Смертельно безмолвна - Эшли Дьюал

Ариадна взмахивает рукой – и пастор Хью взмывает над полом, словно распятый.

–Вы сделали мне больно, мистер Хью,– шепчет ведьма. От ее пальцев отскакивают искры, она словно рождена, чтобы внушать ужас и лишать жизни. Но я-то знаю правду – Ариадна не хочет убивать. Она просто забыла, каково быть человеком.

–Ариадна, остановись. Не надо!– кричу я, и она оборачивается.

Ари не ожидала меня увидеть. На секунду в ее взгляде что-то меняется, но затем там просыпается знакомая уже мне ярость. Силой мысли она отбрасывает меня в дальний угол церкви, и я ударяюсь спиной о стену так сильно, что перехватывает дыхание.

Хотелось бы мне встать, но такой боли я давненько не испытывал.

–Мэтт,– неожиданно меня поднимают крепкие руки.

Сквозь мутную пелену я вижу лицо Джейсона. Они приехали!

–Ари убьет его,– невнятно лепечу я.– Мы должны…

Меня шатает, я едва не падаю, но оборотень решительно придерживает меня.

–Эй, мальчик, сейчас не время для обмороков.

–Что она делает?– спрашивает Норин в ужасе.– Я поговорю с ней… попытаюсь.

–Но это же безумие, дамочка!– злится Джейсон.

–Я поговорю с ней!– повторяет Монфор, расправив плечи.– А вы…

Тут разносится мужской гортанный крик, и, выглянув из-за плеча Джейсона, я вижу, как Ариадна прикладывает ладонь к груди пастора. Из ее пальцев летят искры.

–Она его…

–О нет.

Тело священника загорается. Ведьма прижимает к себе руки, но взгляда от горящего тела пастора не отводит. Она смеется. Я смотрю, как пастор Хью в муках и агонии дергает ногами, а Ариадна не прекращает хохотать.

–Она завершила ритуал,– шепчет Норин Монфор, зажимая рот ладонями.

Пламя, что пожирает отца Джиллианны, становится все ярче, а я вспоминаю о ящике Пандоры. Что же делать?! Что нам делать?!

Я ощущаю запах, мерзкий запах, который распространяется по церкви.

Я не остановил ее раньше. Крепко зажмуриваюсь. Я позволил ей убить его.

–Нет!– разносится по помещению неистовый крик, и, обернувшись, я вижу Джил. Я виновато отвожу взгляд и чувствую, как мои внутренности разрываются на части.– Папа!

Я все же нахожу в себе силы сойти с места, тороплюсь к Джилл, обнимаю ее, но она вырывается и продолжает кричать.

–Папа!– не своим голосом кричит Джиллианна, сгибаясь от боли.– Это мой папа!

–Джил, я…

–Убирайся!– визжит она и бьет меня по груди.– Не трогай, я сказала, не трогай!

–Пожалуйста!

–Это все ты, ты! Ненавижу тебя!

Она свирепо бьет меня, разрываясь от плача, а Ариадна смеется, раскинув в стороны руки и наблюдая, как свет гаснет в глазах пастора. Она вдыхает запах смерти.

Тело пастора падает. Огонь гаснет, и Ари становится на колени.

Какого черта? Что за…

Ариадна хватается руками за горло. Ее глаза становятся такими огромными, яркими и испуганными, что мы застываем. А в следующий миг из ее тела вылетают тени разных размеров и форм. Девушка всхлипывает, оставляя царапины от ногтей на шее.

Что происходит? Я ни черта не понимаю! Черные тени вырываются из тела Ари, и в мгновение ока они вылетают из церкви, будто птицы, выползают из дверей, будто черви. Осматриваюсь и встречаюсь взглядом с отцом. Он поднимается со скамьи, и я ошарашенно застываю. Как он это сделал? Как поборол принуждение?

Только потом я замечаю, что все люди в церкви встали с мест. Они кричат и со всех ног несутся к выходу. Папа тянет ко мне руку, но я отрицательно покачиваю головой.

–Мэтт,– папа пытается прорваться ко мне, но поток людей несет его к центральным дверям,– Мэттью!

Отец должен уйти, а я должен поставить точку.

–Мэттью!– доносится до меня его истошный крик.– Мэтт!

Толпа выносит отца из церкви, будто лавина, а я направляюсь к Джейсону.

В неразберихе и хаосе скрипят оконные рамы, молнии то и дело вспыхивают в небе. Тени выплывают наружу как демоны, и они сильно проголодались…

–Что происходит?– пытаясь перекричать людей, спрашиваю я.– Что это было?

–Ящик Пандоры.

–Но… но ящика здесь нет!

–Мы неправильно истолковали легенду. Никакого ящика не существует!

–Что?

–Она сама ящик!– взволнованно говорит оборотень.– Она сосуд.

Я растерянно оборачиваюсь. Темное заклинание высасывает из Ариадны силы. Еще никогда она не была столь беззащитна и уязвима, а значит, это наш шанс. Завтра Йоль, мы сможем спасти ее и выполним обещание, если сегодня заберем ее домой.

Вместе с Джейсоном мы поднимаемся к алтарю и оказываемся рядом с Ари. Черные тени кружат вокруг нее, словно свора изголодавшихся птиц. Но если постараться, можно пробраться к ведьме, не столкнувшись с каким-нибудь кровожадным демоном.

Я делаю всего один шаг вперед, как вдруг за нашими спинами в проходе появляются незнакомцы в мантиях. Этих любителей жертвоприношений я уже видел. Доминиканский, черт подери, орден!

–Джейсон,– предупреждаю я оборотня, но он уже и так заметил гостей.

Джейсон выходит вперед и закрывает Ари спиной. Я встаю рядом. Десятки людей в мантиях останавливаются всего в нескольких метрах от нас.

–Не стоит,– тихо говорит Джейсон, хрустя костяшками пальцев.– Умнее вам уйти. Уйти прямо сейчас.

Но уходить никто не собирается.

Отбиваться мне нечем, и я растерянно оглядываюсь в поисках оружия, но именно в этот момент фанатики вынимают из мантий клинки и бросаются вперед. Как же я их дико обожаю! К чему сантименты? Сразу взялись за дело. Приходится размахивать кулаками и вспомнить боевые навыки, отработанные за годы юношеского максимализма.

С каждой вырвавшейся тенью из тела Ариадны на землю опускается мрак. Мы знаем это, но продолжаем прикрывать девушку.

В ярости я отталкиваю еще одного мужчину, затем еще одного. Они нападают на нас с Джейсоном, а мы отбиваемся, как будто защищаем собственную жизнь. Я едва стою на ногах. Дышать почти невозможно. Сколько еще врагов? Где Норин? Перед глазами все кружится, и неожиданно я пропускаю удар. Он приходится мне прямо по легким.

Черт! Я падаю на колени, погрузившись в темноту.

–Мэтт!– доносится до меня голос Норин.– Вставай, Мэттью! Вставай живо!

Я зажмуриваюсь от боли, но все-таки нахожу силы подняться. Смотрю себе за спину на Ариадну, а потом оборачиваюсь и вижу Джиллианну Хью. Она стоит у входа в церковь и держит в руках мой спортивный лук. Я отчетливо вижу стрелу в пальцах девушки, и эта стрела направлена на Ари.

–Нет,– я цепенею,– нет, нет, Джил, не надо, нет!