Цветные Стаи - Алёна Дмитриевна Реброва

class="p">– Они живут ближе всех к зеленым, и теряют в семьдесят раз меньше людей, чем твои! – сказал старик, глядя на Солнце. – Может, ты и воскрес в столпе небесного пламени, но не все оранжевые могут повторить это! Скажи им, чтобы пили хоть немного, и мы сможем ждать.

– Образцы уже у желтых, разве вы не сможете сделать что-то похожее? – спросил Луна.

– Если бы мы могли сделать что-то похожее, нам бы не дали образцов, – сказал Василий. – Скорее всего, составляющие растут или добываются только на Остове. Машины там новее и мощнее, а старые библиотеки позволяют работать быстрее…

– Как бы там ни было, они, похоже, специально сделали этот состав, чтобы обменять его на лекарства и еду, – сказал Буревестник. – Им сильно прижгло, если Командующая отправила к нам своего сына. Я согласен с Василием, мы не должны идти на уступки. Разве что на незначительные, которые не повлияют на перевес сил. Конечная цель – свобода от них, а то, что сейчас происходит, – наш шанс добиться ее быстрее.

– Уступки, не уступки… – проворчал Карпуша. – Кто-то из наших в эту самую секунду обедает, не подозревая, что с водорослями жрет миналию. Через несколько дней он умрет или станет одним из зеленых! Вот, о чем нужно думать. Его нам не спасти, но мы можем спасти того, кто будет обедать завтра. И мы должны это сделать. Еда, травы… что там еще, морские камни? Отлично, мы можем дать им все это. А настойкой пускай подавятся, заварим им такую ядреную жижу, что вся их армия сляжет от похмелья!

– Морские камни им давать нельзя, – сказал Луна. – Если они просят их, значит, еще не догадались, что их люди заболели от доспехов, иначе взяли бы вещество из них. Если они изучат морской камень, могут догадаться, а то и придумать что-нибудь для вас.

– Я считаю, мы не должны ничего им давать, – уперся Василий. – Нам ничего не нужно, мы сами себя обеспечиваем, а они нет. Рано или поздно это заставит их признать наше право жить самостоятельно!

– Так может, настало время заговорить с ними об этом? – предположил Луна. – Пусть отвяжутся от нас, а мы будем обмениваться продуктами и приютим их несчастных преступников.

– Они не примут нашей независимости, – покачал головой Погодник. – Я прочел это в голове Исполняющего. У него ясные указания.

– Нужно решать, что мы будем делать, – сказал Солнце. – Я согласен на обмен, я готов отдать им то, что осталось от наших запасов.

– Сейчас вопрос стоит так, что нам нужно решать, нам важнее жизни людей, которые из упрямства не хотят принять доступное лекарство, или свободное будущее, – произнес Буревестник. – Мои люди пьют настойку, за все время погибло пятьдесят три человека, по большей части в самом начале эпидемии. Это доказывает, что у нас уже есть средство, которым они хотят нас купить. Мы должны продержаться без их подачек, иначе все, что мы строили эти полгода, ничего не стоит!

– Я согласен с Буревестником и Василием, – сказал Луна. – Если мы дадим им то, что они хотят, наши люди будут умирать не от миналии, а от их оружия. Меняться надо на что-то совсем не значительное.

– Они не дадут вам свое чудо-зелье без морских камней и настойки, – сказал Карпуша, глядя на Солнце.

– Это будут решать они, – возразил жрец. – Я не изменю своего решения, что бы вы все не говорили. Нужно избавиться от этой водоросли.

– Что ж, тогда, как бы мне не было противно иметь с ними дело, я тоже голосую за обмен, – вдруг сказал Карпуша. – Да, это уравняет наши силы, лишит нас преимущества, но зато люди перестанут гибнуть. В конце концов, настойка не всех спасает.

Все обернулись к Погоднику. Его голос мог стать решающим.

– Я за обмен, – сказал он. – Да, это рискованно, но мы все заслужили небольшую передышку. Этот обмен позволит людям по обе стороны жить спокойно какое-то время.

Это было трое на трое.

В таких случаях требовался и мой голос.

– Говори, – сказал Солнце, сверля меня взглядом.

Несколько секунд я потратил на то, чтобы собраться с мыслями. Похоже, на этот раз от моих слов зависело слишком многое… война или мир. Хрупкая свобода или продолжение борьбы.

– Нужно дождаться химиков, – медленно проговорил я, тщательно раздумывая над тем, что скажу дальше. – Если мы будем знать, из чего точно состоит их вещество, мы сможем хотя бы попробовать воссоздать его. Может, грибы удастся чем-то заменить… Пока этого неизвестно, принять такое решение – все равно, что тянуть тростинку из пучка. Нельзя действовать наугад.

– Разумные слова, мальчик, – вздохнул Василий, хмурясь. – Дадим им ответ вечером, когда мои ребята «подтвердят» свойства. Может, к тому времени кто-то из нас передумает, – он покосился на Солнце.

Предводители вернулись к своим стаям: нельзя было задерживать работу ни на час дольше. Я вместе с Луной и Погодником отправился к голубым, чтобы поговорить с Горой.

– Мы уплывем на закате в любом случае, – заявил он, выслушав меня.

Гора и остальные пока находились в столовой голубых. Они сидели за одним из столов, тесно прижавшись друг к другу, их тревожное дыхание шумело в противогазах. Этот звук напоминал те времена, когда при виде черной формы каждый из нас инстинктивно начинал бояться: люди в ней казались несгибаемыми машинами, лишенными всего человеческого. На деле некоторые из них были безобиднее мальчишек с палками, но попадались и такие, которые могли побить за один косой взгляд. За маской никогда не было видно, кто из них перед тобой.

Но что бы ни было раньше, теперь это они нас боялись.

– Вы должны быть на территории голубых, за нее не выходите и не приближаетесь к каменотесам, они в южной части, – объяснял я, обводя взглядом собравшихся за столом черных. – Если что-то нужно – просите. Я всегда буду поблизости.

Объяснив им правила, я вышел из столовой. Луна попросил меня поработать сегодня вместо Кита. По законам оранжевых вдовец должен был провести неделю в посте и молитвах, и Кит следовал этому закону.

Шел восьмой час вечера, и на мне уже не оставалось белого места: сердцевины сегодня попадались особенно рассыпчатые.

Предвкушая скорый конец рабочего дня, я усердно стачивал скорлупу с последнего камня и не обращал внимания ни на что вокруг. Поэтому я не заметил, как откуда-то вылетел взъерошенный вор, и не успел увернуться: он все-таки врезался в меня, не сумев остановиться.

Мы повалились на землю, остатки моей работы раскатились вокруг.

– Что стряслось?… – спросил я, быстро поднявшись.

В том, что что-то случилось,