь и вопросительно посмотрел на Вову.

А я, сидевшая рядом с Саней и хорошо слышавшая голос, доносившийся из трубки, вздохнула с облегчением. Это был не Тимофей. Но мне почему-то казалось, что я где-то слышала этот голос… Вот хоть убей, но слышала. Только никак не могла вспомнить где.

– Ладно, поехали, – сказал Вова. – Подъем! – И посмотрел на меня: – Мы с тобой в твоей машине.

У меня остался еще один вопрос, который я хотела задать Косте с Саней.

– Когда вы в последний раз были в России? – спросила я.

Парни стали напряженно вспоминать.

– Где-то осенью, – наконец родил Костя. – Вам нужно точно?

– Нет, спасибо, – ответила я.

В таком случае кто же устроил налет на дом Абрашидзе под Питером? Кто стрелял в меня?! Кто убил сожительницу и соседку моего бывшего свекра? Кто взял свекра в заложники? Это арабы делали набеги на Питер? Или у главаря и в России есть своя банда? А может быть, он каждый раз пользовался независимыми командами (что вообще-то не очень надежно), как было с той троицей, которая ворвалась ко мне в квартиру в поисках Казанского. Или те были не от него? У Игоря-то немало врагов. И явно в городе много недовольных, уже разделивших его кусок пирога, пока он парился в «Крестах».

Мы с Вовой вышли первыми, я полной грудью вдохнула свежий альпийский воздух и направилась к машине. Вова молча следовал за мной.

– Поедем в гостиницу? – робко спросила я, уступая Вове место за рулем.

Он хмыкнул и глянул на меня краешком глаза.

– А как же телохранители? – спросил, усмехаясь и заводя мотор.

– Так это я так, на публику. Надо же было заставить мальчиков разговориться. Вам бы ведь они ничего не сказали.

– Да ты… Да мы бы их…

– Ну зачем использовать варварские методы? – хохотнула я. – Ласка – она ведь и кошке приятна.

– Стервозные методы, конечно, лучше, – хмыкнул Вова и добавил: – Ну ты и штучка. Впрочем, как все бабы.

Но тем не менее повез меня в гостиницу. Я улыбнулась.

Санкт-Петербург. 22 апреля, четверг

До четверга мы с Вовой жили в гостинице, правда, несколько раз ее покидали. Меня ни на секунду не оставляли одну – Вова или его приятели, строго-настрого запретившие мне звонить в Россию кому бы то ни было, все время болтались рядом. И даже отобрали трубку с любимым маршем Мендельсона.

– Наслушаешься еще, – хмыкнул Вова. – Найдутся желающие составить тебе компанию.

Самым неприятным и устрашающим известием стал звонок шефа Кости с Сашей, трубку которых в отличие от моей, постоянно держали включенной в пределах досягаемости Кости и Саши и кого-нибудь из приставленных к ним господ.

Как мне рассказал Вова (и не только рассказал, а дал прослушать пленку с записью разговора), шеф заказал человека, проживающего в Лимасоле по продиктованному им адресу. Фамилию он не назвал, указав лишь, что это мужчина лет тридцати с небольшим, брюнет, и что он живет там один.

– Я должна позвонить Тамарке! – взвилась я к потолку, почему-то не сомневаясь, что на этот раз речь идет о ее любимом Андрюше, который, по идее, до сих пор оставался на Кипре – по крайней мере, у меня не имелось информации о том, что Савушкин покинул солнечный остров.

Но Вова поумерил мой пыл, заявив, что, во-первых, заказ никто не собирается исполнять: исполнители-то находятся под надежной охраной, а во-вторых, на Кипр уже вылетели его люди, которые и прогуляются по указанному адресу. Зачем лишний раз беспокоить Тамарку? Я заткнулась и была вынуждена признать, что Вова прав. И что могла бы сделать подружка, кроме как напиться корвалола или валерьянки? Я не подумала. Просто нервы за последнее время совсем расшатались.

А Вова, еще раз прокрутив пленку, спросил, не узнаю ли я голос говорившего. Я честно призналась, что так же, как в альпийском домике Ромаза Георгиевича, голос и на этот раз показался мне знакомым. Но вот где я его могла слышать, припомнить не могу. Про себя я очень радовалась, что это не Тимофей.

В Россию мы полетели вдвоем с Вовой. Мне так и не сказали, что будет дальше с Костей и Сашей и что конкретно намерен делать Степан Петрович Петрушкин с подчиненными, да и, откровенно говоря, меня это мало интересовало. Хватало своих проблем. Я радовалась, что рядом со мной находится Вова, взявший на себя все заботы по транспортировке тела Леонида на родину. Я бы, конечно, справилась, но, откровенно говоря, на сердце было тяжело, я, то и дело вспоминая последнего мужа, пускала слезу. Было жалко всех, и себя, конечно, тоже.