Дела плоти. Интимная жизнь людей Средневековья в пространстве судебной полемики - Ольга Тогоева

А Матье Томассен, начавший в 1456 г. по приказу дофина Людовика (будущего Людовика XI) составлять свой Registre delphinal, и вовсе не сомневался в том, что под Компьенем Жанна «была предана»[939].

Как полагал Огюст Валле де Виривиль, подобные замечания французских хронистов могли основываться на устных рассказах очевидцев событий — жителей Компьеня[940]. Существование слухов о виновности Гийома де Флави подтверждал также тот факт, что на уже упоминавшемся выше процессе, возбужденном против капитана в 1444 г. по делу о преднамеренном убийстве Пьера де Рио[941], королевский прокурор обвинил его в том, что он получил от герцога Бургундского 30 тысяч золотых экю за сдачу города, «учитывая, что он закрыл ворота перед Жанной-Девой»[942].

Именно эта версия — то, что корыстолюбивый Гийом де Флави, по сути дела, продал Жанну д’Арк бургундцам, т. е. совершил политическое предательство, — получила особое развитие во французских исторических сочинениях XV–XVI вв. Ни удачная военная карьера капитана, ни его близость ко двору и преданность Карлу VII, позволившие ему сохранить свой пост до самой смерти, ни даже родственные связи с Реньо Шартрским никак не повлияли на трактовку событий, произошедших в Ком-пьене 23 мая 1430 г. А вот обстоятельства, личной жизни нашего героя, привлекшие внимание современников после его жестокого убийства 9 марта 1449 г., как представляется, в высшей степени способствовали как появлению, так и дальнейшему развитию данной легенды.

Репутация Гийома, который был охарактеризован в выступлениях адвоката Бланш д’Овербрюк как настоящий тиран, женившийся на девушке значительно моложе себя ради богатого приданого, постоянно избивавший ее и изменявший ей, серьезно пострадала в результате судебных расследований 1449–1464 гг. Его собственные и, надо признать, вполне реальные преступления — убийство маршала де Рио, жесткая манера управления вверенной ему крепостью и сознательный грабеж местного населения — добавляли к этой картине лишь отдельные недостающие детали. Все это в целом позволило хронистам уже второй половины XV в. с легкостью примерить Гийому де Флави заодно и маску человека, способного на предательство. Единственным автором, придерживавшимся, как кажется, более или менее реальных фактов, остался лишь Матье д’Эскуши. Он сообщал, что убийство капитана Компьеня стало делом рук Бланш д’Овербрюк, отомстившей таким образом за смерть родителей и за дурное обращение с ней самой:

Писавший чуть позднее д’Эскуши Жак Дюклерк' рисовал уже совсем иную картину. Для него де Флави являлся

Наконец, в 1465 г. Жорж Шателен уже напрямую связывал убийство капитана с его прошлыми преступлениями и совершенными им предательствами:

На рубеже XV–XVI вв. Алан Бушар, буквально повторяя слова королевского прокурора, сказанные в 1444 г., прямо называл нашего героя «предателем» (traître Flavy) и сообщал, что тот «продал Деву бургундцам и англичанам, а для того, чтобы достичь своей цели, заставил ее выйти из города и принять участие в сражении»[946]. За это преступление капитан не был отдан под суд. Вот почему, по мнению хрониста,