Джек Ричер, или Без второго имени - Ли Чайлд

«Контекст», – подумал Ричер. То, что по северным меркам считалось небольшим снежком, на юге становилось серьезным происшествием.

Он прошлепал по мокрому тротуару к небольшому участку, заросшему травой, вроде деревенской лужайки – так он решил, по крайней мере, – с флагштоком, на котором вяло болтался американский флаг. Городок находился в миле от автострады между штатами и прекрасно это знал. Здесь было полно заправок, кафе быстрого питания, гостиниц и мотелей. Пит-стоп, и не более того, настроенный на исполнение любых желаний оказавшихся здесь случайных путников. Особенно в такой день. Машины уже, разбрызгивая грязь, катили по центральным улицам или останавливались у обочин; водители искали место, где можно провести ночь неожиданно свалившейся на них катастрофы. Все, что угодно, чтобы не погибнуть в жуткой буре, бушевавшей на дорогах впереди.

«Контекст, – снова подумал Ричер. – И мелодрама». Он решил, что ему стоит как можно быстрее позаботиться о ночлеге, прежде чем паника превратилась в безумный ажиотаж. Время от времени Джек видел в новостях истории о несчастных путниках, которым приходилось устраиваться на ночь в вестибюлях мотелей, потому что гостиницы были переполнены.

И тут он вспомнил, что сегодня двадцать четвертое декабря, канун Рождества.

Ричер выбрал самый дешевый на вид, едва живой мотель рядом со станцией «Шелл», достаточно крупной для восемнадцатиколесных грузовиков. В мотеле, напоминавшем помойку, имелось двенадцать номеров, десять из которых было занято, и Ричер подумал, что ажиотаж, судя по всему, уже начался. Это место никто не выбрал бы в первую очередь. Совсем не «Ритц».

Он заплатил наличными, получил ключ и прошел по улице к своему номеру, пряча лицо в воротник, чтобы защититься от снега, который нес с собой сильный ветер. Перед десятью номерами стояли машины, припорошенные снегом, со следами соли, с номерами штатов, расположенных южнее, нагруженные багажом и коробками. Люди, догадался Ричер, которые собирались встретиться с родными на праздники, но погода нарушила их планы, и подарки не нашли своих адресатов.

Он отпер дверь и вошел в номер, оказавшийся адекватным во всех отношениях. В нем имелись кровать и ванная комната. Даже стул. Ричер стряхнул мокрый снег с ботинок, сел и стал смотреть на танцующие в желтом свете фонарей за запотевшим окном снежинки. По его прикидкам, водители, напуганные непогодой, будут появляться в городке волнами. Но сначала они станут искать место для ночлега, и только потом – еду; значит, кафе заполнятся посетителями еще через несколько часов. Ричер включил лампу возле кровати и достал из кармана книгу в мягкой обложке.

* * *

Через девяносто минут он сидел в кафе и ждал заказанный чизбургер. В заведении уже было полно народа, и ожидание затянулось. Помещение наполняла какая-то маниакальная энергия, рожденная навязанным обстоятельствами приподнятым настроением. Люди пытались убедить себя, что они стали участниками замечательного приключения. В конце концов Ричер получил свой заказ и принялся есть, поглядывая по сторонам. В кафе уже яблоку негде было упасть. Люди входили и просто стояли с несчастным видом; Джек догадался, что в мотелях и гостиницах не осталось номеров и они уже посматривают на пол. Совсем как в тех новостях. Он заказал кофе и персиковый пирог и приготовился к долгому ожиданию.

* * *

Было уже достаточно поздно, когда он вернулся в мотель. Снег все еще шел, но уже не такой сильный, и Ричер подумал, что завтра погода будет лучше. Он свернул возле офиса и резко остановился, чтобы не налететь на очень беременную женщину. Она была с мужчиной, который бессмысленно топтался на месте, и, взглянув на женщину, Ричер понял, что она недавно плакала.

Рядом стояла старая трехдверная машина с включенным двигателем, припорошенная снегом, со следами соли, нагруженная багажом и коробками.

В гостиницах не осталось свободных номеров.

– Ребята, у вас всё в порядке? – спросил Ричер.

Мужчина промолчал, а женщина ответила:

– Не слишком.

– Нет свободных номеров?

– Город забит людьми.

– Вам следовало ехать дальше, – сказал Ричер. – Погода становится лучше.

– Это я заставила его остановиться. Я очень беспокоилась.

– И что вы собираетесь делать?

Женщина промолчала, а мужчина ответил:

– Думаю, будем спать в машине.

– Вы там замерзнете.

– А у нас есть выбор?

– Когда должен родиться ребенок? – спросил Ричер.

– Скоро.

– Я готов с вами поменяться, – сказал Ричер.

– Это как?

– Я переночую в вашей машине, а вы – в моем номере.

– Мы не можем вам это позволить.

– Мне уже приходилось спать в машинах. Но ни разу во время беременности. Думаю, это будет непросто.

Ни мужчина, ни женщина не произнесли ни слова. Ричер достал из кармана ключ и сказал:

– Берите или не берите; ваше решение.

– Вы там замерзнете, – сказала женщина.

– Со мной все будет в порядке.

Они еще пару минут постояли, топчась на холоде, потом женщина взяла ключ, и они с мужчиной, осторожно ступая по снегу, пошли в сторону номера, немного смущенные, но счастливые. Им очень хотелось обернуться, но они не решились, и тогда Ричер пожелал им вслед счастливого Рождества; они все-таки повернулись и пожелали ему того же, потом вошли внутрь, и Джек отвернулся.

Он не стал спать в машине, а вместо этого отправился на заправку «Шелл», где нашел водителя с цистерной с пятью тысячами галлонов молока, срок реализации которого еще не прошел. Погода постепенно становилась лучше, и парень спешил снова отправиться в путь. Ричер поехал с ним.

Джек Ричер сошел с поезда Р на 23-й улице и обнаружил, что ближайшая лестница перекрыта пластиковой полицейской лентой, бело-голубой, протянувшейся между перилами. Она болталась под порывами ветра, поднятого поездом, и гласила: Полиция, не входить. Строго говоря, Ричер и не собирался входить, он хотел выйти. С другой стороны, для этого ему пришлось бы шагнуть на лестницу. Получался лингвистический парадокс. И в данном случае Джек симпатизировал копам. У них не было разных лент для разных ситуаций, и в их распоряжении не имелось такой надписи: Полиция, не заходить, чтобы выйти.

Поэтому Ричер развернулся, прошел половину платформы до следующей лестницы и обнаружил такую же ленту: Полиция, не входить. Бело-голубую, тихонько дрожавшую под порывами ветра, поднятого поездом. Это показалось ему странным. Он был готов поверить, что первая лестница стала местом какого-то мелкого происшествия – упавшего куска бетона, разбитого носа из-за неудачно поставленной на ступеньку ноги или чего-то еще в таком же духе. Но не обе сразу. Какова вероятность, что такое возможно? Значит, видимо, что-то случилось на улице наверху. Причем перекрыт весь квартал. Может быть, автомобильная авария. Или пострадал автобус. Или самоубийца выбросился из окна верхнего этажа. Еще существовал вариант, что кто-то стрелял из проезжавшей мимо машины. Или взорвалась бомба. Кто знает, может, весь тротуар залит кровью и на нем валяются куски тел. Или машины. Или того и другого.