Возмездие на пороге. Революция в России. Когда, как, зачем? - Михаил Делягин

В определенной степени модельная ситуация складывается в настоящее время в Омской области. Оговоримся заранее, что эта конкретная ситуация, скорее всего, еще будет разрешена с теми или иными издержками, так как у правящей бюрократии пока еще остается некоторая латентная дееспособность, поддерживаемая еще не пропавшим страхом. Однако уже следующая проблема такого рода может оказаться фатальной для всей России.

Итак, в конце 2005 года Омская область совершенно внезапно получила два сильнейших «асимметричных» удара. Сначала Китай без каких бы то ни было переговоров и даже предупреждений отвел значительную часть вод Иртыша, истоки которого находятся на его территории, на свои собственные ирригационные нужды, в результате чего началось катастрофическое обмеление этой реки на территории России, больнее всего ударившее по Омской области. Помимо резкого сокращения транспортных возможностей, она может столкнуться с весьма существенными сложностями с обеспечением водой промышленных предприятий, а затем и населения.

В то же время правящая бюрократия даже не пытается отстоять законные стратегические интересы России в отношениях со своим великом соседом – памятуя, вероятно, как верный продолжатель международной политики Горбачева Путин отдал Китаю полтора острова на Амуре (создав в том числе проблемы для авиасообщения с Хабаровском) и в пять раз увеличил квоту на въезд в Россию китайской рабочей силы (соответствующим образом усилив и всю иммиграцию из Китая).

Вторым ударом по Омской области станет потеря как минимум части налогов «Сибнефти», формально приобретенной «Газпромом», а реально перешедшей, по всей вероятности, под контроль «питерской» силовой олигархии. Полный уход «Сибнефти» в Санкт-Петербург лишит Омскую область в прямом смысле слова половины бюджета и разом поставит крест практически на всех социальных и целевых программах. Но и принятие относительно разумного компромиссного решения, по которому налоговые платежи «Сибнефти» будут покидать Омскую область не сразу, а постепенно, в течение некоторого переходного периода, все равно наносит по последней серьезный финансовый удар.

При этом правящая бюрократия не высказывает ни малейшего намерения как-то компенсировать Омской области убытки, понесенные в результате действий федеральных властей. С одной стороны, в процессе «разруливания» финансовых потоков до таких мелочей просто не доходят руки, с другой – сам механизм федерального бюджета не предусматривает возможности сколь-нибудь масштабной (а в данном случае речь идет ни много ни мало о более чем 14 млрд руб. в год!) оперативной реакции: межбюджетные трансферты определяются в основном еще в августе и могут подвергаться корректировке самое позднее в третьем чтении (то есть в случае бюджета на 2006 год – аж 18 ноября при том, что идея перевода налоговых платежей «Сибнефти» из Омска в Санкт-Петербург была высказана на должном уровне лишь 15 ноября).

Принятие же специальных поправок в федеральный бюджет из-за такой малости, как судьба одной области, да еще сопряженных с увеличением расходов, да еще сразу же после принятия этого бюджета (что создает ощущение признания сделанных в нем ошибок) представляется крайне маловероятным.

Таким образом, в 2006 году Омская область одновременно лишается и денег, и воды – при том, что надеяться на сколь-нибудь действенную помощь федерального центра ей, скорее всего, не приходится.

Негативные социально-экономические последствия этого для широких слоев населения могут привести к массовому взрыву недовольства. Поскольку граждане России на тысячах примеров убедились, что единственным способом обратить на свои нужды внимание «демократической» власти является перекрытие трасс федерального значения, социальный взрыв в Омской области может привести к перекрытию и блокаде Транссибирской железнодорожной магистрали.

Правящая бюрократия будет, разумеется, обещать всем и все, однако ее лживость вошла в поговорку, и возобновление движения по Транссибу станет возможным лишь после первых изменений к лучшему, которые она может оказаться просто не в состоянии обеспечить.

При должной массовости протеста попытки его подавления при помощи военной силы не будут иметь успеха в том числе потому, что военнослужащие, скорее всего, будут испытывать на себе и своих семьях те же проблемы, что и протестующие. Кроме того, при всех недостатках российских военных они не имеют опыта стрельбы по мирному населению (да еще своим землякам) и не испытывают никакого желания его приобретать. Поэтому главной задачей правящей бюрократии в отношении военнослужащих будет не столько организация подавления ими бунта, сколько удерживание их от присоединения к протестующим.

Выделение денег из федерального бюджета потребует длительного времени даже после принятия соответствующих решений. Кроме того, значительная часть средств, скорее всего, будет элементарно разворована (а создание инфраструктуры этого разворовывания дополнительно задержит их выделение), а все-таки дошедшие до области средства, хоть и смягчат финансовые проблемы, не прибавят воды в Иртыше.

Между тем сколь-нибудь длительное перекрытие Транссиба не только нанесет колоссальный материальный ущерб, но и, отрезав экономику Восточной Сибири, Забайкалья и Дальнего Востока от Урала и Европейской части России, дополнительно и окончательно стимулирует их экономическую переориентацию на Юго-Восточную Азию.

В силу рациональности и большей хозяйственной выгодности (при нынешних железнодорожных тарифах, обусловленных политикой правительства) контактов с более близкими рынками даже восстановление через какое-то время сквозного движения по Транссибу не преодолеет возникшей изоляции соответствующих регионов от остальной России и не восстановит их хозяйственные связи с ней.

Однажды отрезанная часть тела у сколь-нибудь сложно организованного организма не прирастет обратно, и разделение России, став экономическим фактом, весьма быстро дополнится административно-политическим оформлением, даже если первоначальный источник конфликта (будь то Омская или иная область) будет залита и водой, и деньгами, и всеми остальными требуемыми ею ресурсами.

Еще с легкой руки языкатого аристократа-трудоголика Черчилля «драка кремлевских бульдогов под ковром» вошла в мировую сокровищницу не только политологических, но и литературных образов. Однако в настоящее время разрушительность этой вечной драки для страны многократно усугублена уже даже не только ориентацией ее участников на заведомо разъединяющую, а не объединяющую цель – исключительно личную наживу без какого бы то ни было учета национальных интересов (это прошлый этап), но колоссально и внезапно для них возросшими масштабами этой наживы.

Даже еще несколько лет назад борьба велась за контроль над головокружительными, но всего лишь финансовыми потоками. Сейчас же, по-видимому, перед ними открывается восхитительная возможность приобрести в собственность значительную часть российской экономики под прикрытием западного капитала, через контролируемые ими зарегистрированные в развитых странах компании, не вызывая значительного недовольства в России и пользуясь защитой международного права.