Ропот Бездны - Лео Витман

его рыжеволосый. – Правда, Энки у нас жрец. Такой проказник! Любит прогуливаться под разными личинами.

Аран подавился воздухом. Жрец?! Жрец свободно ходил по землям юга, а он не заметил?! Еще одно преступление перед лицом Ашу! Кровь бросилась Арану в лицо. Каким же он был слепцом! Наверняка Шамаш с разочарованием взирал на своего избранного воина.

– Покарать жреца – долг вершителей, но высокородный должен отправиться под суд его же касты, – сказал Аран. – Таковы законы Ашу.

Вершители заулыбались.

– Законы Ашу! – пропел рыжеволосый. – Слышали, братья?

«С вершителем что-то не так», – понял Аран. Рыжеволосый не собирался следовать законам Ашу.

– Вы не можете укрывать высок…

– Правда? Хочешь узнать, у кого из нас твоя клятва, воин? И что мы можем с ней сделать, если ты ослушаешься? Беги, дворняжка, и беги быстро!

Аран отступил. Следовало выждать и разведать обстановку. Вершитель, попирающий пути Великих Спящих? Не бывает такого! Аран чуял: случилось что-то дурное. Тень наползала на Аккоро, и он, отмеченный Шамашем, готовился стать щитом для всех верных детей Ашу.

Глава 21

Люди без ал'сор

Они задержались в башне вершителей почти на месяц. Шархи скрупулезно занимался приготовлениями и ожидал прибытия главарей наемников, с которыми рассчитывал договориться о сотрудничестве. Благо в сокровищнице вершителей хватало золота.

Маара богатства не интересовали совершенно, он предоставил Шархи распоряжаться ими. И высокородный не терял времени даром. К башне то и дело подвозили телеги, груженные провизией, и приводили резвых лошадей, готовых к долгому путешествию. Торговцы прибывали, хватали деньги и поспешно уезжали. Многие скрывали лица, открывая взгляду лишь ал'соры. Встреча с вершителями считалась едва ли не знамением проклятия, но не явиться на зов они не смели. Шархи в посланиях использовал печать Маара, подкрепляя приглашения не только обещаниями щедрой оплаты, но и страхом перед ближайшими слугами Ашу.

Однако других вершителей, кроме Маара, Энки не встречал в коридорах башни. Уехали они или же отчего-то не показывались на глаза – тайна не спешила раскрываться.

Энки оглянулся, краем глаза замечая промелькнувшую детскую тень, и снял с очага бурлящую похлебку. В этот раз она даже не выкипела и не отдавала отвратительной кислинкой. Вполне съедобно. Справляться одной рукой было неудобно, особенно резать овощи и мясо. Энки отрубал кусочки с одного замаха ножа, поэтому те выходили неровными и крупными.

Пока слуги не прибыли, приходилось обходиться своими силами. И если Энки, Сурия и Шархи могли раздобыть что-то из снеди, то младшие обитатели башни не совались в кладовые. Энки предполагал, что вершители отбили у них желание тянуть руки к припасам.

Ароматный запах притягивал проголодавшихся воспитанников вершителей. Они топтались неподалеку, не подходя к Энки. Жрец замаскировал ал'сору, но слишком поздно – дети разглядели истинную, когда Энки с ними столкнулся впервые.

– Все готово, идите есть, – объявлял Энки, разливая обед по деревянным мискам.

Дети дожидались, когда он закончит и сделает пару шагов назад. Только потом они, смотря в пол, подбегали за своей порцией и как можно скорее ретировались.

– Опять с ними возишься? – поинтересовался в один из дней Шархи – он тоже не пропускал обеды. Ел все, что давали, не воротил нос и не жаловался на вкус. – Эти мелкие проныры и сами справятся. Перестанешь над ними трястись – и удивишься, как быстро они приспособятся. Лучше сам не забывай есть, друг мой.

– Я сыт.

Энки не кривил душой. Он не чувствовал голода. Совсем. Еда потеряла вкус и не прельщала, она не могла сравниться с бесподобной сладостью Шамаша.

Желая отвлечься от дурманящего воспоминания, Энки перевел тему.

– Они разбились на касты, – уныло сообщил он, кивая на детей, столпившихся в углу кухни. – Мудрые перестали подпускать к себе низкорожденных или ремесленников.

– Их больше не связывает общее будущее, – не удивился Шархи. – Они отдалятся, но, надеюсь, хотя бы крошка уважения друг к другу у них останется.

Энки тоже надеялся, но рассудить могло лишь время.

А в башне кипела жизнь.

– Опять повозки, – заметила Сурия, когда через пять дней после отправки первых писем к дверям башни подъехали два немаленьких обоза, заполненных людьми.

Дрожащие низкорожденные спрыгивали на землю и медленно, словно на заклание, плелись в башню.

– Шархи освободил их.

– Купил, – поправила его Сурия. – Он их купил.

Формально Сурия была права, но по приказу Шархи также прибыли мудрые, которым поручили обучать и лечить всех жителей башни без исключения. Поначалу мудрые кривились, но мешочки с золотом и появление Маара поубавили в них спеси. Энки присматривал, чтобы лекари не отворачивались от низкорожденных. К сожалению, присутствие жреца пугало детей еще больше, чем новые правила, к которым приходилось привыкать.

Убедившись, что внушение Маара действенно, Энки стал подолгу пропадать в старых закрытых залах вершителей. Вдали от любопытствующих он исследовал свои возможности. Звал ашури, отдавал Приказ. Боль приходила всегда, но если за легкое поручение зажечь свечи он платил недомоганием, то за более сложные задачи цена пугала.

Энки страшился, что в последний момент отступит, разрушит все планы. Он хотел вытравить страх заранее, капля за каплей. Сколько лет прошло с тех пор, как он пообещал себе не бояться? И все же…

– Вот где ты пропадаешь!..

Энки не смог ни поднять голову, ни ответить. Шархи оглядел запыленное помещение, с пренебрежением вытащил камешек из глубокого пролома в стене и отшвырнул прочь. Отчего-то вершители забросили верхние этажи башни.

– Я принес воды. Будешь?.. Не можешь ответить? Проклятье, Энки!

Шархи присел рядом с другом и отчитывал жреца до тех пор, пока у Энки не появились силы выдавить «заткнись». Усмехнувшись, Шархи сунул в его дрожащую ладонь флягу. Прохладная вода смягчила горло и чуть разжала незримую удушающую хватку – последствие Приказа.

– Прекращай, Энки. Ты себя загоняешь.

– Это… помогает.

Слова давались с трудом, по подбородку сползала теплая струйка.

– Тогда зови меня с собой, – настаивал Шархи. – Я хотя бы прослежу, чтобы ты собственной кровью не захлебнулся.

– У каждого… свои… обязанности. Мой вклад…

– Чушь какая! – возмутился высокородный и помрачнел. – Твоей руке хуже.

– Немного.

– Что говорят лекари?

– Твердят, что все… нормально. Не видят… причин…

– Найдем мудрых, которые знают свое дело. Ты не один на этом пути, Энки. Понимаешь? Пойдем поодиночке – и нам конец. Нет, ты не отделаешься кивком, Энки. Мы идем вместе, так?

– Да…

– Тогда идем вместе до конца. Мы должны знать, что происходит с другим, чтобы вовремя поддержать. Согласен?

– Да.

– Отлично! – просиял Шархи. – Приведем тебя в порядок до вечера. После заката приедет Зор – главарь наемников Золотой куницы. Поговаривают, все в его