Начало - Алексей Калугин

– Самое любопытное, – подался вперед Брейгель, – что все остальные относились к странному, мягко говоря, поведению других, как к чему-то вполне естественному. Их это не пугало, не настораживало и даже не удивляло ни капли.

– Мы тоже столкнулись с чем-то похожим, – кивнул Камохин. – Женщина, в доме которой мы нашли пакаль, показывала фотографию мужчины в форме танкиста времен второй мировой и уверяла, что это ее муж.

– Постой, постой, – поднял руку Брейгель. – Вы нашли пакаль?

Камохин улыбнулся, открыл лежавший на столе чемоданчик и достал из него металлическую пластинку с изображением дерева.

– И где разлом?

– Самое интересное, – Камохин кинул пакаль поверх рассыпанных по столу бумаг, – что разлома нет.

– Как это? – непонимающе вскинул брови Орсон. – Пакаль – есть, а разлома – нет?

– Пакаль подарил женщине наш старый знакомый Павел. Он же твердит, что нашел его где-то в поле, неподалеку от деревни, но толком не помнит, где именно. Так что, полагаю, завтра придется брать его в оборот.

– Зачем? – непонимающе пожал плечами Брейгель. – Пакаль ведь у нас – можно возвращаться.

– Пакаль – это только наш пропуск в следующую аномальную зону. Пока мы приносим пакали, Кирсанов предоставляет нам транспорт, инвентарь и полную свободу действий. Доска пакалей для него – идея-фикс.

– А ты считаешь, что пакали не важны?

– Не так важны, как думает Кирсанов. Пакали – это всего лишь элементы игры. Очень сложной, многоуровневой игры, правила которой нам неизвестны. Наша задача – понять, как связаны между собой пакали, разломы и «серые». Только так мы сможем стать полноценными игроками, а не разменными фигурами в чужой игре.

– Мир рухнет скорее, чем мы это поймем, – усмехнулся Брейгель. – Но, в принципе, мне нравится решать головоломки.

– И еще – мы должны понять, что происходит в этой зоне, – указательным пальцем Орсон ткнул в середину пакаля. – Здесь нет никаких видимых аномальных проявлений. Однако у местных жителей наблюдаются симптомы одного и того же заболевания, похожего на синдром хронической усталости. А если есть заболевание, то непременно должна быть и его причина. Которая, по всей видимости, попала сюда через разлом. Если это инфекционное заболевание, то, покинув зону, мы рискуем вынести болезнь за ее пределы.

– В деревне не было смертных случаев.

– Это не значит, что заболевание не опасно. Что, если весь мир сойдет с ума?

– И что ты предлагаешь, Док? Ждать, когда мы почувствуем признаки приближающегося слабоумия?

– Найти разлом. Что бы ни было причиной неадекватного поведения местных жителей, оно должно находиться там.

– Ну, а я вам что говорю? Нужно брать в оборот Павла. Пусть вспоминает, где нашел пакаль. Без него мы разлом не отыщем. Разве что случайно на него наткнемся. Наши сканеры реагируют на пакали. Подразумевается, что разлом находится рядом. А сейчас пакаль лежит у нас на столе.

– Кстати! – щелкнул пальцами Брейгель. – Местные жители, у которых Док брал кровушку, без устали твердили, что на ночь нужно крепко закрывать двери и окна. Иначе зомби заберутся в дом.

– Речь шла не о зомби, – уточнил Орсон. – Люди говорили, что в окрестностях бродят чужие. И по ночам они совсем близко подходят к домам.

– Они говорили, что зомби пытаются забраться в дома.

– Они не произносили слово «зомби»!

– Конечно, это ведь совершенно иная культура. Но именно это они и имели в виду. Речь шла об оживших мертвецах!

– Заканчивай, Ян, – недовольно поморщился Камохин.

– Ладно. – Брейгель кивнул на окно, за которым было уже темным-темно. – Скоро сами все увидим. Только дверь на ночь я все же запер бы. Оно ведь как бывает…

Где-то невдалеке раздался ружейный выстрел.

– Что за черт? – Камохин уже держал в руке пистолет. – Оружие в машине?

– А где же ему еще быть?

Брейгель подошел к окну, выходившему на дорогу.

– Док, пригаси свет.

Орсон сначала уменьшил яркость света. Затем, когда Брейгель махнул рукой, вовсе его выключил. На улице все равно ничего не было видно. Только слабый свет в окошках дома напротив.

Снова громыхнул выстрел.

– Где стреляют?

– Чуть дальше по дороге.

– Должно быть, это Павел вышел на тропу войны.

– По звуку – его двустволка.

– А на кого он охотится? – растерянно спросил Орсон.

– На зомби, – ответил Осипов. – Он рассказывал, что пули их не берут, но он все равно в них стреляет.

– Зачем?

– Не знаю. Может, для куража.

– Ну, так, пойдем посмотрим, что это за зомби! – предложил Брейгель.

– Не думаю, что это хорошая идея, – с сомнением покачал головой Осипов.

– Скорее всего, эти ночные пришельцы – всего лишь бред больного воображения, – высказал свое авторитетное мнение Орсон. При этом он нервно крутил в руках пакаль и то и дело поглядывал в окно, хотя не видел там ничего, кроме собственного отражения в стекле. – Все местные жители рассказывают примерно одну и ту же историю о неких таинственных ночных пришельцах, которые внушают им необъяснимый, подсознательный страх. При этом прямого контакта с пришельцами ни у кого из них не было. Из чего можно сделать вывод…

Грохнул выстрел. За ним – еще один. Неясный голос что-то прокричал вдали.

– …Что мы имеем дело с еще одним проявлением болезни, выражающимся в однотипных галлюцинациях, – закончил биолог.

– Галлюцинации не вытаптывают огурцы на грядках, – сказал Камохин.

– Я думаю, нужно сходить посмотреть, что там происходит. – Брейгель отогнул завернувшийся уголок плаката, прикнопленного к стене. – Так лучше, чем сидеть и гадать, что там да как?

На плакате была изображена серая, невыразительная физиономия с вялыми губами и потухшим взором. Отогнув завернувшийся край, Брейгель смог прочитать:

Федор Беликин «Зомби в Метро»

Лучший роман года!

История, которую вы никогда не узнаете до конца!

Брейгель озадаченно сдвинул брови. Последняя фраза звучала как-то очень уж неоднозначно. Хотя, может быть, в рекламе так и полагается. Реклама – это нечто загадочное и непостижимое. Почти мистическое. Находящееся за гранью понимания даже самих ее создателей…

На улице снова раздался выстрел.

– Идем! – решительно поднялся на ноги Орсон. – Все вместе! Достали уже эти детские бредни про зомби!.. Ну, что нам еще нужно?

– Оружие, фонари и броня, – перечислил никогда не пренебрегающий мерами безопасности Камохин.

Взяв в руку пистолет, Камохин осторожно выглянул за дверь. На улице было темно, как в могиле. Тихо шуршал по траве мелкий, нерешительный дождик. Пахло влажной землей, ржавым железом и мокрой известью. Какие-то совсем не деревенские запахи. Брейгель перенес бестеневой светильник поближе к двери. Камохин приоткрыл дверь пошире. Полоска света легла на утоптанную земляную дорожку, ведущую к мосткам, перекинутым через придорожную канаву. Камохин коротко кивнул Брейгелю, быстро переместился к машине и приложил к замку магнитный ключ. Тихо щелкнул открывшийся замок. Квестер откатил дверцу в сторону и неслышно скрылся внутри. Через минуту он выглянул из открытой двери, кинул Брейгелю бронежилеты и снова исчез. В другой раз он появился с автоматами и тремя мощными фонарями на ремнях.