Руины - Скотт Б. Смит

Матиас попытался приподняться. Ему даже удалось сесть, но это были его последние движения…

— Warum? — снова спросил он.

В следующий момент из зарослей выползли стебли и мгновенно добрались до Матиаса. Стейси бросилась к нему на помощь. Она отчаянно рвала стебли, но их было слишком много, и она уже ничего не могла сделать…

Эрик почувствовал, что у него нет сил даже стоять. Он медленно опустился на землю. Вокруг него была огромная лужа крови — Матиаса и его собственной. Это выглядело ужасно, но Эрик даже сейчас хотел вернуть себе нож. Если бы у него осталась хоть немного сил, он бы встал, вытащил нож из груди Матиаса и достал бы из себя все оставшиеся стебли. Но сил не осталось…

Все больше и больше стеблей подползало к Матиасу. Стейси все еще пыталась бороться…

Эрик знал, что скоро они приползут и за ним…

Он закрыл глаза…

Стейси села рядом с Эриком и опустила голову на колени.

Она не смогла отбить Матиаса у растения, и теперь оно медленно доедало его плоть и допивало его кровь…

Стейси не могла понять, почему растение напало на Матиаса, но не трогало Эрика. Она знала, что если это случится, то она не сможет его защитить, как не смогла защитить Матиаса.

Вдруг один огромный стебель приблизился к Эрику. Стейси испугалась, подумав, что растение все же решило разделаться и с ним. Но стебель подполз к луже крови, выпил ее и вернулся в заросли, не тронув Эрика.

Стейси видела, что он умирает, истекая кровью, но ничего не могла сделать… Она придвинулась ближе, положила его голову себе на колени и прошептала:

— Я здесь, я рядом, я с тобой.

Эрик смотрел на нее глазами, полными страха. Он сказал что-то, но слишком тихо. Стейси наклонилась ближе и переспросила:

— Что?

Эрик повторил, ей показалось, что он называл чье-то имя.

— Билли? — спросила она. Эрик закрыл глаза.

— Кто такой Билли? — снова спросила Стейси.

Она видела, как Эрик сглотнул. Ему было очень больно, говорить он явно не мог.

— Я не знаю никакого Билли, — сказала она.

Эрик слегка пошевелил головой. Он явно собирался с силами, чтобы сказать то, что хотел:

— Убей… меня, — прошептал он.

Стейси не сводила с него глаз. «Нет, — думала она. — Нет, нет, нет». Ей до безумия хотелось, чтобы Эрик снова закрыл глаза, чтобы заснул, потерял сознание, замолчал.

— Мне больно…

Стейси кивнула:

— Я знаю. Но…

— Пожалуйста…

— Эрик…

— Пожалуйста…

Стейси не могла сдержать слез. Теперь она поняла, почему растение не тронуло Эрика и не убило его. Его медленная смерть и была испытанием для нее.

— С тобой все будет хорошо. Я обещаю. Тебе надо просто отдохнуть, — шептала Стейси.

Эрик кое-как выдавил из себя улыбку. Он взял ее за руку и прохрипел:

— Умо…ляю…

Это было слишком жестоко… слишком…

— Нож…

Стейси покачала головой:

— Нет, любимый. Тише…

— Умо…ляю… Пожа…луйста… — хрипел Эрик.

Стейси поняла, что он не успокоится и не замолчит… Она знала, что, если захочет остановить, прекратить все это, ей никто не поможет… Решение принимает теперь только она… Она одна…

— Умо…ляю…

Стейси осторожно положила голову Эрика на землю и встала. «Я принесу ему… — подумала она. — Я позволю ему сделать это». Стейси подошла к телу Матиаса. От его правой руки уже почти ничего не осталось. А лицо растение пока не тронуло. Его глаза были открыты и смотрели прямо на Стейси. Она наклонилась, вытащила нож из его груди и, стараясь больше не встречаться с его ледяным взглядом, вернулась к Эрику.

— Вот, — сказала она и вложила нож ему в правую руку.

Эрик снова попытался улыбнуться и прошептал:

— Сил… нет.

— Тогда отдохни. Закрой глаза и…

— Ты… — прошептал он.

— Я не могу, Эрик.

— Пожалуйста… — сказал он и подтолкнул нож к ее руке.

Стейси понимала, что жизнь Эрика кончена. Все, что ему осталось испытать, — это боль и страдание. И он просил ее о помощи… Просил избавить от мучений. Разве было не жестоко просто сидеть и смотреть, как он медленно умирает в адских муках, и не помочь ему? И разве это грех — выполнить его последнее желание? Ведь это было в ее силах. И если она этого не сделает, то будет виновата в его мучениях…

«Кто я? — снова спросила себя Стейси. — Разве это еще я?»

— Куда? — спросила она Эрика.

Он взял ее руку, в которой уже был зажат нож, и прижал острие к груди.

— Сюда… — сказал он. — Просто… надави… посильнее…

Было так просто отдернуть руку и выбросить нож куда-нибудь подальше.

— Пожалуйста… — прошептал Эрик.

Стейси закрыла глаза: «Разве это еще я?»

— Пожалуйста…

И она со всей силы надавила на рукоятку ножа…

Боль.

Это все, что он чувствовал. Острая боль в груди.

Он видел Стейси, склонившуюся над ним. Она плакала и была напугана. Эрик хотел успокоить ее, поблагодарить, хотел сказать ей на прощание: «Спасибо. Прости меня. Я тебя люблю». Но не смог произнести ни слова, потому что сил больше не осталось…

Однажды вечером они вместе ходили в зоопарк в Канкуне. Там было не больше десяти животных. Одним из обитателей этого скромного зоопарка была зебра, которая на самом деле оказалась просто покрашенным ослом. Пока они стояли и смотрели на это причудливое животное, зебра, то есть осел, решила сходить в туалет. Он писал так громко и долго, что девчонки стали смеяться над неуклюжим животным.

Почему-то перед смертью Эрик вспомнил именно этот случай: осла… звонкий смех Эмми и Стейси…

— Спасибо, — снова попытался сказать он. — Прости меня. Я тебя люблю.

Боль начала утихать… Все куда-то исчезало, уплывало все дальше и дальше…

Растение тут же подползло к Эрику. Стейси уже не пыталась бороться со стеблями. Это все равно было бесполезно.

Солнце уже вовсю светило. Стейси решила, что до заката у нее есть как минимум шесть часов. В этот момент она вспомнила слова Матиаса: «Может, даже сегодня». Она попыталась найти в них хоть тень надежды. Стейси понимала, что с ней все будет в порядке, пока на небе светит солнце… А вот ночь пугала ее. Она не могла представить, как одна переживет ее… в палатке… в кромешной темноте…

Стейси прекрасно понимала, что в одиночестве здесь мог бы выжить только Джеф. Только он мог без малейшего страха смотреть, как солнце медленно садится за горизонт и на землю опускается ночь… Джеф знал, что и как надо делать, когда надо есть, спать… А Стейси не имела об этом ни малейшего представления.