Полуночница - Александра Елисеева

Арес потянул меня в сторону:

— Пойдём, Уна, а то затопчут.

Я кинула последний взгляд на богатую повозку. Не хотелось попасть под копыта лошадям или лечить ушибы после ударов чужих локтей. Из окна кареты показалась рука, держащая горсть монет. Князь кинул их в самую гущу толпы, и все ринулись поднимать подаяние. Люди рванули вперёд, не задумываясь о других. Каждый жаждал отхватить побольше. В один миг горожане превратились из гордецов в крыс, кидающихся подбирать объедки. Они хватали монеты на лету и поднимали упавшие в грязь, не опасаясь испачкаться.

Я устыдилась собственных мыслей. Где-то в глубине души я тоже желала оказаться среди них. Лишний серебряник мне бы точно не помешал… Но я удержалась от соблазна. Гордость пересилила, и я последовала за другом.

— Уна!

Мы вышли с другой стороны, где толпились нищие, поджидающие, когда карета докатится и до них. Рука Ареса выскользнула из моей, а я столкнулась с внимательным взглядом синих глаз. Попрошайка тоже смотрел, как едет карета Калунского. Я так растерялась, разглядывая бездомного, что совсем забыла про друга, отрезанного от меня толпой.

Подоспели стражи, и началась суматоха. Нищие торопились скрыться. Их хотели выгнать как грязных мышей, портящих хозяину крупу. Люди толкали меня в сторону, но я не могла пошевелиться, словно окаменев.

А попрошайка с лицом Милоша на мгновение замер, смотря на меня…

Я проснулась. На подушке рядом дремал Фрай, и он недовольно взглянул на меня, когда я встревоженно подскочила. Кот сверкнул глазами и с зевком потянулся, демонстрируя ряд тоненьких и острых, как иголочки, зубов. Голубые нити, покрывающие его второй шкурой, зашевелились, формируя новые и новые узоры. Я протянула руку и погрузила её в шерсть. Что же ты такое, Фрай?

Приложила пальцы к вискам. Голова гудела. После сна я чувствовала себя ещё более усталой, чем когда ложилась. Берльорд проник в мои грёзы, и ночью я снова вернулась в тот день, когда случайно столкнулась с Ловкачом на площади. Воспоминание ворвалось в мысли снежным вихрем. Почему я опять подумала о том дне?

Я давно уже не размышляла о том, как повстречалась с вором. Он интриговал меня, давая скупые ответы на вопросы. Милош так мало рассказывал о себе, будто каждая деталь его прошлого ценна, как алмазы из сельмских копи. Даже я почти ничего не знала, хотя и постоянно находилась с ним рядом.

Этот сон странным образом походил на другой. Такой же вязкий и реальный, что начинаешь забывать, где заканчивается явь и начинаются грёзы. Я вспомнила, как во время путешествия с вором заснула в лохани, когда мы остановились в таверне. Тогда в мыслях я оказалась в коридорах Вижского града, вернувшись в прошлое. Что это — совпадение, ведь во снах чего только не произойдёт, или… нечто насланное и пришедшее извне?

Во сне чего только можно не увидеть. Мне приходилось встречаться по ночам с кошмарами и наивными мечтами, но этой ночью всё было иначе. Я будто перенеслась на несколько месяцев назад и забыла, что сплю.

Тогда, в Берльорде, я и помыслить не могла, что обычный посетитель трактира окажется сыном князя Дульбрад, известным мошенником и вором, а также охотником за хризолитовой шкатулкой. Я не связала появление нищего и князя Калунского. Почему же я снова вернулась в тот день?

Голова шла кругом. В какую игру втянул меня Ловкач? Я закрыла глаза, пытаясь осмыслить происходящее, но меня отвлёк внезапный звук. Фрай принялся настойчиво мяукать, требуя еды.

— Сейчас покормлю… — пробормотала я, поднимаясь с постели.

Кот поднял хвост трубой и замельтешил у меня между ног, отираясь о голени и прося вкусненького. Я уже была готова поставить перед ним миску, как меня осенила мысль. Так и замерла с тарелкой в руке, размышляя, а не зверь ли проник в сновидения?

Фрай запрыгнул на стол и нагло сунул морду в миску, не смущаясь неудобства. Я кинула на него задумчивый взгляд. Может, я становлюсь слишком мнительной? Или подозрительность не напрасна? Жаль, Милош не рядом… Уж он-то точно всё знает, о котах и о… «не-котах».

Я расчесала щёткой волосы и тоже села завтракать. Съела вчерашнюю горбушку хлеба и варёное яйцо. Писем от Барни я так и не дождалась, а значит — пора приниматься за дело. На шею легко легли чёрные бриллианты, но я не спешила менять внешний вид с помощью ожерелья. Опасливо посмотрела на кота. Наевшись, он довольно сел и принялся вылизываться. Ничто не выдавало его желания снова отправиться со мной.

Воровато оглянувшись, я выскользнула за дверь. Внизу меня поджидали Адика и Йоран. Девушка заметно нервничала, а её жених, наоборот, сохранял невозмутимый вид. Они прятали лица в тени от капюшонов плащей. Погода, не радующая жителей Ландваага, позволяла это делать, не вызывая подозрений.

— Что же мы творим?.. — сокрушалась Адика, увидев впереди городскую тюрьму, неотвратимо маячащую на горизонте. Но, несмотря на трусливые мысли, именно она первая шагнула в неизвестность, когда Йоран дал знак другу, поджидающему за дверью в окружающей здание стене, и тот открыл её. Менестрель незаметно сунул стражу взятку, и кошель с деньгами быстро исчез в одеянии мужчины.

— Я вас не видел, — сказал мужчина. — Моя смена заканчивается через час. Торопитесь.

Мы обменялись взглядами. Я прикусила губу. Адика оделась как служанка, и её лицо скрывал морок, за серебряник наложенный в таверне проезжим магом, но на груди не хватало знака отличия. Прислуге, имеющей доступ в тюрьму, тоже выдавали форму, но алый кинжал на ней изображался заточённым в круг. На одежде стражей магическая вышивка наносилась заметно крупнее и без лишних деталей. Ни один маг, как считалось, не мог повторить этот знак, и девушка, не имея его, сильно рисковала быть пойманной. А кроме того, вряд ли работники кухни имели право беспрепятственно заходить на этажи с арестованными. Я уже пыталась уговорить подругу не идти с нами, когда поняла, что её помощь не нужна, но Адика боялась отпускать Йорана одного.

Её жених же выглядел так, будто учится в академии стражей Ландваага. Ученики академии имели доступ в тюрьму, но лишь на некоторые этажи. Разумеется, куда проще было отправиться мне одной, ведь мой морок, благодаря ожерелью леди Ливийской, полностью защищал от возможных эксцессов. Но впереди поджидали и другие опасности, и я нуждалась в помощи.

Вспомнив об украшении, я представила, что выгляжу как страж. Услышала, как рядом не сдержала удивлённого возгласа Адика, хотя я предупреждала, что имею при себе нужный амулет. Йоран тоже поражённо разглядывал меня. С магией они почти не сталкивались, а когда видели нечто подобное, смотрели, как на чудо.

— Невероятно… — прошептал менестрель. — Я долго не мог прийти в себя, когда на Адику наложили морок, но это… это… волшебство.

И неудивительно. Чары на паре были совсем лёгкими, незаметными. Они лишь едва изменили внешность, а вот меня — не узнать. Да и знак отличия стражей рдел на груди, будто зияющая рана. Алая вышивка смотрелась совсем настоящей. Подделку было не опознать.