Ведьма по наследству - Ольга Ярошинская

— Понятно почему, — ответила Юлька. — Потому что для истинной любви нет преград.

— Это ты сейчас о ком говоришь? — осторожно спросила я.

— О нас с тобой, ясен пень, — возмутилась моей недогадливости подруга. — Когда дверь захлопнулась, а ты осталась в доме, я думала, помру прямо у порога.

Царь выделил Юльке личных портних, неограниченный бюджет, и выглядела она сногсшибательно: платье цвета небесной лазури с переходом в темно-синий вызвало у придворных дам вздохи восхищения и зависти. От короны Юлька отказалась. Я же выбрала старое зеленое платье, в котором ходила на свидание с Яром, причем из-за воеводы мне пришлось надевать его трижды, и каждый раз я вновь оказывалась голой.

— Либо же мы с тобой, как обычно, где-то накосячили, — продолжала Юлька. — Сама посуди: ты ведьма, которая не колдует, у воинов была замена посреди ритуала, а какая из меня царица?

— Обворожительная! Я все же склонен верить, что это нас судьба решила вновь свести! — Царь осторожно погладил Юлькину ручку, наблюдая за реакцией. Подруга руку не отняла, но, прожевав кусочек куропатки, ответила:

— Иван, хорошо, что ты напомнил. Наши кольца — не древний артефакт, это подделка. Ты сам накрутил себя всей этой историей про истинную любовь. Чтобы их снять, нам обоим надо сказать «раз, два, три, горшочек, не вари». Да, странный пароль, но это чтобы исключить случайную потерю кольца.

Они хором произнесли заговор, кольца соскользнули с пальцев. Юлька пожала плечами, мило улыбнулась царю и наколола на вилку ломтик ананаса.

— Ничего не изменилось, — сказал царь, лаская Юльку теплыми карими глазами, и снова надел кольцо на безымянный палец. Юля, помешкав, натянула свое, скрыв белую незагорелую полоску на пальце.

Рык оборотня мы услышали даже с другого конца зала — оказывается, он успевал не только поглощать мясо, но и следить за тем, что происходит за нашим столом.

— Чтоб не потерялось — красивое оно, да и привыкла, — пояснила Юля радостному царю. — Я удивлена, что ты пригласил Лютого.

— Я собираюсь выиграть честно. — Иван улыбнулся уголками губ. — К тому же на пиру все участники битвы, которую запомнят в веках.

— С Глорией все понятно, Брюс остался на хозяйстве… — Тяпка порадовала меня иероглифом «с возвращением, любимая хозяйка» и грядкой морковки, посаженной вместо вытоптанной редиски. Я повертела головой: — Не вижу Ерему.

— Я разжаловал его. — Воевода стиснул челюсти так, что желваки заходили.

— Как ты мог? — возмутилась я.

— Да я едва сдержался, чтоб не убить его на месте, Ерема не выполнил самый важный мой приказ! А он, представляешь, заявил, что и сам хотел в отставку. Женился на мельничихе через день. Вроде бы затяжелела она, — добавил он шепотом.

Радость за друга окатила меня теплой волной.

— А кого мы тогда еще ждем? — Я показала на пустые места по левую руку царя.

— Послов из высокого мира, — скривился Иван. — Мы, по правде сказать, нарушили пару-тройку межмировых соглашений. Но, похоже, они решили не приходить…

Двери в зал распахнулись.

— Посол высокого мира достопрекрасный лэр Эгиль ла Пасоль!

В зал стремительно вошел высокий блондин. Синий плащ с серебристым подбоем взметнулся вокруг его ладной фигуры волнами, когда он склонился в коротком поклоне. Длинный платиновый хвост перевесился через плечо. Иван встал с трона, лично сопроводил посла к месту по левую руку царя, из чего я сделала вывод, что дело пахнет жареным — как бы не досталось нам за самодеятельность от высоких гостей.

— Вась, это эльф? — прошептала Юля.

— Да кто его разберет. Уши вроде обычные. Что мы там нарушили? — тихо спросила я воеводу.

— Соглашение о равновесии миров, закон о проведении магических ритуалов, декрет о сохранении редких видов. К тому же царь последним указом уравнял темных существ в правах с людьми, что тоже надо было согласовать с высокими.

— О, так я теперь не изгой общества?

— Это не самый популярный указ Ивана, — неопределенно ответил воевода, — не все общество с ним согласно, причем темная его часть тоже. Вместе с правами появились и обязанности; к примеру, оборотни совсем не в восторге от обязательной воинской службы. А еще домик феи, через который осуществляется выход в высокий мир, чуть не развалился. Теперь непонятно, какие взыскания предъявят белобрысые…

— Я счастлив увидеть двух женщин, чья храбрость спасла наши миры. — Эгиль склонился над столом, ловя наши взгляды.

Он произносил слова слишком правильно, но в этом было особое очарование. Впрочем, такому красавчику можно было бы простить даже шепелявость водяного, — золотистые брови вразлет, раскосые зеленые очи, четко очерченные губы. Юлька не сводила с него глаз, пальцы правой руки машинально двигались. Готова поклясться, она мысленно рисует его портрет.

— Я вижу, что ваша несравненная красота не была преувеличением, — галантно добавил посол.

— Спасибо, — мило улыбнулась Юля. — Но не стоит всю честь за спасение мира и ответственность, — она выделила последнее слово, — класть на наши хрупкие плечи.

— Я побывал на месте битвы, — посол положил на тарелку салат из свежих овощей, ломтик красной рыбы, — и видел дракона. Говорят, что это вы, царица, создали его. Я поражен. Я сам на досуге занимаюсь скульптурой и знаю, что высшей наградой для творца являются слова, что его произведение живое. Но ваш дракон и в самом деле живой!

— Да, Глория — моя девочка, — довольно подтвердила Юля. — Вы, значит, уже познакомились с ней?

— Ближе, чем хотелось бы. — Эгиль лукаво улыбнулся. — Поэтому я и опоздал. Над озером прекрасные закаты, вы знали?

Юля расхохоталась, откинувшись на спинку кресла. А царь нахмурился и выпрямился, чтобы загородить послу обзор. Лютый привстал со своего места в углу и, кажется, рассматривал нежданного гостя, а может, выискивал еще ломоть мяса.

— Что ж вы прибыли один? — сухо поинтересовался царь. — Мы ждали троих.

— Мои спутники также познакомились с драконом, однако не пришлись ему по нраву.

— Так они, наверное, пьяные были! — догадалась я. — Глория не переносит алкоголь, — добавила чуть тише.

— Они и в самом деле выпили в дороге по бокалу, — согласился Эгиль. — Теперь они отправились назад в высокий мир, лечиться, — от рева Глории сделались больны.

— Слабаки, — прошептал воевода мне на ухо.

— Я поздравляю вас с браком, — сказал посол царю, снова уставившись на Юльку. — Вы приобрели истинное сокровище.

— Вообще-то брак не был… — Юля замялась. — Ну, мы не совсем…

— Благодарю, — перебил ее Иван. — Я намерен беречь свое сокровище как зеницу ока.

Посол с любопытством глянул на Юлю, на меня, поднял бокал:

— От лица моих правителей я приглашаю вас в высокий мир.