Сделка с Прокурором - Наталья Шевцова

- Ой, простите! - испуганно пискнула заблудившаяся и потому совершенно случайно забрёдшая не в ту дверь Элизабет. И. потеряла дар речи, уставившись во все глаза на лежащего на полу огромного зала содрогающегося в конвульсиях мужчину. Она понимала, что это не может быть Марано, но не могла отвести глаз.

Впрочем, буквально через пару секунд она опомнилась, снова пробормотала извинения и тут же попыталась закрыть дверь.

Однако Преосвященнейший Владыка, в котором к тому моменту фанатизм и ненависть совершенно и начисто заглушили уже глас разума, просто не мог не воспользоваться таким удобным случаем.

- Вот так удача! - возликовал в нём охотник. - Одним выстрелом двух зайцев!

И послал в девушку сокрушительную по своей мощи волну смертоносного заклинания.

Но как говорится, за двумя зайцами погонишься.

Реакция у готовой на всё ради того, чтобы защитить своего сына матери оказалась молниеносной, она мгновенно осознала: дабы послать заряд такой силы, епископ должен был где-то взять силу. А где же ещё, если не из защитных резервов?

И оказалась права.

И хотя посланные ею ледяные кинжалы, сами по себе, доставили такому могущественному маранцу как Марадебулье хлопот не более, чем рой надоедливых мошек, они всё же отвлекли достаточно, дабы отправленная следом лавина снега сбила его с ног.

Сбитый с ног маг потерял концентрацию всего на одно мгновение, которого, впрочем, его противникам хватило с лихвой...

У атакованного семью сильнейшими магами королевства, трое из которых были потомками Мары, Преосвященнейшего Владыки не было ни одного шанса, чтобы вернуть себе потерянную инициативу. Зато были все шансы, чтобы оказаться в полной власти чужих чар.

- Стра-а-а-ажа! - устало распорядился монарх, вытирая со лба пот. - Под стражу! Его! -указал он на спелёнатого чарами родственника. - Точнее сначала в антимагические кандалы! А затем под стражу!

- Но, Ваше Величество! - попытался возразить кто-то из членов Совета.

- Сначала этого в антимагические кандалы! - приказал Его Величество тоном, не терпящим возражений. - Потом я всё всем объясню! Вернее, не я, а вот этот, который недопокойник! - кивнул он на своего племянника.

- Эди! Хватит валяться! Сначала всё объясни людям, а потом можешь стонать и стенать столько, сколько тебе угодно!

- А с ней что делать? - поинтересовался один из гвардейцев, указывая на по -прежнему стоящую, словно изваяние, девушку. - Тоже под стражу?

- Кто она? А она что жива? - устало отреагировал монарх, слишком усталый и озабоченный, чтобы удивиться, как тому что Элизабет Норфлок не испепелило на месте смертельное заклятие, как и тому, что она вообще оказалась в зале заседания Совета Посвященных.

- Вроде жива. - неуверенно заметил гвардеец, с опаской покосившись на девушку.

Элизабет между тем была настолько обескуражена, что не сразу поняла, о ком именно говорят гвардеец и монарх. Она слишком хорошо разбиралась в природе магических плетений, чтобы суметь объяснить себе, как так получилось, что она всё -таки выжила. И не просто выжила. Заклятие даже не зацепило её.

Или всё же зацепило?

«Нет, - мысленно возразила она сама себе. - Если бы зацепило, я не отделалась бы только жаром в груди и пылающими ушами. Или же?..»

Руки Элизабет сами собой потянулись сначала к амулету, дару Макоши. Затем, к серьгам, которые для того, чтобы не терять связи с ней, попросил её носить Марано. Которые она так и не сняла. Пыталась несколько раз, но не смогла.

И амулет и серьги оказались почти обжигающе горячими.

Кстати, о Марано.

Уж слишком это стонавшее совершенно как живое тело, лежащее рядом с епископским, подозрительно сильно напоминало тело почившего королевского прокурора, которого она вот уже как три дня горько оплакивала.

- Госпожа Норфлок, может вам лекаря? - заботливо уточнила Снежанна Марано.

- Госпожа Нор... Лиз?! - удивилось мгновенно перешедшее из лежачего в сидячее положение тело, оплакиваемого ею покойного прокурора.

Тело, к которому Его Величество обращался как «Эди -недопокойник».

В отличие от епископа, Элизабет понадобилось всего секунда, чтобы сложить «2+2» и получить конкретно и точно «4».

Сумасшедшая радость затопила её внезапной десятибалльной волной, которая, впрочем, не помешала ей вынести королевскому прокурору приговор, не подлежащий обжалованию.

- Ну и редкостная же ты сволочь! - звонко и громко прозвучало в зале заседаний, невзирая на то, что взбудораженные члены Совета гудели как пчелы в улье.

- Ли-иииз! - несмотря на свое довольно-таки помятое состояние-нестояние, сволочь-недопокойник чрезвычайно резво вскочил на ноги. - Лиз, я всё объясню!

Впрочем, как только кулак только что считавшейся покойницей девушки встретился с его челюстью, он тут же вновь оказался лежачим, да и улей - тоже утих.

«Получил?!» - мысленно позлорадствовал внешне совершенно невозмутимый монарх.

- Бить лежачего?! Какое варварство! Какая дикость! - гневно вступилась за уроненное на пол драгоценное дитятко сердобольная мать. И пусть у неё и самой чесались руки надавать дитятку тумаков, но ей - можно! А вот другим - ни-ни!

- Вообще-то на тот момент он уже. или ещё. лежачим не был, хе-хе! - справедливости ради, заметил монарх, который искренне не только сочувствовал, но даже и завидовал «варварше-дикарке».

- Так вот значит, как ты мне доверяешь?! - это обвинение прозвучало уже в абсолютной тишине. И к тому же, зал заседаний ещё и отличался абсолютно превосходной акустикой.

- Ли-иииз! Я всё объясню! Ты всё неправильно поняла! - несмотря на головокружение и угрозу вновь получить по физиономии, поднялся на ноги недопокойник.

Однако Элизабет не считала, что она что -то неправильно поняла.

Как же все они её достали! Все! И Кристиан и этот и. В общем, все!

Всё! С неё довольно!

Она опрометью кинулась на выход и с силой, неожиданной для её хрупкого телосложения, хряпнула дверью так, что стены зала заседаний содрогнулись, а физиономии на многочисленных портретах почётных вечных членов Совета укоризненно поморщились.

Лиз, подожди!

Бросился следом за ней Марано.

- Ты куда?! - возмутился монарх. - Эй ты, недопокойник лихов! Ты сначала здесь всё всем объясни! А потом уже за девками бегать будешь и что-то им объяснять! - грозно рявкнул монарх, не сомневающийся в том, что такого тона его племянник не ослушается.

И потому не просто удивился, а искренне, до глубины души, оскорбился, когда ответом ему стала... неуважительно резко громыхнувшая дверь

- Я его таки прикончу! - искренне пообещал монарх неодобрительно и как -то даже жалостливо косившимся на него с портретов почётным членам Совета, тем самым, которые почили истинно, а не как некоторые недопокойники. Обиженно подумав при этом, как же несправедлива к нему судьба, Эди - проявил неуважение, а недовольно косятся предки почему-то на него.