Горечь пепла - Артем Каменистый

Однако не прошло и минуты, как эти фигурки приблизились настолько, что смог безошибочно определить – пепельники. Слишком характерно двигают головой, к тому же почти все полностью или частично без одежды. Почему-то после перерождения спешили от нее избавиться, разрывая в клочья.

Наверное, это напоминало им о ненавистной человеческой сущности.

– Их меньше тридцати! – прокричали с крыши соседнего дома. – Легко уделаем!

Народ, воодушевленный новостями о малочисленности врага, приободрился. Со всех сторон начали покрикивать радостно и угрожающе, некоторые принялись трясти оружием над головами. Напряжение последних часов осталось позади, эмоции забурлили, многие сочли, что до победы осталось не более пяти минут.

А вот Трой так не считал. Зрение у него хорошее, прекрасно видит, что там, на дальнем повороте дороги, беснуется еще несколько пепельников. Они почему-то не пошли за остальными, и кто знает, сколько их еще там осталось.

Может, они просто что-то вроде разведки устроили? Или самые нетерпеливые уже бегут вперед, а основная масса еще не показалась из-за холма?

Очень скоро защитники Шамбриса все узнают.

Пепельники остановились шагах в двухстах от линии укреплений. Все разом, будто по приказу.

Не исключено, что без приказа не обошлось. Отлично просматривался монстр, подходивший на роль командира. Наверное, тот самый, сумевший выжить после знакомства с волшебным мечом, или очень на него похожий. Таких называли матерыми, и Трой был согласен, что лучше термин не подобрать. В этих тварях от человека оставалось только количество рук и ног, они больше походили на изуродованных пауков с четверкой конечностей.

Очень опасные, остается порадоваться, что такие пепельники – редкость. По какой-то причине мало кто из необратимо отравленных вырастает до такой стадии.

Матерый взобрался на крышу двухэтажного дома, замер на краю, внимательно уставился на притихших защитников. Близость тварей закрыла рты самым говорливым, над укреплениями воцарилась тишина.

Пепельник простоял неподвижно минуты две и все это время лишь головой шевелил, она у этих тварей ни на миг не замирает и может так заворачиваться, что морда оказывается на месте затылка. Неизвестно, что он выведал, но, легко спрыгнув на землю с высоты крыши, монстр помчался туда, откуда пришел. За ним быстро потянулись остальные, и вскоре в городе не осталось ни единой твари.

Народ недолго удивлялся непонятному поведению рабов пепла. Те достигли поворота дороги, огибающей холм, соединились с кучкой оставшихся. А затем вновь направились к городу, только уже все вместе.

А из-за поворота выскакивали все новые и новые. Их пока невозможно сосчитать, но понятно, что тремя десятками дело не ограничится.

Лишь спустя несколько минут исток растянувшейся колонны тварей начал иссякать. И Трой был вынужден с сожалением признать, что темный маг не соврал. Как минимум две сотни тварей приближались к окраине Шамбриса, а некоторые горожане, считавшие вслух, добрались уже до двухсот пятидесяти.

Впрочем, и двухсот за глаза хватит. Спешно устроенные укрепления защищают полторы сотни мужчин и десятка три самых отчаянных женщин. Боевого опыта ноль или около того, нормального оружия почти нет, большинство с обычными плотницкими топорами или даже шахтерскими кирками.

А насчет доспехов лучше вообще не вспоминать.

Даже будь здесь две сотни обычных солдат, на победу надеяться глупо. Рабы пепла слишком быстры и сильны. Чтобы уверенно победить их войском из обычных людей, надо собрать в несколько раз больше народа. Лишь с самыми свежими, только-только обращенными можно сражаться если не на равных, то без неоспоримого преимущества одной стороны. Уже спустя несколько дней они настолько отличаются от людей по возможностям, что бой один на один даже трудно назвать избиением.

Это жестокие игры кошки с мышкой.

С рашмерами им сложнее. У слуг церкви необычная реакция, это здорово выручает. А то, что твари сильнее, компенсируется оружием, доспехами и личными навыками. Тренированные боевые машины вроде сэра Транниллерса могут легко задать жару даже развитому пепельнику безо всякой магии. Это, конечно, в хорошей физической форме и с лучшим снаряжением.

У защитников нет магов, способных выжигать издали целые орды тварей. И рашмеров всего восемь, да и те неопытные. Как ни больно это признать, но Шамбрис обречен. Нет ни единого шанса его отстоять, превосходство тварей огромно. Все эти рогатки и колья и на несколько минут не задержат набегающих тварей.

Нет шансов? А что, если…

Сейчас, глядя на приближающуюся пепельную смерть, Трой готов был пойти на что угодно. Тот самый переломный миг, когда все сомнения и колебания остаются позади. Хлопнул Миллиндру по затянутому в легчайшую кольчугу плечу:

– Ты остаешься за главную, Милли.

– А ты куда?

– Важное дело, я быстро.

– Небось обделался так же, как я, – буркнул Бвонг, но никто даже не подумал засмеяться, хотя еще несколько минут назад грубые шуточки звучали частенько и веселили почти всех.

Трой спустился вниз по приставленной к стене лестнице, оставленной специально для глупых пепельников. Ее легко оттолкнуть, при этом она свалится на площадку, густо утыканную острыми кольями. Защитники подготовили немало подобных сюрпризов, но все это зря, в лучшем случае лишь на пару минут продлят свое существование, не больше.

Трой побежал в сторону мэрии, но за углом резко остановился, едва не столкнувшись с несущимся туда же Далсом. Не останавливаясь, сотник напряженно произнес:

– Я вижу, мы с тобой подумали об одном.

Трой, припустив за ним, уточнил:

– Если ты не мчишься его убивать, то да.

– Убивать? Да я готов этого урода расцеловать, лишь бы он не соврал в том, что знает, как можно остановить тварей. Иначе городу хана, их слишком много. Даже убежать не успеем, да и куда здесь убегать? Их сотни, а долина не из больших. День за днем будут по ней слоняться, пока всех не найдут, эти гады упорные, по рожам видно.

– Насчет пары сотен он был прав, – заметил Трой. – Может, и в остальном не соврал. А ты все же первым побежал к темному за помощью.

– Не надо на меня лишнее наговаривать, мы одновременно за ним кинулись.

Добежали до спуска в подвал. Здесь не оказалось часового, всех согнали на укрепления, внизу никого не оставили. Далс ударом ноги отшвырнул подпирающую дверь доску, отодвинул засов, достал длинный ключ, вставил в замочную скважину, с натугой провернул на один оборот. Вытаскивать не стал – не до того сейчас. Ухватился за ручку, потянул створку на себя, повернулся к Трою:

– Заходи, я лучше на пороге постою.

Сотник опасается за свой разум, темный уже доказал, что, даже скованный по рукам и ногам, умеет устраивать пакости. Трой шагнул внутрь, в полумраке разглядел пленника. Тот так и сидел в прежней позе, складывалось впечатление, что со вчерашнего дня не шевелился. Смотрит так же вперед, на вошедших не поворачивается.